Изменить стиль страницы

Глава 39 Нико

В ту же секунду, когда раздается сигнал, возвещающий конец последнего тайма, я срываю шлем и бросаю взгляд туда, где сидели девочки.

Ее все еще здесь нет.

Мэйси поднимает плечо, переводя взгляд на меня. Я роняю шлем и убегаю. В коридоре несколько учителей, но я пробегаю мимо них, не обращая внимания на их протестующие крики. Но когда я добираюсь до последней ступеньки, мои ноги застывают, а внутренности сводит судорогой.

Я делаю глубокий вдох, мягко толкаю дверь на крышу, и держу ее, чтобы она не сильно хлопнула.

Не знаю почему.

Я выхожу из-за угла и вижу ее, она стоит в длинном темно-синем платье, мой бомбер висит у нее в руках. Ее волосы завиты и распущены, свободно свисают на плечи, глаза подведены черным, что делает зеленый цвет ярче, губы сливового цвета.

Она само совершенство.

Мое совершенство?

— Я должна была тебе сказать, — мгновенно отвечает она.

Я качаю головой, медленно приближаясь к ней.

— Мы уже говорили об этом…

Она протягивает руку, прерывая меня.

— Я тоже сожалею об этом, но это не то, что я имею в виду. Мы можем поболтать об этом позже, если хочешь, — тихо говорит она, и будь я проклят, у меня болит грудь.

Она грустно улыбается.

— Я должна была сказать тебе сразу, когда у меня появились к тебе чувства.

Я подхожу к ней, и она кладет руку мне на грудь, глядя на меня снизу вверх.

— Почему ты стоишь здесь и извиняешься передо мной, когда я сам все испортил? — мои руки скользят в ее шелковистые волосы, и она надолго закрывает глаза. — Ты даже не представляешь, как я ненавижу себя за то, что посеял в тебе сомнения. Ты все, что я когда-либо хотел, да я позволил тебе поверить, что ты стоишь меньше, чем другие вещи в моей жизни, но нет, Ди… Ты стоишь больше, чем всё, что я получил.

Я провожу ладонью по ее щеке, и она наклоняется ко мне.

— Скажи мне, что ты все еще со мной, — шепчу я, прижимаясь лбом к ее лбу.

— Ты же знаешь, — она сглатывает. — Ник… ты даже не представляешь…

— Скажи это, детка. Скажи мне.

Она не колеблется.

— Я люблю тебя.

Я проглатываю ее слова губами, и она вздыхает напротив моего рта, притягивая меня за майку. Я целую ее, медленно и нежно, так долго, как только могу, пока ей не нужен полный глоток воздуха.

— Я хочу тебя, — шепчет она.

Я хватаю ее за волосы.

— Я весь вспотел, детка, а ты уже в платье.

— Мне все равно.

Я хихикаю и делаю шаг назад, наклоняясь, чтобы поднять свою куртку с пола. Я удерживаю ее взгляд, она поворачивается, просовывая руки внутрь, но продолжает смотреть на меня через плечо. Я наклоняюсь, целуя ее еще раз, затем хватаю ее за руку и тащу к стульям. Она плюхается в соседнее.

— Мы с Алексом были друзьями.

— Не надо, — шепчет она. — Не сейчас.

— Да, знаю. Я облажался, не будучи честным с тобой. Давай я тебе кое-что расскажу, а потом ты сможешь спросить меня обо всем, что захочешь.

Она кивает.

— Итак, мы были друзьями и за пару недель до девятого класса пошли на вечеринку. Алекс не должен был идти, он был под домашним арестом или что-то в этом роде, но он все равно улизнул. Его отец пришел, чтобы забрать его, он был пьяным, вел себя как гребаный придурок. Алекс вскочил со своего места и бросился уходить, но отец схватил его за шею и вышвырнул за дверь. Алекс упал и ударился головой о камень, потеряв сознание.

— О боже мой! — она хмурится.

Я киваю.

— Его отец просто бросил его там, даже не заметив или не обратив внимания, не знаю. Алекс потом открыл глаза, и когда он это сделал, он был в полном дерьме, голова кружилась, и он сказал, что видит пятна в глазах. Я помог ему подняться и сам отвез в больницу. У меня даже прав не было, но у него была машина, — я пожимаю плечами, тяжело выдыхая. — Когда медсестра спросила, что случилось, я ответил. Тогда я не придал этому особого значения.

Ее взгляд смягчается.

— Это считается жестоким обращением с детьми.

Я киваю.

— Ты поступил правильно.

Низкий смешок покидает меня.

— Его отца арестовали на следующий день. Он потерял работу, потерял пенсию, — я встречаюсь с ней взглядом. — Потом потерял жену.

