Изменить стиль страницы

Глава 108

Завернув за угол, Лотти натолкнулась на отца Джо у поста медсестёр.

— Вы отрада для моих усталых глаз, — сказал он, смахивая прядь волос со лба и расплываясь в грустной улыбке. Но Лотти прочла печаль в его глазах. «Добро пожаловать в мой мир», — подумала она.

— Джо, — приветствовала его Лотти. Он держал в руках громоздкий большой конверт. Усталость скривила его лицо, как скомканное бельё. — Зачем вы вернулись? — спросила она.

— Как Шон? — спросил он, игнорируя её вопрос.

— Хорошо, — ответила Лотти. — Нет, ничего хорошего. Боже, я не знаю.

— Мне жаль, Лотти.

— Всем жаль, но какой от этого толк?

— Я вернусь позже.

— Не беспокойся, — расплакалась Лотти, — не хочу тебя снова видеть. Мой сын едва не погиб, и всё по моей вине.

— Что бы я ни сказал, тебя это сейчас не утешит, — сказал отец Джо, опустив голову.

— Тогда почему ты ещё здесь?

Он протянул ей конверт.

— Я заехал в офис отца Ангелотти и нашёл вот это.

— Что это? — Лотти перевернула конверт, всё ещё сердясь на отца Джо.

— Взгляните на обратный адрес.

— Джеймс Браун. Он отправил это отцу Ангелотти? — Лотти обратила внимание на почтовую марку. — Тридцатое декабря. День, когда он умер. — В её глазах читался вопрос. — Но к тому времени отец Ангелотти был уже мёртв.

— Должно быть, Браун этого не знал.

— Не понимаю.

— Мне известно лишь, что сотрудники из офиса отца Ангелотти собирались вернуть конверт адресату, так что я вызвался привезти его. Я вылетел следующим же рейсом.

Лотти выгнула бровь.

Он достал пачку бумаг из внутреннего кармана своей куртки и передал ей.

— Что это?

— Я вернулся к отцу Умберто, ещё раз просмотрел все записи и нашёл больше информации, она может вас заинтересовать.

— Сейчас у меня нет времени на всё это, — сказала Лотти, прислонившись к стене.

— Знаю, — ответил отец Джо, поникнув.

Сунув руки в карманы, он повернулся и пошёл прочь по загромождённому коридору, оставив Лотти одну.

Она наблюдала за ним, пока он не исчез за закрывающимися дверями лифта. Ее гнев испарился, уступив место глубокому одиночеству.