Глава 48

Арон сразу же оставил нас одних.

— Хочу поговорить с их жрецами и писцами, чтобы узнать, были ли у них какие-либо пророчества, — обратился он к Юленне, стоящей рядом со мной. — Я буду недалеко. Если тебе что-нибудь понадобится, пришли кого-нибудь из своих людей, — он бросил на меня взгляд и ушел.

Итак, как я поняла, Арон не чувствовал здесь никакой угрозы. Неважно, что он был высокомерен и мог подвергнуть всех нас опасности. Но я была намерена придержать эти мысли, так как Юленна все равно выдала себя за меня. Нас окружили Маркос, Витар и Керрен, а затем служанка, которая постоянна кланялась и хихикала от волнения, сопроводила всех в комнаты. Мужчинам выделили помещение в конце большого зала, которое служило покоями для величайших рыцарей Новоро. Когда им сказали, что они могли остаться тут на сколько потребуется, солдаты закивали, а затем продолжили сопровождение меня и Юленны. Нас повели по тому же коридору к двойным дверям, на которых были вырезаны великолепные символы гор. Когда двери распахнулись, перед нами предстала роскошна комната. Тяжелые портьеры свисали с каменных стен, подчеркивая окно, которое обладало толстым, волнообразным стеклом, защищающим от холода и открывающим великолепный вид на горы. Рядом с окном сидела женщина, которая встала при нашем появлении.

— Миледи, — пробормотала она, опускаясь на пол в глубоком реверансе и делая жест Арона. — Мне сказали, что ты собственность Арона. Можешь считать этот дом своим, пока будешь чтить Новоро своим присутствием.

Я оглянулась, когда двери закрылись, оставляя нас с Юленной наедине с женщиной и служанкой. Маркос и остальные мужчины остались снаружи, тем не менее я так и не смогла избавиться от беспокойства. Может, потому что я находилась далеко от Арона, но по всему моему телу ощущалось слабое покалывание. Арон впервые за долгое время оставил меня, и мне это совершенно не нравилось. Ни капельки.

— Спасибо, — произнесла Юленна своим самым гордым, надменным голосом. — Это Фейт, наложница Арона, — она махнула рукой в мою сторону, а потом скинула плащ. — Мы будем жить в этой комнате вместе, чтобы Повелитель Арон не чувствовал никаких неудобств.

— Конечно, — согласилась женщина, снова склоняя голову. — Я леди Гарлайн, жена лорда Секубана и хозяйка Новоро. Все, что мы имеем, ваше. Для нас будет честью поделиться с Богом в надежде, что он тоже поделиться с нами.

— Уверена, это решать Арону, — сладко пролепетала Юленна.

— Вы, должно быть, устали, — улыбнулась леди Гарлайн. — И хотите помыться. Позвольте мне попросить моих женщин приготовить вам обоим горячие ванны и принести свежую одежду.

— Ох, — выпалила я. — Наша одежда осталась в сумках на валесах…

— Нет, почтенный гость, — возразила леди Гарлайн, поднимая руки. — В Новоро мы делимся всем с нашими гостями и надеемся, что они окажут нам такую же честь. Сегодня вечером вы наденете мои лучшие платья. Думаю, они намного теплее, чем все, что у вас есть, — леди Гарлайн настолько лучезарно улыбнулась нам, будто мысль о двух незнакомках в ее одежде была всем, о чем она когда-либо мечтала. — Вы ведь хотите быть свежими и красивыми для Повелителя Арона и пира, не так ли? Чтобы оказать ему честь?

Боже, как же они любили бросаться словом «честь». А еще у этих людей был пунктик насчет чистоты. Юленна кивнула, и леди Гарлайн ушла, стирая подолом платья пыль с холодного каменного пола.

— Я скоро вернусь со своими женщинами.

— Мы будем здесь, — пошутила я. Могло быть и хуже.

Как только комната опустела, Юленна повернулась ко мне и крепко сжала мои руки.

— Фейт, пожалуйста, не заставляй меня идти на пир.

Я была удивлена ее просьбой, но сразу вспомнила, как мужчины смотрели на нас, когда мы вошли. На ее хорошеньком личике был написан настоящий страх, а я не могла представить, чтобы она пугалась всяких пустяков.

— Конечно, не пойдешь, — пообещала я. — Насколько им известно, ты являешься якорем Повелителя бурь. Значит, ты можешь делать все, что захочешь.

Она покачала головой, крепче сжимая мои руки.

— Они потребуют, чтобы я была рядом с ним. Или Повелитель Арон захочет прекратить этот маскарад и расскажет, что я лишь бесполезная наложница, — на ее глаза навернулись слезы. — Мне так страшно. Богу больше не нужно мое тело, значит, я лишена защиты, как это было раньше. Пожалуйста, Фейт.

Ко мне вернулась моя старая подруга — вина. Я успокаивающе сжала руку Юленны.

— Они считают, что наложница здесь я. Если они захотят, чтобы у Арона была компания, то я вызовусь добровольцем, чтобы покрасоваться и посидеть рядом с ним, — я не стала упоминать, что втайне была рада такому раскладу. Мне не нравилась мысль о том, что за ужином Юленне придется заискивать перед Ароном, пока я сижу где-то поблизости. Я не хотела, чтобы она прикасалась к нему. На самом деле меня поражал появившийся собственнический инстинкт. — Кроме того, если ты спрячешься здесь, то они, вероятно, подумают, что Арон защищает свой якорь от любого, кто может причинить ей вред.

