Глава 26

Камии

Престона пришлось убедить, и в итоге мы разработали план. Престон не отходил от меня два дня, но я и не жаловалась. Мы надеемся, что Ким продолжает следить за нами. Только так наш план сработает.

К счастью, брат Бекки, Николас, с нами заодно, и он верит, что Престон невиновен. Его тоже пришлось уверить в том, что Ким жива и именно она подставляет Престона. Но Николас не на все сто процентов ему доверяет. Больше мы никому ничего не говорили. У нас не должно ничего сорваться.

В итоге мы решили разыграть спектакль, якобы Престон собирается в командировку, собирает сумку, а Николас следит за действием из соседнего дома. Если у нее стоят камеры, то она должна быть нашим единственным зрителем. А Николас предупредит, если кто-то захочет к нам приблизиться.

— Ты уверена? — тихо спрашивает Престон перед выходом.

— Я уже большая девочка. Могу сама о себе позаботиться, — шепчу и обнимаю его.

— Люблю тебя.

— И я тебя люблю.

Он наклоняется, целует меня в губы, и уходит, катя чемодан.

По плану мне нужно заняться своими делами, что я и делаю. Готовлю ужин, ухожу с головой в книгу, потягивая бокал вина. Это должна была быть отличная ночь, если бы только мои нервы не подводили, и я не чувствовала себя наживкой.

Если Ким не придет к одиннадцати, я пойду спать. И когда я вижу, что время настало, иду умываться и отношу бокал на мойку.

Ничего странного я не заметила, поэтому иду спокойно в спальню. Снимаю рубашку и одновременно включаю свет. И когда я подхожу к шкафу, на меня смотрит голубоглазая шатенка, и я смотрю на нее в ответ.

— Ну вот мы и встретились снова, — говорит она без единой эмоции в голосе.

Вот дерьмо, как она зашла сюда? Она давно здесь? А как Николас узнает, что она уже здесь?

— Я знаю, кто ты. — Я прилагаю все усилия, чтобы в голосе не было слышно страха.

— Ага. И ты знаешь, что трахаешься с моим мужем.

— Он думает, ты мертва.

— Не имеет значения. Он бы все равно тебя трахнул. Меня ему было недостаточно. Поэтому ты должна знать, что он и тобой не насытится. Особенно, когда ты умрешь. — И вновь она направляет на меня дуло пистолета. — В этот раз я не промахнусь, и пуля точно войдет в твое сердце. Сделаю так же, как и ты со мной.

— И как ты собираешься здесь подставить Престона? — Я хочу ее разговорить и потянуть время, хотя не знаю для чего.

— Я не буду распространяться про это дерьмо. Я видела, как он смотрел на тебя. Он и на меня так смотрел. Я буду веселиться, когда он узнает, что потерял свою драгоценную Эвридику.

— Зачем? — умоляю ее я.

— Спроси у него. Хотя, подожди, ты же умрешь. Наверно, тебе пора отправиться к дьяволу, как и Бекке, и там ждать, пока он ответит тебе.

— Кимберли? — В голосе Престона слышится неверие. Он стоит в дверях спальни и смотрит на жену. Ведь он думал, что она умерла. — Зачем?

— Ты знаешь почему. А этот идиот Тревор все испортил, никогда на него нельзя положиться. Он взломал не тот дом. — Она качает головой с ухмылкой на лице. — Идиот. Хотя так даже лучше получилось. Мне понравилось убивать женщину, которая трахалась с моим мужем.

— Как ты могла сделать такое? Она была невиновна, — умоляющим голосом произносит он.

— Ты обещал любить меня. Ты обещал быть только со мной. А еще ты сказал, что этого было недостаточно, и у тебя есть потребности.

Смотрю на Престона, и вижу, как боль жены омывает его.

— Ты говорила, что тебе нравится это.

— Нет, Престон. Не нравилось. Я это делала для тебя и никогда еще не чувствовала себя такой грязной и отвратительной. И то, что ты трахал другую бабу и ловил кайф от каждой секунды. Когда я наблюдала эти сцены, внутри меня все умирало. И знаешь, что? Теперь настало твое время умирать. — И Ким направляет оружие на него.

