Изменить стиль страницы

Глава 4

Лили

Каким-то образом я засыпаю, убаюканная ложным чувством безопасности, подаренным глубоким ровным дыханием Люцифера.

Мои сны яркие и горячие. Мужчина, лица которого я не вижу во сне, целует мою шею и ласкает грудь.

Застонав, я пытаюсь откатиться, но талию, словно тисками, обхватывает рука. Я не могу сбежать. Я в ловушке.

Моя киска бешено пульсирует, и я не могу перестать тереть колени друг о друга, пытаясь это облегчить.

 Позади себя, возле своей задницы я чувствую что-то твердое, и, подавшись бедрами назад, прижимаюсь к этому. Я не понимаю, что происходит.

Я проснулась? Или все еще сплю?

Если это сон, то я не хочу просыпаться.

Я хочу эту твердость внутри себя. Хочу, чтобы она, растянув, наполнила меня.

Прошло так много времени с тех пор, как меня трогали, целовали, ласкали и трахали. Месяцы, долгие месяцы

Я изголодалась по прикосновениям и ласкам.

Губы, целующие мою шею, достигают плеча, и когда бретелька ночной сорочки опускается вниз, кожа покрывается мурашками от прохладного воздуха, с которым встречается моя грудь.

Ее накрывает теплая рука, обхватывая и сжимая, а сильные пальцы скручивают мой сосок. Закусив губу, я стону, толкаясь бедрами назад.

Я хочу, чтобы этот сон никогда не заканчивался.

Рука, обвивающая талию, скользит вниз и тянет вверх подол моей ночной сорочки.

Затем приподнимает мое бедро и отодвигает трусики в сторону.

Я очень хорошо осознаю свою влажность, когда на мою пульсирующую плоть попадает прохладный воздух.

Одна рука сильно сжимает мою грудь, когда вторая, держащая мое бедро, скользит к моей киске.

«Дотронься до меня. Прикоснись ко мне, пожалуйста», — хочется мне умолять, но в этом сне я не могу произнести ни слова.

Горячее дыхание окутывает мою шею, а затем сильные пальцы касаются моих опухших складок. Я вздрагиваю, и с моих губ срывается всхлип.

Мои бедра дергаются вперед, и твердая выпуклость следует за мной, еще сильнее прижимаясь к моей заднице, а пальцы скользят вверх, раздвигая мои складочки.

«Да».

Прошло так много времени, что моя киска изнывает от нужды и сжимается от пустоты. Я даже не помню, каково это – испытывать оргазм.

Касаясь губами моей шеи, он крутит мой твердый сосок. Затем пальцы на моей киске касаются клитора, и за веками моих закрытых глаз вспыхивают молнии.

Мое тело словно находится под напряжением.

Я стону и извиваюсь, нуждаясь в большем. Нуждаясь в более твердом прикосновении. Потянувшись, я хватаю руку, желая направлять ее.

Внезапно чувствую укус на своей шее и, охнув, отдергиваю руку.

Я тяжело дышу, боясь, что пальцы остановятся, но мой страх напрасен.

Мгновение спустя пальцы касаются моего клитора и начинают потирать его медленными круговыми движениями. Я таю, превращаясь внутри в теплую липкую влажность.

Застонав, я толкаюсь своей задницей назад, и мои бедра начинают покачиваться в медленном, мучительном ритме.

Укушенное место на моей шее начинают медленно и нежно облизывать, а давление пальцев на мой клитор увеличивается.

Мои колени сомкнулись, а мышцы сжались, напрягаясь в предвкушении.

Пальцы, продолжающие кружить на моем клиторе, становятся быстрыми и неистовыми.

Рот посасывает и облизывает мою шею, словно пытается поглотить меня. Клянусь, я чувствую, что твёрдость возле моей задницы дергается.

Я так близка, что скоро кончу.

Издав низкий, нуждающийся стон, продолжаю стонать, когда восхитительное давление достигает своего апогея.

Вдруг пальцы на моем клиторе останавливаются, оставляя меня на краю.

«Нет, нет, нет…»

Я снова тянусь к руке.

— Не останавливайся. Пожалуйста, не останавливайся, — умоляю я, и мой голос, нарушивший тишину, пугает меня.

В тишине нет ответа, а рука, которую я сжимаю, пытается вырваться из моей хватки. Меня грубо толкают вперед, прижимая лицом к матрасу.

Я чувствую, как моя сорочка сзади приподнимается еще больше, а затем слышу мягкий звук трения ткани о кожу. Я пытаюсь податься навстречу, но твердая рука толкает меня обратно.

Что-то твердое касается моих складок, а затем скользит вдоль них.

О, черт, я знаю, что это такое. Такие ощущения может дать только головка члена.

Мои бедра качаются вперед и назад, и я чувствую, что меня снова прижимают к матрасу. Губы касаются моего уха, в то время как член продолжает скользить между моими складочками.

Он устремляется вверх, к центру моей влажности.

Мои руки сжимают матрас, и я подавляю стон, который пытается сорваться с моих губ.

Я не должна этого хотеть, не должна.

Но он оставляет меня в напряжении. Я дрожу, мой киска опухла, а клитор пульсирует.

Мне чертовски это нужно.

— Как давно это было, Лили? — его голос нежно ласкает мой слух.

Я сжимаю губы, отказываясь отвечать на вопрос.

Головка его члена скользит вверх и касается моего клитора. Это всего лишь легкое прикосновение, но его достаточно, чтобы внутри меня усилилась жажда.

— Лили… — укоризненно говорит он. — Ответь мне. Сколько времени прошло с тех пор, как внутри твоей киски был член?

