Изменить стиль страницы

Глава 13

Эльза

Моя голова опрокинута вперёд, к стене, когда вода обрушивается на меня.

Я позволяю ей ополоснуть меня, очистить, но она не может проникнуть до зуда под кожей.

Он медленный, но, верно, разрывающий на части.

Вчера был мой второй сеанс с доктором Ханом. Я оказалась в том же видении, что и в прошлый. Однако крик маленькой «я» был намного громче, до такой степени, что у меня заложило уши.

Когда я спросила доктора Хана, почему я оказалась в том же видении, он сказал, что я, возможно, блокирую свое подсознание.

Причина, вероятно, в стрессе.

Тяжелый вздох вырывается из меня, когда я смотрю на белые плитки.

Я должна взять себя в руки. Если я этого не сделаю, то окажусь в ловушке, в которой находилась целых десять лет.

Проблема в том, что всякий раз, когда я закрываю глаза, все, о чем я могу думать, это Эйден и Сильвер.

Или, точнее, Эйден, трахающий Сильвер.

Злость вспыхивает при этой мысли.

Я хочу что-нибудь ударить.

Закричать на кого-нибудь.

Потому что в глубине души? Я истекаю кровью.

Не помогает и то, что Эйден игнорировал мое существование в течение последних нескольких дней. Когда он проходит мимо меня, он даже не бросает на меня взгляда, будто меня не существует.

С первого дня нашей встречи он всегда видел меня. Даже издалека Эйден всегда обращал на меня свое внимание. Его металлические глаза следили за мной повсюду.

Быть невидимой причиняет боль больше, чем я хотела бы признать.

Нет. Я стану размышлять в этом направлении.

Это к лучшему.

Сегодня выходные, так что я поеду домой и выполню домашнюю работу. Я должна была переночевать у Ким, но у них семейный ужин, так что мои планы на выходные изменились на меня и мой пустой дом.

Ура.

Я уже собираюсь выключить воду, когда за дверью раздается шорох.

Тренер Нессрин ушла на весь день и попросила меня закрыть раздевалку после того, как я закончу. Может, одна из девушек что-то забыла.

Я остаюсь в душе, выжидая, пока кто бы это ни был, уйдет.

Ручка кабинки двигается.

Я задыхаюсь, мои глаза расширяются.

— К-кто это? Тара? Тренер?

Ответа не следует.

Я сглатываю, сердцебиение учащается.

Ручка больше не двигается. Дверь заперта. Никто не сможет войти.

Я остаюсь прикованная к месту в течение долгих секунд, даже когда больше не издаю ни звука.

Стук воды единственное, что прорезает тишину.

Проходит десять секунд.

Двадцать.

Я делаю глубокий вдох. В конце концов, это ничего не значит.

Что-то ударяется о ручку, и дверь распахивается.

Я вскрикиваю, но сильная рука обхватывает мой рот, заглушая звук.

Мои глаза расширяются, когда я смотрю в темные металлические глаза Эйдена.

Они бездонны.

Они пусты.

Дрожь пробегает по конечностям, и мурашки покрывают кожу, несмотря на теплую воду.

— Ты можешь убежать, но тебе никогда не спрятаться от меня, милая.

— Ммм, — бормочу я ему в руку.

Вот тогда я пробегаясь по нему взглядом.

Он голый.

Вода пропитывает его за секунду. Как у экзотической модели, его черные как смоль волосы прилипают ко лбу.

Капли воды стекают по выступам его мускулистой груди и прессу.

Его сильное бедро оказывается между моими, и именно тогда я вспоминаю, что тоже голая.

Мои руки взлетают вверх, хватая его за руки, чтобы он отпустил меня. Эйден с легкостью толкает меня. Моя спина ударяется о кафельную стену.

Я задыхаюсь от сильного удара.

Все как в ту ночь в моей комнате, снова и снова.

Это пугающая сторона Эйдена. Сторона без границ.

Сторона, оставляющая за собой только хаос.

— Ты приняла мое молчание за одобрение, Холодное Сердце?

Его леденящий тон щекочет мою кожу, как мрачное обещание.

Если он называет меня Холодным Сердцем, то я должна бояться.

Это не тот Эйден, который иногда пытается сдерживать себя.

Нет. Это Эйден в самом худшем проявлении.

Абьюзер. Дьявол.

Моя спина резко выпрямляется на холодных плитках, а губы дрожат под его рукой.

— Забавно бросать мне вызов, а?

Он толкается бёдрами вперед. Безошибочно узнаваемая эрекция скользит между моих ног и прижимается к моим складкам.

Я хнычу, качая головой.

Он не останавливается.

Я начинаю думать, что Эйден не знает, как остановиться.

Его грудь соприкасается с моей, словно он не может подойти достаточно близко или мучить меня достаточно сильно.

— Быть моей это не выбор, — говорит он пугающе спокойным тоном. — Это ебаная реальность.

Он протягивает свободную руку между нами и обхватывает двумя пальцами мой пульсирующий сосок. Он сжимает так сильно, что я чуть не падаю от боли.

Я вскрикиваю, но звук приглушается его рукой.

Он сильнее сжимает, будто впечатывает свои слова в мое тело.

Мое тело не единственное, что его интересует.

Он также пытается проникнуть в мою душу и написать эти слова черными, несмываемыми чернилами.

Слезы наворачиваются на глаза, но я проглатываю их.