Похоже, что Престона это не волнует, его лицо искажено болью, когда он подходит к ней вплотную.

— Ты могла сказать мне. И я бы понял. Тебя было достаточно. Я любил тебя, и часть меня умерла, когда ты прыгнула с того моста.

— Ты не любил меня. Как ты мог любить меня и трахать других женщин?

— Это был просто секс. Как облегчение. Хорошее времяпровождение. Я их трахал. А с тобой занимался любовью. С тобой я хотел семью. И ты единственная могла все это пресечь. Если бы ты мне сказала, я бы все понял и прекратил.

Спокойно он подходит еще ближе, закрывая меня собой.

— Ты говорил, что это твои потребности, — говорит Ким и ее голос начинает слегка дрожать.

— Да, но мои потребности включали и тебя.

— И ты бы правда остановился? — Теперь она уже не так сильно сжимает оружие.

Я смотрю, как Престон подходит к ней еще ближе.

— Да, остановился бы. Той ночью я понял, что с легкостью бы все это забросил. Там не о чем было думать. Моя потребность в тебе были намного сильнее, чем потребность в клубном сексе. Я продолжал ходить, потому что тебя не было рядом.

— Как ты можешь говорить такое? Когда я тебя попросила перестать ходить туда, ты мне отказал.

— Ким, ты ничего мне не рассказывала до тех пор, пока мы не очутились на том мосту. Если бы ты только рассказала мне о своих чувствах. Я никогда не хотел тебя ставить в неуютное положение. Не могу поверить, что ты не рассказала обо всем этом. Боже, Ким, это разбивает мне сердце. Я был твоим мужем. Единственный человек, кому ты безоговорочно могла доверять, и так подвел тебя. Мне стыдно, и я сожалею.

Ким смотрит на Престона пустым взглядом, на ее лице не отражается абсолютно ни одной эмоции.

— А теперь, Ким, пожалуйста, брось оружие. Это никуда не приведет, — говорит он и вплотную подходит к ней.

— Слишком поздно. Моя жизнь закончилась год назад. А сейчас, наверное, для блага, завершу и все это, — отвечает она.

Смотрю в ужасе, как Ким подносит оружие к своему виску и без малейшего колебания спускает курок.

— Нет! — кричит Престон и кидается к ней, но уже поздно.

Ее тело падает, как спиленное дерево, с глухим звуком. Престон падает рядом, поднимает ее и плачет. Я подхожу и кладу руку ему на спину. Не знаю, что сказать. Я уже была в такой ситуации. Зная, через что Ким заставила его пройти, все равно понимаю, что это самая тяжелая часть в его жизни.

Николас прибегает через несколько мгновение, услыхав выстрел. Он звонит 911, слышу, как описывает ситуацию, что был выстрел и один труп, но все как в тумане.

Престон плачет около безжизненного тела Ким, постоянно повторяя: «Зачем? Этого не должно было случиться. Я любил тебя».

Последние слова ранят, хотя и понимаю, что не должны. Я любила своего мужа до этого дня, и какая-то часть всегда будет любить его.

Когда скорая увозит тело, и все подчищено, на лице Престона полная растерянность.

— Ты в порядке? — спрашиваю я и обнимаю его. Хочу, чтобы он понял: я рядом и никуда не уйду.

К счастью, он обнимает меня в ответ.

— Жаль, что тебе пришлось наблюдать. До сих пор не могу поверить, что все это время она была жива.

— Да уж. Полное сумасшествие. Но мне интересно знать — как ты?

Он смотрит на меня и отвечает:

— Спасибо. Спасибо, что позаботилась обо мне. За понимание, через что я сейчас прохожу. За то, что хочешь помочь мне. И за то, что любишь меня.

Мне не нужно ничего говорить. Все сказано.

Я целую его в мягкие губы и крепко обнимаю.