Глава 15

Кэтрин

К тому времени, как Уоттс вернулся в комнату, я уже забралась в кровать.

— Все в порядке?

— Все отлично, — ответил он, подходя к окну и закрывая шторы.

В комнате стало темно. Тоненький лучик пробивался в пространство между шторой и окном, подсвечивая мужчину, из-за чего он казался лишь силуэтом.

Я хотела спросить о телефонном звонке. Знала ведь, что он имеет какое-то отношение к вопросам, которые мне задавал Уоттс. Несложно догадаться, что он начал пробивать адвоката.

Понимая, что Уоттс устал, я предложила:

— Почему бы тебе не поспать немного?

Я посмотрела на часы. Почти половина пятого.

— Собираюсь попытаться.

Он начал раздеваться, а я из-за освещения могла рассмотреть только его очертания.

Уоттс скользнул на кровать рядом со мной. Полностью голый и теплый, он придвинул меня ближе к себе.

— Я обещал, что с тобой ничего не случится, — сказал он. — Прости.

Я положила ладонь ему на щеку.

— Это не твоя вина.

— Моя, — возразил он. — Не знаю, что это, но у меня было нехорошее предчувствие. Поэтому я ездил вдоль парка для выгула собак и твоего дома...

— Ты ездил у моего дома? Когда?

— Несколько раз на прошлой неделе.

— Я была там?

— Иногда. Но по большей части я ездил днем, пока ты находилась на работе.

При других обстоятельствах я бы обиделась на Уоттса за то, что он не пришел повидаться со мной. Но он оказался прав — что-то происходило у моего дома. К тому же, он не нуждался в давлении по поводу того, что не остановился ради встречи.

В любом случае, это уже не важно. Мы снова вместе, наедине, в комфорте и безопасности.

— Не знаю, можно ли туда возвращаться, — произнесла я.

— Тебе не нужно.

Я вздохнула, подтягиваясь к нему как можно ближе.

— Вообще-то нужно. Там все мои вещи.

Он поцеловал меня в лоб, в кончик носа и, наконец, его мягкие губы прижались к моим. А затем он вернул голову на подушку и прошептал:

— Это всего лишь вещи.

Уоттс уснул, в то время как я бодрствовала, размышляя обо всем случившемся. Он прав. Все, что находилось у меня в квартире — всего лишь вещи. Я не хотела ничего из своей одежды. Чего еще касался взломщик? Никакое средство не поможет случившемуся выветриться из моей головы.

А вот что касается книг — это уже другая история. Некоторые из них я бережно хранила. Те, по которым на самом деле скучала бы. Уоттс мог бы съездить за ними.

О чем, черт возьми, я думаю? Бросить квартиру? Я бы не смогла так поступить. У меня кредит, хорошие отношения с обслуживающей дом компанией, и мне нельзя рассказывать им о случившемся. Сразу же возникнут вопросы, почему я не обратилась в полицию.

Я чувствовала себя совершенно разбитой, как будто этот человек взял под контроль мою жизнь. И не важно, кто он: адвокат или еще кто-то.

Я чувствовала себя так, словно мужчина совершил какое-то действие сексуального характера с моим телом. И пусть это произошло не в буквальном смысле, но в намерениях злоумышленника не оставалось никаких сомнений. Я имела право чувствовать себя таким образом и не собиралась упрекать себя за это.

Я решила не отказываться от контроля и не терять все свое имущество. Если придется, перееду, можно даже просто в другой блок в том же здании. Это самый рациональный выход, который я смогла найти.

Спустя некоторое время почувствовала, как веки потяжелели и начали опускаться. Глядя на то, как крепко спит Уоттс и слушая его медленное, ровное дыхание, я тоже уснула.

***

Я содрогнулась и проснулась, вырываясь из кошмара — увеличенного изображения того, как рука тянется к моему ночному столику и одним пальцем поднимает мои трусики, медленно их поворачивает, как будто проверяет каждую ниточку.

Бросила взгляд на часы. Восемь сорок пять утра. Судя по ощущениям, спала я недостаточно долго. В какой-то момент Уоттс отодвинулся и теперь лежал ко мне спиной. Я чувствовала прохладу расстояния между нами.

Прежнее чувство сексуального насилия со стороны незнакомца нахлынуло снова. Избавиться от него не получалось. Сон только усилил его, и я могла думать только о том, что этот парень — адвокат или нет, без разницы — сумел заставить меня ощутить, что я была с другим мужчиной. И не контролировала происходящее. И определенно не соглашалась на подобное.

Подвинувшись ближе, я прижалась к Уоттсу. Он крепко спал. Я не хотела будить его, но испытывала непреодолимую потребность в том, чтобы он обнял меня и стер напрочь ощущение того, что мне причинил незнакомец.

Только Уоттсу под силу убрать подобное. Чем больше я об этом думала, тем больше хотела, чтобы он заставил его уйти немедленно.

Уоттс пошевелился и посмотрел на меня через плечо.

— Ты в порядке?

— Да.

— Нет, не в порядке, — сказал он, перекатываясь на спину. — Поговори со мной.

Я могла бы тут же выплеснуть на него рассказ о том, какие эмоции во мне вызвало вторжение. Но Уоттс уже должен был понять все и так.

— Просто хочу смотреть на тебя, — произнесла я.

