ГЛАВА 8

ВОСЬМАЯ ПЯТНИЦА

ПЕРВАЯ ПЯТНИЦА ЗИМНИХ КАНИКУЛ

«Пятница, когда я пытаюсь заполучить ее в купальнике».

Скарлетт

Роуди: Знаешь, я много думал об этом сексе. Как... много-много мыслей.

Мое сердце колотится при виде его имени на моем телефоне, как это происходит каждый раз, когда он пишет мне или звонит.

Я удовлетворенно вздыхаю, открываю его сообщение и глубже зарываюсь в постель. На улице мороз, зима в полном разгаре, семь дюймов снега, который выпал на нас прошлой ночью, придали дому прохладу. Мой отец настаивает на том, чтобы в доме было прохладно, поэтому я всегда мерзну, а погода делает это еще хуже.

Мысль о Роуди согревает мое тело, и я улыбаюсь в ответ.

Я: Это наименее шокирующая вещь, которую я слышала от тебя с момента нашей встречи.

Роуди: Прошлой ночью я лежал в постели, и меня осенило: я буду первым парнем, который тебя трахнет.

Роуди: [GIF приложение: верблюд, идущий по пустыне]

Роуди: Поняла? Это была моя ссылка на секс-верблюда.

Я: [GIF приложение: исчезает в кустарнике]

Я: Я поняла это, громко и ясно, тупица…

Я: Что ты сейчас делаешь?

Роуди: Составляю план

Я: Составляешь план чего?

Роуди: В свое время, мисс Нетерпеливая. Все еще скучаешь по мне?

Я: Да, я как раз собиралась послать тебе сообщение, чтобы поблагодарить за подарок. Это было так мило с твоей стороны прислать мне ракушки, они прекрасны. Не могу поверить, что ты сделал мне подарок.

Роуди: Я пошел на пляж и сам их собрал. Мои родители подумали, что я спятил.

Я: Лол, почему?

Роуди: Я не искал ракушки с пяти лет, вот почему. И вот я здесь, шесть футов два дюйма, нагибаюсь через каждые два фута, чтобы поднять ракушки с земли. Пришлось приехать туда пораньше, чтобы обыграть всех конкурентов.

Роуди: А до пляжа час езды.

Я: Ой, перестань, это не так.

Роуди: Ты любишь океан, Ямочки. Конечно, я пошел собирать для тебя ракушки.

Он до смешного заботлив.

Я: Я бы так крепко поцеловала тебя, если бы ты был здесь. Я действительно скучаю по тебе.

Роуди: Обещаешь?

Я: Да. Прямо в твой сексуальный рот.

Я люблю его губы.

Роуди: Знаешь, сколько раз за последние несколько дней мне хотелось пососать твою ямочку? Пару сотен.

Я: Э-э-э... я не знаю, что на это ответить, лол

Роуди: Это самая симпатичная вещь, которую я когда-либо видел, кроме твоей задницы.

Внезапно уведомление Face Time на моем мобильном начинает звенеть, жужжать и звонить, и я шарю вокруг, сбивая свой телефон на пол.

Я хватаюсь за зарядный шнур, наматываю его, как будто ловлю рыбу, и пытаюсь нажать на ближайшую лампу.

Это Роуди.

Сейчас десять часов вечера пятницы, одиннадцать по его времени.

— Эй. — Его красивая, озорная улыбка, самое желанное зрелище.

— Эй.

Я стряхиваю пелену сна с глаз, приподнимаюсь на локтях, чтобы рассмотреть его лицо.

— Так вот как ты выглядишь, когда лежишь в постели, а?

Боже.

Пристрелите меня сейчас же.

— Эта рубашка совсем не то, что я ожидал увидеть на тебе.

Я смотрю на нее сверху вниз: майка, на которой написано: «Я облизала её, так что она моя». Мама её терпеть не может, поэтому мне приходится надевать поверх неё свитер, когда я каждое утро спускаюсь на кухню завтракать.