Выражение лица Юленны прояснилось, только одна идеальная слеза скатилась по ее совершенной щеке.

— Ты действительно так считаешь?

— Да. Не напрягайся, ладно? Давай просто примем ванну и постараемся не волноваться.

К несчастью для меня, я вспомнила Цитадель Тадэхи и о то, как все обернулось. Там я тоже приняла ванну, а потом все пошло к черту.

А еще я вспомнила, как ласкала Арона.

И подумала о своем сегодняшнем сне об Ароне.

Черт, гадалка была совершенно неправа, когда предсказала, что король Пентаклей станет моим любовником. Я все время предлагала, а он никогда не брал.

***

Мыться было так чертовски приятно, что я практически забыла о волнении. Как и в Катарне, здесь была старая система труб, проходящих через крепость Новоро. И хоть ванные комнаты были общими, а я не привыкла к подобному, это было чертовски лучше, нежели мыться в двух дюймах теплой воды в деревянной бадье, которую выдали нам в Катарне. Ванная в Новоро — это горячий источник и множество служанок, моющие нас губками и мылом с цветочным ароматом. Юленна разрешила им мыть нас, так как говорила здесь только она. Впрочем, я не жаловалась, хотя меня пугали незнакомцы, трущие влажными губками мою кожу.

Горячая вода помогла, как и очищающее средство, которым они промыли мои волосы. Когда служанки расчесали мои локоны, то я почувствовала себя чистой впервые за несколько недель. Я даже не возражала, когда они втерли ароматный лосьон в мою кожу и прошлись мягким, текстурным камнем по моим ногам, который уничтожил мои волосы, будто их отшлифовали песком. По моей оценке, ванная в Новоро получила пятерку с плюсом.

Однако, когда леди Гарлайн вернулась с одеждой для нас, это выглядело немного чудаковато.

— Вашу одежду стирают и приводят в порядок, — пояснила она с поклоном после того, как выпрямилась. — Но в Новоро принято делиться с почетными гостями, поэтому я принесла два своих любимых праздничных платья. Если вы наденете их, то это будет большой честью для всех в зале.

Ее улыбка была простодушна и мила. Женщина выглядела так, будто не хотела ничего больше, чем чтобы мы носили ее одежду. Странные люди. Я позволила ей и слугам помочь мне одеться, а затем они принялись за Юленну. Однако, когда я была «одета», то у меня возникли некие проблемы. Конечно, это было мягкое, красивое платье. Темно-синий оттенок, который предпочитали в Новоро. Плотное и теплое, с великолепной белой меховой отделкой на подоле.

Но вырез тянулся до самой талии.

Как и разрез на юбке.

Я осторожно прочистила горло, привлекая внимание и играя с одной, маленькой застежкой на талии, которая держала все платье.

— Мы ничего не забыли?

— Праздничная одежда очень официальна, — заявила леди Гарлайн с совершенно опустошенным выражением лица. — Тебе не нравится платье?

— Оно очень симпатичное, — заверила я и испытала облегчение, когда ее лицо снова расплылось в улыбке. Она казалась такой расстроенной, что, Господи, можно было подумать, будто я пнула котенка. Служанка вышла вперед с толстым широким ремнем, и я расслабилась. Очевидно, мы еще не закончили одеваться. Слава Богу.

Я подняла руки и замерла, пока слуги стягивали мою талию богато украшенным черным кожаным поясом. Затем мои пальцы пробежались по символу Арона. Они не знали, что он придет. Значит, все топоры, выгравированные на этой коже, доказывали, что они действительно поклонялись Арону. Хороший знак. С поясом мое платье было не так широко распахнуто, но малейший ветерок облачил бы все скандальные подробности. Я отдернула и поправила меховой подол, но затем остановилась, когда увидела еще одну женщину, идущую по коридору в таком же платье, как у меня. Ну, тогда ладно. Когда в Риме и все такое²⁴.

— Позволь сделать тебе прическу, — обратилась ко мне служанка, и меня подвели к мягкому стулу перед медным зеркалом. — Твой господин предпочитает, чтобы твои волосы были распущены или подняты?

Мне так и хотелось заявить, что он не имел права голоса в данном вопросе, но потом я вспомнила о своей нынешней роли наложницы.

— Подняты.

— А как сделать тебе, миледи якорь? — вежливо спросила леди Гарлайн у Юленны, пока другая служанка расчесывала ее густые рыжие локоны.

— Я останусь на ночь в своих покоях, — заявила Юленна властным голосом, словно именно она была хозяйкой замка, а не Гарлайн. — Принесите мою еду туда.

Леди Гарлайн выглядела потрясенной.

— Ох… но на пиру у Повелителя бурь должна быть спутница. Это традиция, — она в отчаянии стала заламывать руки.

— Пойдет наложница, — произнесла Юленна, взмахнув рукой, и зевнула. — Я устала.

— Совершенно верно, — бодро ответила я, прежде чем леди Гарлайн успела возразить. — Арон хотел видеть меня сегодня вечером, — и я наигранно подмигнула ей.

На ее лице отразилось облегчение.