Глава 5

Елена

Она не могла до него дозвониться. Елена положила трубку, когда вызов сразу перешел на голосовую почту, и снова рухнула на кровать. Прошло три дня, а от Викинга до сих пор не было известий. Она также не могла дозвониться до его брата Сая. Что происходило?

Конечно, Джорджия выбрала этот момент, чтобы подколоть ее.

— Что? По-прежнему ни слова от твоего мачо? — на ее розовых болтливых губах играла усмешка.

— Отвали, Джорджия.

Повернувшись спиной к кузине, она открыла учебник и сделала вид, что читает.

Приближались экзамены, и она должна была усердно готовиться к ним, но слова учебника плыли у нее перед глазами. На Викинга было не похоже исчезнуть просто так. Часть ее была обеспокоена и была готова обзвонить все больницы и полицию. Другая часть ее, этот крошечный кусочек неуверенности, который медленно превращался в полномасштабного монстра, приказывал ей открыть глаза.

Знаки были повсюду.

«Открой свои красивые глаза, — как сказала бы ее мать. — Понюхай розы и дерьмо, в которое были завернуты красивые цветы. Не игнорируй свой нюх на дерьмо».

Джорджия плюхнулась на кровать рядом с ней.

— Я уже несколько дней не видела вас, двух голубков, вместе. Что случилось? Он бросил тебя после того, как ты предоставила ему эксклюзивный доступ к своей вишенке?

Что-то внутри нее сломалось. Через секунду Елена была на ней, держа ее за горло.

— Я сказала заткнуться! Викинг не такой.

Только когда ее кузина закашлялась, она отпустила ее. Елена скатилась с нее и встала рядом с кроватью, готовая наброситься на нее, если она снова откроет свой большой рот.

Джорджия скрестила ноги и впилась в нее взглядом.

— Не надо ненавидеть меня за то, что я говорю тебе, как это бывает. Ты наивна, Елена. Мужчинам нужно только одно. И когда ты даешь им это, ну... они больше не хотят тебя. Все дело в погоне.

Елена ненавидела ее снисходительный тон, как будто то, что Джорджия на два года старше, делало ее старой и мудрой.

— Может, для мужчин в твоей жизни, но Викинг не такой.

Он несколько месяцев воздерживался от занятий с ней любовью. И, честно говоря, она почти умоляла его об этом.

Джорджия закатила глаза.

— Дай угадаю. Что между вами двоими такого особенного? Он никогда не оставит тебя, он будет любить тебя вечно, бла-бла-бла.

— Просто уйди. Тебе негде больше быть?

Обычно Джорджия не проводила в присутствии Елены ни секунды дольше, чем следовало. С детства они были как огонь и лед, постоянно испытывая друг друга на прочность. По какой-то причине с тех пор, как она была с Викингом, все стало еще хуже. Джорджия, похоже, действительно его ненавидела. С другой стороны, она, вероятно, считала, что каждый мужчина, который не уделял ей внимания, был неудачником. Или геем. Ага, ее двоюродная сестра была одной из тех женщин, которые считали, что если мужчина не падает из-за нее в обморок, то он не любитель женщин. Вот такое клише.

Джорджия поправила свои волосы перед зеркалом.

— Конечно, мне есть где быть. В гораздо лучшем месте, чем эта паршивая квартира. Прости, что побеспокоилась о тебе и захотела узнать, как у тебя дела.

Еще раз взглянув на нее с жалостью, Джорджия ушла.

Прошел час, затем еще один, а телефон Викинга все еще принимал звонки на голосовую почту. Именно тогда из-за закравшихся сомнений ее вера в их отношения дала трещину.

Что, если Джорджия была права? В конце концов, у нее больше опыта по части мужчин.

Елена упала на кровать и вытащила нож, обдумывая этот сценарий. На случай, если Джорджия права… ну, она собиралась вырвать Викингу позвоночник и скормить его собакам. Нет, не собакам, она любила собак, они заслуживали лучшего. Шакалам. Да, они были более подходящим видом.

Подождав еще час, она, наконец, сломалась и позвонила по внушающему страх номеру, который Викинг сказал использовать только в экстренных случаях.

Она позвонила его матери.

— Что?

Елена откашлялась, не зная, как спросить женщину, которую она никогда раньше не встречала, о ее пропавшем сыне. Она не понимала, почему Викинг их не познакомил. Все, что Елена знала, это то, что между ними произошла ссора. Он больше никогда о ней не упоминал.

— Миссис Скарсгард, я Елена, подруга Викинга, — когда ее встретили каменным молчанием, она продолжила. — Хотела бы, чтобы мы встретились при более благоприятных обстоятельствах. Но... эм... я не могу до него дозвониться. Я надеялась, что, возможно, вы что-то знаете?