— А что, по-твоему, на мне должно быть надето?

— Не знаю, один из этих комбинезонов в виде кошки?

— Замолчи, — я смеюсь, еще глубже зарываясь в подушку. — У меня нет кошачьей одежки.

У меня комбинезон ленивца, это очевидно, но ему не обязательно знать об этом.

Его широкие плечи обнажены, загорелые ключицы гладкие, и то, как он держит телефон под углом, не дает мне лучшего представления о его активах. Проклятье.

— Вот я и подумал, — без предисловий начинает Роуди, прислоняясь к темно-синей стене комнаты, которая, как я полагаю, является его спальней. — Ты что-нибудь делаешь на этой неделе?

Я? Я напрягаю мозги, прокручивая в голове планы на оставшуюся часть месяца, натягиваю голубую хлопчатобумажную простыню повыше на грудь.

— Просто роюсь в своем шкафу и забираю все, что больше не ношу, в центр пожертвований. — Боже, это звучит неубедительно. — Примерно так. Мой отец, возможно, захочет покататься на лыжах в какой-то момент, прежде чем я уеду, потому что мы только что получили тонну снега.

Роуди морщится при упоминании о снеге.

— А как насчет следующих выходных, например, пятницы?

— Тусоваться с друзьями, которые сейчас дома. Что насчет тебя?

Он устраивается поудобнее на кровати, сгибает руку и кладет ее себе за голову, чтобы приподняться, мои глаза блуждают по его подмышке. Боже правый, даже его чертова подмышка сексуальна с пятном светло-каштановых волос.

Вены на его толстой шее натягиваются, и я получаю почти приличный обзор его груди. Я была права, у него действительно немного волос…

— ...так вот чем они занимаются в этом году вместо того, чтобы остаться в городе, — говорит он, отодвигая телефон на дюйм, и я получаю четкий снимок телевизора в углу.

Я не слышала ни слова из того, что он только что сказал.

Я была слишком занята, глядя на его гладкую кожу, каштановые волосы и зеленые глаза.

— Я… гм, не мог бы ты повторить это? Это был вопрос?

Он ухмыляется:

— Тебя что-то отвлекает, Скарлетт? — Сгибает грудные мышцы и бицепсы. Даже ключица у него аппетитная.

— Я говорил тебе, что мои родители решили уехать из города. Они отправились в короткий круиз.

— Постой. — Я сажусь. — Они оставляют тебя одного дома на праздники? Это так печально! И так в духе «Один дома».

Он невозмутимо зевает.

— Друг моего отца заключил с ними убийственную сделку. Он работает на круизную линию в их отделе общественного питания, так что я буду дома один, но надеюсь, ненадолго.

— Только не говори мне, что устроишь пивную вечеринку, пока их не будет.

Он не отвечает сразу, вместо этого смотрит через телефон мне в глаза, пока не завладевает всем моим вниманием. Зеленые глаза, черные ресницы.

— Приезжай во Флориду.

— Прости, что?

Конечно, я, наверное, неправильно поняла его.

— Собирай вещи и спускайся вниз. — Он сосет свою нижнюю губу, и она блестит, когда он заканчивает, черт бы побрал его сексуальное лицо: — Приезжай ко мне. Пожалуйста.

Я издаю слабый смешок, мой желудок опускается в неуклюжем реверансе.

— Роуди, это безумие. Я не могу сама долететь до Флориды.

— А почему нет?

— Потому что... потому что это безумие!

Так ли это? Спонтанно, весело и авантюрно — вот что это такое.

Мое сердце учащенно бьется, согреваясь от этой мысли. Желая сказать «да», но не желая показаться слишком нетерпеливой. Флорида! Со Стерлингом.

Нет. Нет, я не могу этого сделать, это безумие.

