Глава 4

Колдер

Я бесшумно поворачиваю ручку, плотно закрывая за собой дверь. В ее комнате темно, но лунный свет через окно светит достаточно, чтобы я мог увидеть дорогу к кровати.

Это плохая идея. Очень и очень плохая идея. Но я выпил на пять порций больше, чем обычно, чтобы беспокоиться об этом. Я пьян, и Билл любезно показал мне одну из своих комнат для гостей, хоть у меня есть водитель, которому я могу позвонить, и в этом городе больше такси, чем людей.

Я осознавал, что делаю, когда вошел в его кабинет. Я знал, что собираюсь набраться сил, позволяя заботам уходить с каждым напитком, а затем ждать возможности. Я знал, Билл попросит меня остаться, и понимал, что случится, если он это сделает. Я осознавал, что заходить сюда было неправильно, но это уже произошло.

То, как она смотрела на меня во время обеда, подсказало мне то, о чем я подозревал. Чувства той ночью, когда мы поцеловались, были не случайны. Ни одно желание и потребность не рассеялись за время нашей разлуки. Во всяком случае, это свело меня с ума.

Ну вы уже поняли, что я сумасшедший.

Я подхожу к ее кровати, вижу ее силуэт, и меня снова поражает мое притяжение к ней. Ее безупречное, полные губы слегка приоткрыты во сне. Ее темные волосы разметались на подушке, а я тем временем стою и наблюдаю, как она спит. Я эгоистично задаюсь вопросом, думает ли она обо мне, и делаю шаг ближе. Я слышу, как она тихонько шепчет мое имя, словно желая доказать, что ее тело созвучно моему.

– Колдер.

Может, я и пьян, но звучало так, будто она назвала мое имя. Я иду вперед, пока мои колени не коснулись края ее матраца, и я знаю, что буду делать. Я не могу это остановить, как не могу остановить тягу, которую чувствую к ней.

Последние недели сводили меня с ума от нужды, и я делал все, что мог, чтобы держаться подальше. Столько лет моя жизнь казалась пустой, но с тех пор, как я нашел её на балконе, что-то изменилось. Она прокралась в эти пустые места, а мне нужно больше. Я жажду её, как кислород.

Теперь, когда она так близко, я больше не могу это контролировать. Она слишком красива, она самое прекрасное, что я когда-либо видел, и я чувствую столько всего, чего никогда раньше не ощущал. Даже не знал о существовании. Как будто она что-то оживила во мне. Фелисити превратила меня в нового мужчину, разбудила меня снова, и эта новая часть меня должна владеть ею. Любыми способами.

Я снимаю костюм и бросаю его на пол, и стою уже в боксерах. Я колеблюсь всего секунду, а затем тоже снимаю их. Я знаю, чего хочу, и знаю, что она тоже этого хочет. Я почувствовал это между нами, и сегодня вечером я увидел это в ее глазах.

Я осторожно откидываю одеяло, стараясь пока не разбудить ее. Посмотрев вниз, я вижу, что на ней маленькая футболка с гербом колледжа и бледно-голубые хлопковые трусики. Я немного удивлен её невинным нижним бельем, учитывая упоминание ее отец, что она такая же, как и ее мать. С другой стороны, она не ожидала, что я приду в ее комнату сегодня вечером, так что, может быть, поэтому она не одела ничего более сексуального. Но мне нравятся эти трусики. Они невинны и милы, как будто она нетронутая.

Когда я полностью отодвинул одеяло, то залез на нее сверху.

Ее глаза открываются, и на мгновение она выглядит встревоженной, прежде чем они сосредотачиваются и узнают меня. В какой-то момент она делает вдох, точно собирается закричать, но затем просто медленно выдыхает. Она по-прежнему смотрит мне в глаза, и вопросы начинают нарастать. В лунном свете я вижу, как её щеки краснеют.

– Фелисити, – выдыхаю я за секунду до того, как мои губы касаются ее губ.

Я держался столько, сколько мог, но мне нужно снова попробовать ее на вкус. Я должен заклеймить ее рот, потому что бог знает, кому она отдавала эти сладкие губки с тех пор, как мы расстались. Я рычу при этой мысли, прежде чем оттолкнуть ее и провести языком во рту девушки.

Она тихонько всхлипывает, но ее руки касаются моего затылка, прижимая меня к себе ближе. Прижавшись всем телом к ​​ней, я сдерживаю свои побуждения и крепко прижимаю ее к себе. Мои руки гладят ее талию и поднимают футболку выше, чтобы ее кожа прижалась к моей. Мой рот приближается к ее шее, и я слышу, как она снова произносит мое имя, на этот раз с вопросом в конце.

– Что ты здесь делаешь? – она задыхается, но ее ноги раздвинуты подо мной, позволяя моему твердому члену прижаться к ее горячей, прикрытой трусиками киске.

– Я даю нам обоим то, что нам нужно, дорогая. Я не могу больше оставаться от тебя вдали. Я пытался, но увидеть тебя сегодня вечером было для меня погибелью. Пожалуйста, Фелисити. Пожалуйста, не отказывайся от меня.

Даже я слышу отчаянную мольбу в своем голосе, когда умоляю ее не выгонять меня. Я бы отстранился и оставил ее здесь одну, если бы она только попросила меня об этом. Я бы сделал все, что она меня попросила бы, но, если бы она это сделала, моя душа разорвалась бы на куски.

