Глава 1

Райдер

Отпить. Кивнуть. Улыбнуться. Повторить.

У меня мастерски получалось притворяться, что мне интересно во время разговоров с фальшивыми людьми.

У этой блондинки тоже очень хорошо получалось делать вид, что ей интересен именно я, пока не начала рассказывать о своих недавних кинопробах на «Уорнэр Бразерс». Вот тогда я и начал отключаться.

Все, о чем я сейчас мог думать, это как хорошо было бы завалиться на кровать и отключиться в одиночестве — уж точно не с упомянутой блондинкой. Ни с кем из этой комнаты.

Она похлопала ресницами.

— Ну, в общем, когда захочешь посмотреть мое демо, я бы с удовольствием послушала твои мысли…

Вот оно. Все подобные разговоры всегда заканчивались одинаково — просьбой об услуге.

— Конечно, ага. Просто перешли демо моему ассистенту, Алексу.

Правда у меня не было ассистента.

Я использовал имя Алекса, чтобы повеселить себя, так как оно напоминало мне название «говорящего приложения». (Примеч.: имеется в виду голосовой помощник, наподобие Siri у айфонов).

— Прошу меня извинить, — сказал я, обходя ее.

Единственным гарантированным способом убедиться, что я никогда не посмотрю ваши пробы, это прямо попросить меня об этом посреди разговора, который ведется о чем-то другом.

Многие люди такие наглые.

Глядя на меня, все, вероятно, думали, что у меня была идеальная жизнь, а мир находился у моих ног — я привлекательный парень с таким количеством денег, что даже не знал, что с ними делать, устраивал лучшие вечеринки в Беверли-Хиллз, а женщины падали ниц к моим ногам, куда бы я ни пошел.

Я — сын одного из самых крупных кинопродюсеров в Голливуде, поэтому все начинающие актеры в этом городе видели во мне прямой путь к Стерлингу МакНамаре.

Могло показаться, что у меня было все, учитывая, что я жил один в доме за десять миллионов долларов со стеклянными стенами, открывающими вид на холмы. Но люди не понимали, насколько чертовски сильно выматывало быть в глазах других не тем, кем на самом деле являешься, а тем, кто владеет многим и обладает связями. Это действительно чертовски выматывало. И честно, в последнее время я устал, действительно устал от подобной жизни. Когда все легко давалось тебе в руки, и не было ничего, чего можно было бы добиваться, к чему можно было бы стремиться.

Дело не в том, что я не ценю все, что мне дали. У меня шикарная работа на студии отца. Я люблю своего отца и уважаю то, как усердно он работал, чтобы быть сейчас там, где он есть. Но иногда это все ощущалось проклятьем, тенью, из которой мне все никак не удавалось выйти. И я часто задумывался: может, мне стоило отказаться от предоставленных возможностей, уйти и начать с нуля. Но я не мог так поступить с отцом. Он всегда полагал, что однажды я займу его место. Именно ради этого он всегда работал. Его деловые решения были основаны на этом сценарии — оставить для меня место, подготовить меня, чтобы однажды уйти. Я был его единственным ребенком.

Было тяжело думать об отказе от этой возможности, поэтому я со всем согласился.

Мой дом пропитался запахом алкоголя и духов. Я посмотрел на пятьдесят с лишним человек, собравшихся в моей гостиной — по большей части это были полуобнаженные женщины и мужчины, пытающиеся с ними переспать.

Кто вообще все эти люди?

Я едва мог назвать пару-тройку имен, находящихся в этой комнате. Все остальные были здесь лишь ради бесплатной выпивки. И к концу ночи половина из них будет в хлам пьяными плавать в моем бассейне или отключится в гостиной, пока моя экономка Лорена не выпроводит их утром с помощью — внимание! — каубеллы. (Примеч.: cowbell (исп.) — колокольчик на шее у коровы).

Нет ничего смешнее, чем слушать, лежа в удобной кровати, как она звонит в эту хрень и кричит на испанском, чтобы оставшиеся выметались из дома: «Larguense de mi casa!». (Примеч.: Убирайтесь из моего дома! (исп.)).

Лорена чертовски забавная, и ей наплевать, что о ней думают другие люди. Она крошечная, но на нее можно положиться. Хотя ее должность и называется «домработница», на самом деле она — хранительница дома. (Примеч.: игра слов домработница — housekeeper, house — дом, keeper — хранитель). Она относится к этой роли очень серьезно. И я очень ценю ее заботу.

Я вышел из переполненной комнаты, намереваясь взять себе пиво «Саппоро», которое хранил в холодильнике, а не в баре. Но вместо этого отправился прямиком в свою спальню.

Когда я закрыл за собой дверь, у меня вырвался вздох облегчения. Звуки вечеринки теперь были едва слышны.

Тишина и покой.

Вот этого мне и хотелось.