Ее глаза напрягаются, когда она пытается собрать все воедино.

— Прошло две недели, а потом она пришла поблагодарить отца сына, который помог, — я усмехаюсь. — Моей мамы не было дома, когда она приехала… — гнев собирается в моем животе, но я подавляю его. — Потом Алекс убедил свою мать заполучить моего отца.

— Он забрал его у тебя, — выдыхает она.

— Да. Его мама не могла вернуться к отцу после того, как стало известно, что он сделал. Отец Алекса потерял все, поэтому его сынок сделал своей миссией убедиться, что и я тоже.

— Твой отец просто так ушел?

— Мой отец никогда не ценил маму. Я никогда не был достаточно хорош для него. У него была богатая жена, у него был сын, который был лучшим в классе.

— Он на втором месте, — шепчет она.

Я слегка усмехаюсь, глядя на нее.

— Да, второй после моей Пикси. Это было просто еще одно напоминание, что он лучше для тебя.

Она хмурится, встает и подходит ко мне. Я раздвигаю ноги, чтобы она встала между ними, но вместо этого она садится на меня верхом, опершись локтями о мои плечи.

— Мне не нужна другая версия меня, — говорит она, проводя большим пальцем по моей нижней губе.

— Ты заслуживаешь того, кто стоит столько же, сколько и ты, — хриплю я.

— Я заслуживаю того, кто будет сильно любить меня, хотеть меня, несмотря на мои ошибки.

Я сглатываю, и ее ноги опускаются еще ниже рядом со мной.

— Я могу это сделать, Ди.

— Я знаю, — шепчет она, слегка целуя меня. — Твоя ценность не измеряется твоими достижениями, Нико, хотя тебе есть чем гордиться. Важно то, как сильно ты любишь.

Я притягиваю ее губы к своим, грубо целуя, и она стонет, прижимаясь ко мне.

Она чувствует мою любовь к ней.

— Мой молчаливый рыцарь, — выдыхает она через мой рот, прежде чем погрузиться в меня еще глубже.

Но я жадный ублюдок. Мне нужны слова. Я отстраняюсь, глядя на нее, когда она нежно улыбается мне.

— Мистер Брандо сказал, что это из-за неправильного понимания, верно? — начинаю я.

Она смеется, кивая, когда я провожу руками по ее бедрам.

— Скажи мне, Ди, что ты видишь, когда смотришь на меня сейчас?

Ее ладони ложатся на мои щеки.

— Я вижу настороженного, страдающего в молчании парня, который тоже стоит больше, чем кажется на первый взгляд. Упрямый, настырный парень, которого я хочу удержать, — шепчет она, и в ее глазах появляется спокойствие, почти печаль. — Более того, я вижу парня, в которого случайно влюбилась и не стала бы менять его на другого. Великолепный, сильный парень, которого я хочу любить.

Мой пульс неуправляемо бьется, сердечные струны натянуты, когда я смотрю на девушку, я никогда не думал, что скажу половину дерьма, которое она только что сказала, глядя прямо на меня. Прямо на меня, блять. Честно и открыто.

Моя Пикси.

Я притягиваю ее ближе, наклоняю голову и шепчу ей на ухо:

— Я знаю, Пикси.

Она отталкивает меня назад, ждет, но недолго.

— Я люблю тебя, Деми, — шепчу я, и слезы наполняют ее глаза. — И ты не будешь удерживать меня, детка, я последую за тобой, куда бы ты ни пошла. Черт, я буду преследовать тебя, если до этого дойдет.

Она смеется, ее голова откидывается назад, но только на секунду, прежде чем моя ладонь скользит по ее спине, и я снова приближаю ее лицо к своему.

— Спасибо, — шепчет она.

— За что?

— Что был настолько храбрым и пытался… Хоть и не так, как надо.

На этот раз смеюсь я.

— Я никогда не делал все правильно с первого раза.

Она ухмыляется.

— Вот с этим мне придется не согласиться.

Громкий смех покидает меня. Я обвиваю руки вокруг, чтобы они упирались в изгиб ее задницы.

— Приятно знать, Пикси, но просто подожди, — я наклоняюсь вперед, на секунду прикусывая ее нижнюю губу. — С практикой станет только лучше.

Она позволяет моей куртке соскользнуть с ее рук, одаривая меня дерзкой улыбкой, шепча:

— Докажи это, Ник.

Так я и делаю.

По ее просьбе мы пропускаем эти дурацкие танцы, зная, что будет еще. Я веду ее домой, доказывая ей снова и снова, пока она не обмякает в моих руках, а затем засыпает в них. Моя.