— Почему это безумие? Я хочу тебя видеть. Этот отпуск чертовски длинный и полный отстой.

Я не могу удержаться от смеха, даже если он говорит серьезно.

Потому что он говорит серьезно.

Надежда, волнение и неверие пронзают мое сердце, как тысячи стрел.

— Я проверил рейсы, — быстро бормочет он, прежде чем я успеваю прервать его. — Они сейчас дешевы, потому что очень близки к дате вылета.

Он уже проверил рейсы?

— Даже так... — мой голос звучит слабо, так слабо.

Теперь он растянулся на подушках, рука все еще над головой, бицепс все еще выпирает. Глаза озорные.

— Коралловые рифы, Скарлетт. Песок. Жизнь океана.

Я морщусь: он больше не борется честно.

— Ладно, теперь ты просто злой. Как близко ты находишься к океану, если нам придется ехать?

— Таллахассе на побережье? Час. Я обещаю, что возьму тебя с собой нырять, даже если пляж дерьмовый.

Я сажусь, мои мысли лихорадочно бегут.

— Подожди, ты это серьезно? Ты ехал целый час, чтобы собирать ракушки?

— Да. — Теперь он нетерпелив. — Ты можешь сосредоточиться на поездке сюда?

Я нажимаю на живот, чтобы успокоить нервы. Он переворачивается и протестует в ожидании.

— Роуди, почему ты так со мной поступаешь?

— Потому что я эгоистичный засранец и хочу тебя видеть.

Сердце в моей груди то сжимается, то бешено колотится от возбуждения, счастья и целого списка других вещей, которые я буду классифицировать позже, когда мне не захочется выбрасывать свои кишки от нервов.

— Стерлинг…

Господи, а что бы сказали мои родители, если бы я поехала во Флориду? Не то чтобы я просила у них денег на билет, но все же — мне двадцать один год. Встречаться с парнем на каникулах — это безумие, верно? Позволит ли мне это сделать мой отец?

Тебе не нужно разрешение, Скарлетт, ты взрослая.…

— Ты же знаешь, что хочешь этого. Я могу сказать, что ты думаешь об этом. — Он понижает голос, и он мягкий и шелковистый. — Я знаю, что ты этого хочешь.

— Ну конечно, я хочу! А кто в здравом уме этого не захочет?!

Но то, что я этого хочу, еще не значит, что я могу это сделать.

Разве я не могу?

— Прежде чем ты прямо скажешь мне «нет», не могла бы ты сделать мне одолжение и хотя бы поговорить со своими родителями? Будь спонтанной со мной, Скарлетт.

Будь спонтанной со мной.

Тем не менее, я раздражаюсь.

— Давление со мной не работает, Стерлинг Уэйд. — Мой подбородок поднимается вверх. — Кроме того, я уже взрослая — мои родители перестали мной командовать, когда стали заставлять платить за квартиру.

Правильно: тебе не нужно разрешение, ты взрослый человек.

— Тогда что же мешает тебе сказать «да»?

Я смотрю на него одним глазом, с сомнением зажмуривая другой.

— А где я буду спать? — Для своих собственным ушей, я задыхаюсь.

Он криво усмехается, сверкая белыми зубами.

— Гостевая комната?

Он высовывает язык, как будто только что проглотил жука.

Даже делая такое лицо, он хорош собой.

— В гостевой комнате, да?

— Дональд и Ханна Уэйд сказали, что ты можешь спать в моей комнате, если хочешь, чтобы тебя окружали все мои трофеи.

Сердце подскочило к горлу.

— Ты действительно спросил своих родителей, могу ли я приехать?

— Что? Неужели ты думала, что я удивлю их какой-нибудь случайной девушкой, которую подцепил в аэропорту? Конечно, я рассказала им о тебе. — Он снова зевает. — К твоему сведению, моя мать целый час ползала по твоему Instagram. Она не хочет, чтобы я приводил в дом охотницу за шипами.