– Позволь мне иметь тебя, Фелисити.

– Но Сидни… – я вижу сонное выражение ее лица, когда она произносит слова.

– Тебе не о чем беспокоиться. Я обещаю. Мне нужна ты. Только ты.

Я прижимаюсь к ней своим членом, позволяя ей почувствовать мою потребность. Ее ноги напрягаются вокруг моих бедер, когда она наклоняет нижнюю часть тела, чтобы приблизиться ко мне. Я чувствую, как ее влажные трусики трутся о мою длину, и я пульсирую в ответ, капля предсеменной жидкости остается на её белье.

– Да, – стонет она и поднимает подбородок, позволяя моему рту спуститься дальше.

Снимаю с нее рубашку, и наши обнаженные груди прижимаются друг к другу. У меня кружится голова от мощного возбуждения, протекающего между нами, и опьяняющей тяги, которую я испытываю к ней.

– Так прекрасно. Боже, ты просто потрясающая, дорогая, – я смотрю на ее обнаженные груди: они пышные и красивые, соски затвердели. И мне машинально хочется их укусить. – Ты не представляешь, сколько раз я думал о тебе вот так. Думал о том моменте, когда я наконец уложу тебя под себя, – я наклоняюсь и облизываю ее груди, пробуя на вкус ее сладкую кожу. – Я не хочу, чтобы это заканчивалось.

Ее пальцы поднимаются вверх и запутываются в моих волосах, когда она улыбается мне.

– Сколько выпивки тебе потребовалось, чтобы подняться сюда? – спрашивает она, и на ее губах играет понимающая ухмылка.

– Мне никогда раньше не требовалась такая храбрость, но ты ставишь меня на колени.

Я снова целую ее рот и протягиваю руку между нами, чувствуя ее влажные трусики. Она пропитала их своими соками, и я не могу больше ждать.

Ее вкус, ее запах… слишком много. Я должен не торопиться, поедая ее киску, которая, как я знаю, будет на вкус, как рай. Пососать ее соски, которые, я знаю, будут у меня во рту, как шелк. Но сейчас мне просто нужно быть внутри нее. Мне нужно обернуть эту маленькую малышку вокруг своего члена и кончить в нее, прежде чем я умру от голода.

Не желая прекращать целовать ее, я протягиваю руку между нами и сдвигаю ее трусики в сторону. Достаточно, чтобы открыть ту часть, в которую мне нужно погрузиться, и дать нам то, что нужно. Я чувствую, как в наших телах накапливается сильное желание соединиться. Это как будто я должен вонзить в нее свой член, прежде чем что-то случится, и эта фантазия исчезнет в тумане.

Прижимая свой капающий член к ее мокрому влагалищу, я скольжу по ней дразнящим движением, ускользая от того места, куда хочу. Сдвигая ее трусики еще немного, я давлю, и на этот раз полностью вхожу в ее горячую киску. Липкие и сладкие выделения, покрывающие ее, помогают мне войти в нее до упора.

Я начинаю толкаться, чувствуя, как ее киска лишает меня жизни. Но она чертовски мокрая и готова, от чего мой член еще тверже, чем когда-либо. Ее рот открывается для меня, и я снова толкаюсь языком ей в него, заглатывая ее стоны и пробуя на вкус ее желание. Она цепляется за меня, пока я жестко трахаю ее. Ее красивые изгибы подо мной приветствуют мои толчки, а ее большие мягкие груди трутся о мою грудь.

Это самое сильное чувство, которое я когда-либо испытывал в своей жизни. Как будто наша связь – это один долгий оргазм без драмы, без прелюдий, только один интенсивный оргазм. Она так идеальна для меня. Именно так я себе это представлял, только лучше. Она красивее, чем я представлял, и чертовски милее.

Именно тогда я чувствую, как в моих яйцах накапливается оргазм, и хочу, чтобы он прекратился. Я еще не готов кончить. Я стискиваю зубы, когда чувствую, как стеночки ее киски подсказывают мне, что она приближается к оргазму тоже. Она кончит, и это разобьет меня, потому что у меня не будет выбора, кроме как последовать за ней в рай.

Она прерывает поцелуй, запрокидывая голову, и на долю секунды я закрываю ей рот рукой, чтобы заглушить ее крики удовольствия. Она громко и сильно кончает вокруг моего члена, и я сжимаю зубы в абсолютной агонии, когда кончаю вместе с ней.

Я замираю внутри нее, проливая свое горячее семя в ее тело. Для моей спермы нет другого места, кроме ее киски, и я ни разу не подумал о том, чтобы вытащить свой член.

– Какая ты восхитительная, дорогая. Какая чертовски красивая, – шепчу я, прислоняясь лбом к её груди. – Мне нравится, что ты играешь не для всех. Твоя музыка предназначена только для тех, кого ты выберешь сама.

Я чувствую, как моя рука сползает вниз, и я начинаю погружаться в какую-то наполненную удовольствием кому. Все желания прошлых недель наконец-то настигли меня, и мое тело впервые почувствовало себя насыщенным.

Я стараюсь не рухнуть на нее сверху, но не уверен, смогу ли я оставить ее, когда выхожу из нее до того, как моя голова коснется подушки.

Любой мой сон о ней будет ничем по сравнению с тем, что мы только что разделили. Никакой сон не может коснуться совершенства того, что я только что пережил, и я надеюсь, когда проснусь, я не забуду сказать ей именно это.