— Ты можешь сражаться со мной из-за чего угодно, но ты не можешь сражаться со мной из-за того, что ты моя. — он проводит языком по раковине моего уха и прикусывает. — Это ясно? — хныканье вырывается наружу, но я набираюсь сил, смотря на него снизу вверх. — Ты думаешь, что у тебя есть выбор, но его нет. Не в этот раз. — он встречает мой свирепый взгляд своими бурными глазами. — Я не остановлюсь. Не сейчас. Блядь никогда. Твоя судьба уже решена, милая.

Эти слова вызывают дрожь глубоко внутри меня. Потребность бороться бурлит в крови, но его стальная хватка сковывает меня на месте.

Подушечка его указательного пальца пробегает вверх и вниз по моему атакованному соску. Требуется все самообладание, чтобы сдержать стон.

Что он со мной делает?

Голос в голове кричит бежать, прятаться и никогда не возвращаться.

Эйден просто сумасшедший. И, очевидно, я еще более сумасшедшая, если чувствую себя таковой в его объятиях.

Моя реакция на него пугает до смерти.

Я не такая.

Я пытаюсь оттолкнуть его. Он снова щипает меня за сосок. Смесь хныканья-стона срывается с моих губ.

О, Боже.

Я бормочу что-то напротив его руки и борюсь.

Я борюсь со всем.

Со слезами.

С ошеломляющими чувствами.

С напряжением внизу живота.

Но больше всего я борюсь с той частью внутри, которая жаждет отдаться прикосновениям Эйдена.

С этим труднее всего бороться. Как я могу бороться с собой и не проиграть?

Как, черт возьми, я позволила Эйдену так глубоко проникнуть в меня?

— Если ты закричишь, — он слизывает воду с моего уха и шепчет леденящим душу низким голосом, — Тебе не понравится то, что они увидят, когда придут за нами. — я сглатываю, сердцебиение учащается. — Будь умной, милая. Ты была достаточно глупой на прошлой неделе.

Он медленно убирает руку, но не отступает. Во всяком случае, он еще сильнее прижимает меня к стене, так что моя спина и задница приклеиваются к плиткам.

Я хватаю ртом воздух, вдыхая через нос, а затем через рот.

Я смотрю в его карающие темные глаза.

На жестокость.

На решимость.

На воду, образующую ручейки, стекающие по жестким линиям его лица.

Волна печали и несправедливости захлестывает меня. Вскоре все эти эмоции превращаются в кипящую ярость.

Как он смеет?

Как, черт возьми, он смеет?

— Какую часть «между нами все кончено» ты не понял? — спрашиваю я самым спокойным тоном, на который только способна.

Если я закричу, то начну плакать, и я пообещала никогда больше не показывать этому мудаку свои слезы.

Он прищуривает глаза.

— Что я только что сказал о том, чтобы быть умной?

— Между нами все кончено. — я дышу так тяжело, как будто задыхаюсь от воздуха. — Мы, блядь, закончили, Эйден.

— Я никогда не соглашался на это.

Ты никогда не соглашался на это? — я повторяю, недоверчиво. — Значит, по-твоему, мы все еще вместе?

— Да.

Он отвечает моментально.

— Если мы все еще вместе, и ты был с Сильвер в своём бассейне, ты знаешь, что это значит? — я ударяю его в грудь сжатым кулаком, чувствуя, как трескаются мои стены. — Это значит, что ты изменил мне. Я говорила тебе, что мы расстанемся, когда ты изменишь мне.

— Но ты сказала, что мы не вместе. — его бесстрастное лицо в своей красе. — Это не измена, когда ты бросила меня на глазах у всей школы.

— Пошел ты, Эйден! — я ударяю обеими ладонями ему в грудь. — Пошел. Ты!

Он хватает меня за запястья своей сильной рукой и ударяет ими по плиткам у меня над головой.

Его плечи напрягаются, хотя лицо остается невозмутимым.

— С Куинс ничего не было.

— Не лги мне! Я видела...

Его губы прижимаются к моим, прерывая мою вспышку.

Он втягивает мою нижнюю губу в рот, а затем погружает свой язык внутрь, завладевая моим. Его твердые мышцы сливаются с моими более мягкими изгибами, когда он опустошает мой рот.

Это один из его звериных, неконтролируемых поцелуев. Я могу только стоять в полном оцепенении, пока он высасывает из меня жизнь.

Часть меня хочет отпустить.

Часть меня хочет того удовольствия, которое он всегда вырывает из моего тела.

Часть меня жаждет такой интенсивности.

Свободы отпускания.

Но эта часть какой-то идиотизм.

Эта часть забыла, что у Эйдена есть заговор мести против меня. Что он привёл Сильвер в свой бассейн, когда это должно было быть нашим местом.

Эту часть необходимо искоренить.

Я так сильно прикусываю его нижнюю губу, что на языке появляется металлический привкус.

Предполагалось, это его остановит. Как на вечеринке.

Я ошиблась.

В конце концов, один и тот же трюк не срабатывает дважды. По крайней мере, не на ком-то вроде Эйдена.

Если я однажды застала его врасплох, он позаботится о том, чтобы это больше никогда не повторилось.

Он прижимается своими бедрами к моим и продолжает яростно целовать меня. Его рука обхватывает мое лицо, прижимая к месту, пока он размазывает свою кровь по моим губам и языку.

Он заставляет меня попробовать его на вкус. Попробовать на вкус то, что я с ним сделала. На этот раз он меня не отпускает. Он заставляет меня ощущать это снова и снова, когда проводит своим языком, по-моему.

Вода смывает кровь, но не тот затяжной привкус, который он оставляет после себя.