Частично это было правдой. Чуть больше полугода назад Уоттс разнообразил мою жизнь, сделав это лишь с помощью слов на экране. С тех пор он стал единственным, кто скрашивал мой мир. Открыл новые горизонты существования, заставив меня увидеть светлое будущее, наполненное любовью и комфортом. И это несмотря на то, что он самый опасный человек, которого я когда-либо встречала.

Уоттс как потерянная часть моей жизни, к которой я стремилась, даже не зная, что искала именно его.

Я вырвалась из этих мыслей, видя расцветающую на его губах полуулыбку.

— Просто хочешь смотреть на меня?

Он оказался прав в своем скептицизме. Я хотела, даже больше — нуждалась.

Я стянула укрывавшую мужчину простыню. Выражение его лица сменилось с улыбчивого на серьезное и даже заинтересованное. Я разместилась у него между ног и встала на колени, лицом нависнув над его членом.

Потянувшись к нему, руками обхватила ствол и несколько раз погладила. Удерживая его, высунула язык и попробовала.

Уоттс посмотрел вниз на то, как я облизываю его член и издал звук, похожий на сочетание стона и рыка, глубокий и первобытный. Меня это ужасно завело.

Взяв в рот головку, ощутила, как член становится больше и тверже.

Уоттс протянул руку и убрал с моего лица волосы, переложив их на одну сторону, когда я начала двигаться вверх и вниз по его стволу.

Однако он не позволил долго делать минет.

— Я не могу, — проговорил он. — Мне нужно быть внутри тебя.

Я гадала, думает ли он о том же, что и я: что этот секс очистит меня от незнакомца, что таким образом Уоттс снова клеймит мое тело.

Он перевернул меня, потянувшись к прикроватной тумбочке, а потом остановился.

— Что? — спросила я.

— У меня нет...

Я покачала головой.

— Мне все равно. Я не хочу, чтобы ты его использовал.

Я не желала, чтобы он заканчивал предложение. Больше не желала провести ни единой секунды, думая о чем-то подобном. Просто хотела Уоттса. Внутри себя. В этот раз ничто не должно было разделять наши тела. Впервые.

Уоттс толкнулся в меня, наполняя, и снова воспроизвел тот глубокий звук. Мои глаза закатились, а веки сомкнулись. Однако я хотела видеть его, следить за каждым его движением. Поэтому открыла глаза и увидела, что он тоже смотрит на меня, входя снова и снова, своими движениями двигая меня по кровати все дальше.

Чем ближе я была к разрядке, тем более прерывистым становилось мое дыхание. Во время секса с Уоттсом я всегда чувствовала себя невероятно комфортно, но каждый раз привносил что-то новое. Иногда небольшое движение, которое он делал. В другой раз новое ощущение, как то, которое сейчас нарастало во мне, животное внутри меня, которое укротить мог только этот мужчина.

Я зацепилась ногой за его и попыталась перевернуть мужчину. Однако он оказался слишком сильным, нависая надо мной во время занятий любовью.

Но Уоттс уловил попытку. Скользнул рукой к моей пояснице, и одним плавным движением перевернул нас, не покидая моего тела.

Я села на него сверху, сжимая ногами сильнее и сильнее, желая, чтобы он настолько глубоко оказался внутри меня, насколько позволит мое тело. Потрогав мою грудь, скользнул руками вниз и положил мне на бедра, а потом позволил упасть по бокам.

И хоть Уоттс всегда пытался контролировать процесс, сегодня он позволил руководить мне.

— Хочу посмотреть как ты объездишь меня так, как тебе того хочется, — объяснил он.

Я не думала, что могу стать еще более влажной, но его слова вывели возбуждение на новый уровень, подняли к точке, которая украла мое дыхание.

Я совершала круговые движения бедрами, а потом поднималась и опускалась на его ствол, чувствуя, как содрогается член внутри меня. Замедлилась, дразня его, двигаясь мучительно медленно, пока не оказалась не в силах больше сдерживаться. Нуждаясь в том, чтобы объездить его жестче.

Положив руки на его груди, я зависла над мужчиной. Нашла темп, который заставил его губы образовать некое подобие «о», и придерживалась выбранных движений.

Я почувствовала, как под пальцами напряглись мускулы его груди, и Уоттс начал двигать бедрами вверх и вниз, чтобы я объезжала его быстрее.

Множество раз он приказывал мне, когда кончать, и я давала ему желаемое. Теперь же больше ожидания я нуждалась в том, чтобы Уоттс кончил внутри меня, поэтому повторила его слова.

— Кончи для меня, — произнесла я. — Кончи внутри меня, Уоттс.

Я ощутила, как внутри меня запульсировал член. Уоттс тяжело дышал, приближаясь к оргазму.

Я опустилась, прижавшись грудью к его груди, губами — к его губам. Он запустил руки мне в волосы, сжимая пряди и крепко удерживая.

И хоть наши губы были соединены, но мы просто тяжело дышали. Я чувствовала, как во мне зарождается оргазм — как сжатая пружина, готовая вот-вот разжаться от глубоких толчков Уоттса.

Я чувствовала тепло и влагу, когда он с рычанием кончал, и его движения больше походили на поглаживания, чем на рывки.

Сжав коленями его бока, я зациклилась на ощущениях, захватывающих каждое нервное окончание. Выгнула спину, откинула голову назад и кончила.