— Мой сын мертв для меня.

Резкие слова были как удар по лицу. Насколько отличались отношения между ней и ее мамой.

— Послушайте, я не знаю, что между вами произошло, но...

— Что произошло? — завизжала женщина. — Я расскажу тебе, что произошло, девочка. Этот мальчик разрушил мою жизнь.

— Я… — «что произошло?»

— Но на этот раз ему это не сойдет с рук. Я позабочусь об этом!

— Простите, я действительно не понимаю, что...

— Викинг в тюрьме и останется там. Он причинил боль моему Фрэнку. Моему бедному Фрэнку, — женщина начала рыдать, говоря о том, как дети разрушили ее жизнь.

«Кто такой Фрэнк? Подождите, что?»

— Викинг в тюрьме? Сай с вами? Могу я поговорить с ним, пожалуйста?

— Его здесь нет, — впервые Елена услышала в ее голосе мягкость.

Не зная, как это расценивать, она спросила:

— Где он?

Звонок оборвался.

Ошеломленная, она уставилась на телефон. Женщина повесила трубку.

Ей нужно было его увидеть. Сейчас же.

Без раздумий она схватила сумочку и побежала вниз, едва не столкнувшись со своим братом под лестницей.

— Куда ты так торопишься?

Как будто она ему расскажет. Он не любил Викинга. И как только он узнает о его аресте, он попытается ее остановить.

— Мне нужно увидеться с другом.

— Ты имеешь в виду Викинга.

Голос раздался из-за обеденного стола. Морелли. Почему он все еще здесь?

— Куда я иду не твое дело.

— Вот тут ты ошибаешься.

Он подошел к ней, изучая ее с головы до ног. И снова возникло ощущение, что он смотрит на нее, как на жука под увеличительным стеклом. Это было не сексуальное оглядывание, а что-то другое. Что-то, частью чего она не хотела быть.

Ей нужно было уйти. Сейчас же. Когда она попыталась это сделать, брат преградил ей путь.

— Просто выслушай его, — умолял он.

Ее глаза метались по комнате в поисках выхода, но отсюда на улицу был только один путь, который они перекрыли.

Даже теперь, после всего, что ей пришлось пережить с братом, она ждала, что он вступится за нее. Ждала, что он выберет ее сторону, как это делал, когда они были маленькими и когда еще не принимал наркотики. Она посмотрела ему в глаза, надеясь, что он подойдет и выгонит Морелли из их дома, из их жизней. Но он не выдержал ее взгляда и уставился в пол.

Сердце колотилось, когда Елена второй рукой медленно потянулась к карману. Если ей придется с трудом выбраться из этого дома, чтобы добраться до Викинга, то так тому и быть.

— Уйди с дороги.

— Ему запрещены посетители до понедельника.

Он подошел к ней, изучая ее с головы до ног. И снова возникло ощущение, что он смотрит на нее, как на жука под увеличительным стеклом. Это было не сексуальное оглядывание, а что-то другое. Что-то, частью чего она не хотела быть.

Ей нужно было уйти. Сейчас же. Когда она попыталась это сделать, брат преградил ей путь.

— Просто выслушай его, — умолял он.

Ее глаза метались по комнате в поисках выхода, но отсюда на улицу был только один путь, который они перекрыли.

«Морелли знал, где находится Викинг. Откуда? И почему он захотел поделиться с ней этим?»

И снова Елена прокляла судьбу за то, что она попала в поле зрения Лоренцо Морелли.

Он наклонился ближе к ней, его дыхание обдувало шею, вызывая тошноту.

— Как сказал твой брат, выслушай меня.

— Что бы это ни было, мне все равно. Я хочу уйти.

Думая, как ей выбраться, она опешила, когда Морелли отступил.

— Я не собираюсь удерживать тебя против твоей воли, Лена.

— Не называй меня так, — прорычала она.

Единственные, кто ее так называл, были ее мама и Викинг. Морелли не заслужил этой привилегии и никогда ее не заслужит.

— Хорошо, Елена, — признал он, вытаскивая телефон. — Просто посмотри, и я больше никогда тебя не побеспокою. Видишь ли, я сделаю тебе такое предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

Ей не следовало слушать или смотреть на его телефон. Она должна была бежать отсюда, сломя голову. Но что-то в угрожающем тоне его голоса, в темноте, скрывающейся в его глазах, заставило ее остановиться и прислушаться к нему.

Его следующие слова потрясли ее, определив и разрушив будущее.