Боже, он произносит слово «киска» так дерзко и в то же время так сексуально.

Он скользит головкой своего члена вниз, направляя ее к моему входу.

— Маршалл трахнул тебя сегодня?

Я напрягаюсь, надеясь, что он продолжит.

Но, выдохнув, чувствую, как он отступает, и мне хочется закричать от разочарования.

— Лили, — хрипло мурлычет он мне в ухо. — Твой муж трахнул твою киску перед сном?

Я отрицательно мотаю головой, и он вознаграждает меня, касаясь своим членом моего клитора.

— Хорошая девочка.

Он прижимает головку своего члена к моему клитору, и я вздрагиваю. Давление такое восхитительное.

— Сколько прошло времени? День? Неделя?

Я не хочу отвечать ему сейчас, потому что это заставляет меня ощущать унижение.

— Лили, — рычит он, и я чувствую, как мужчина снова отстраняется.

Проклятье. Почему он это делает?

— Месяцы, — хнычу я, когда он полностью от меня отстраняется. — Может, год.

Мужчина такой неподвижный, такой тихий, что я едва не расплакалась, боясь, что он сочтет меня отталкивающей.

— Чертов идиот, — заявляет Люцифер и снова прижимается ко мне своим теплым телом.

Я не могу остановить удовлетворенный вздох, который из меня исходит, и мои бедра подаются назад, приветствуя его член, который снова находит вход в мою киску.

— Ты на таблетках? — спрашивает он напряженным голосом.

Я качаю головой.

— На самом деле они не были мне нужны...

Внезапно подавшись бедрами вперед, он наполняет меня.

Это не нежное проникновение. В один момент возникает давление, затем толчок, а затем в меня резко проникают.

Но мне не больно. Нет, это ощущение такое приятное, такое грубое. Словно это то, что мне было нужно.

Отступив назад, он оставляет меня, задыхающуюся от предвкушения, затем снова подается бедрами вперед.

— Хорошо, — наконец, объявляет он. — Они нахрен тебе не будут нужны.

Он хватает меня за бедра и, удерживая на месте, врезается в меня снова и снова.

Я кончаю практически сразу, взрываясь вокруг него. Моя нуждающаяся, лишенная секса киска так крепко стискивает его, что я не уверена, что она когда-нибудь снова отпустит его член.

Я кричу от удовольствия, когда моя пульсирующая плоть судорожно втягивает его в себя глубже.

Он рычит и вбивается в меня сильнее, трахая меня, как сумасшедший.

На меня накатывает еще один оргазм, затем еще один.

Я не могу перестать кончать.

Я просто взрываюсь, меня продолжают сметать влажные волны блаженства.

Поначалу я даже не замечаю, что он достигает своей кульминации. Я просто внезапно наполняюсь теплом, а он рычит, что я его.

Я, нахрен, его.

Его толчки замедляются, и он, упершись лбом в мою шею, громко и неровно дышит. Мои легкие борются за воздух, а в горле саднит.

Мне нужно несколько минут, чтобы отдышаться.

Со стоном он выходит из меня, целуя в шею.

Его вес и жар исчезают, заставляя меня дрожать от холода. Я начинаю поворачиваться, но он останавливает меня, снова прижимая к своей груди. Его тело обвивается вокруг меня, и на мои плечи натягивается одеяло.

Люцифер обнимает меня, и я чувствую себя как в ловушке.

Внезапно, когда эйфория проходит, на меня выливается ведро ледяной воды.

Бл*ть, я не могла сделать это. 

Люцифер

Христос на гребаной палочке, это был самый невероятный секс! Ее киска чувствовалась чертовски идеально на моем члене, и я уверен, что мы созданы друг для друга. Это судьба. Я должен был иметь эту гребаную женщину.

Она моя, я в этом не сомневаюсь. Когда она прижимается ко мне, и мы снова погружаемся в сон, я чувствую какую-то завершенность. Не знаю что это, но явно что-то.

***

Я снова просыпаюсь от звука моего телефона, жужжащего на тумбочке. Взглянув на экран, проверяю время и тихонько вздыхаю.

Приняв вызов, тихо говорю:

— Подожди.

Высунув руку из-под Лилит, я вылезаю из кровати так тихо, как только могу. Нет смысла будить ее в шесть утра. Я не знаю, во сколько она сегодня встанет, чтобы отвести детей в школу, но явно не в шесть.

Поднеся трубку к уху, выхожу из спальни и, идя по коридору, спрашиваю:

— Что у тебя?

— Мэтью, из-за прошлой ночи у нас возникла небольшая проблема с Микки, — говорит мне Саймон.

— Какая проблема? Это настолько серьезно, что ты не можешь решить ее самостоятельно? Ты знаешь, что я сейчас занят.

— Вчера ночью он с окровавленной рукой заявился в участок и его перехватил детектив Соммерс. Этот гребаный кусок дерьма хочет нас сдать.

— За что, блядь? — рычу я.

В коридоре темно, и я стараюсь не повышать голос. Разбудить детей – плохая идея. Они еще не знают, каков их новый мир.

— Он этого не сделает, потому что знает кто мы и сколько денег он нам должен.

— Он был готов сдать тебя вместе со мной и Эндрю. Хотел повесить на тебя то, что ты отрезал ему палец.

— Жирный кусок дерьма, — говорю я.

Остановившись у частично закрытой двери, я заглядываю в комнату. Там спит маленькая светловолосая девочка. Ее тело, разметавшееся по кроватке, напоминает мне маленькую сломанную куклу.