Ни за что на свете сегодня я не вернусь обратно.

Дошло до того, что мысль о том, чтобы просто лежать в кровати и дрочить в одиночестве стала заманчивей, чем возможный секс с реальной женщиной. Потому что моя рука ничего от меня не ждала. И я мог отключиться сразу после этого. Хотя сегодня я мог бы быть с любой женщиной в этом доме, но именно поэтому меня и не интересовала ни одна из них.

Сегодня мне хотелось лишь подрочить, чтобы спокойно уснуть. В последнее время у меня были проблемы со сном. Мысли о Мэллори просачивались в мою голову и не давали расслабиться. Я не мог позволить себе снова впасть в этот круговорот вины.

Но я знал, что мне понадобится немного помощи.

Наплевав на вечеринку снаружи, я запер дверь и взял ноутбук.

Потом, прислонившись спиной к подушке, зашел на проверенный порносайт и внимательно ознакомился с «меню». Всплывающие рекламы с гигантскими дергающимися членами мелькали по всему экрану.

Итак, чего бы мне сегодня хотелось?

Зрелые.

Блондинки.

Азиатки.

Орал.

Анал.

Ничего не привлекло моего внимания.

Внизу экрана был выбор камгерл. (Примеч.: англ. cam girls — работницы секс индустрии, предлагающие «кибер-секс» с помощью веб-камер). Я всегда проходил мимо этой опции. Меня никогда не интересовала идея соревноваться с другими мужиками за возможность взаимодействовать с девушкой. Мне больше нравилось, когда мое порно со мной не разговаривало. Есть гораздо больше способов, чтобы кончить.

На самом деле, нет ничего, что могла сделать камгерл, что я не мог получить в уже записанном видео, без необходимости тратить деньги, чтобы увидеть кусочек ее соска. Хотя, уверен, были одинокие мужчины, которые легко втягивались во что-то подобное, потому что нуждались во внимании, пусть даже фальшивом.

Нет, спасибо.

Я уже собирался перейти к следующей секции, как делал раньше, когда изображение одной из камгерл привлекло мое внимание. Предварительный просмотр демонстрировал несколько кадров, как девушка играет на скрипке.

На скрипке.

Я рассмеялся.

Какого хрена?

Я что, наткнулся на женскую версию Йо-Йо Ма на порносайте? (Примеч.: Yo-Yo Ma — американский виолончелист китайского происхождения).

Монтана Лейн. Так ее звали.

Скрипка. Мне казалось, я видел уже всё. Если бы мне захотелось послушать музыку, я бы пошел в филармонию, уж точно не на порносайт. Вдобавок, я предпочитал секс без обязательств. (Примеч.: игра слов, no strings — без обязательств, string — струна).

Это было странно, но я не смог удержаться.

Мне стало любопытно. Поэтому я сделал то, что сделал бы любой скучающий чувак, избегающий полного дома народа. Я просто кликнул на ссылку.

Знаменитые последние слова.

Вот и она, во плоти, в реальном времени. В отличие от предварительного просмотра, скрипки видно не было.

Я рассмеялся про себя. Лживая реклама!

На экране она была полностью одета и… пела. Ну, «полностью одета» — в этом случае понятие относительное, так как ее сиськи буквально выпрыгивали из бледно-розовой маечки, а соски, как шарики дроби, выпирали сквозь ткань. Но она была прикрыта.

Я закрыл глаза и прислушался к ее акустическому исполнению.

Ее голос.

Ее голос был потрясающим — с придыханием, она полностью попадала в ноты. Гипнотизирующий голос. Песня была знакомой, и когда я узнал ее, мое тело застыло.

Она пела «Голубое небо» Вилли Нельсона. (Примеч.: «Blue Skies» Willie Nelson — американский композитор и певец в стиле кантри).

Да ну нафиг.

Мое сердце заколотилось в груди. Эту песню пела мне мама, когда я был ребенком. Ее не стало несколько лет назад из-за рака. Еще она пела ее мне незадолго до смерти. Я не ожидал, что найду связь с мамой на сайте с камгерл. Однако это происходило — теперь я ни за что не уйду отсюда.

Монтана действительно наслаждалась этим — закрыв глаза, она концентрировалась на попадании в правильные ноты. И это было безупречно.

Пока я слушал ее мягкий текучий голос, прошло несколько минут. Это успокоило меня так, как в последнее время мало что успокаивало. Странным образом ощущалось, будто моя мама была рядом со мной. (Хотя я очень надеялся, что мама покинет мои мысли до того, как я начну дрочить).

У Монтаны Лейн была естественная красота — большинству женщин, живущих здесь в ЛА, это было не дано. На ней практически не было макияжа, и ее кожа была безупречной. Можно было с уверенностью сказать, что ее грудь не была искусственной. Грудь естественно опускалась и подпрыгивала, когда Монтана двигалась. Волосы русого цвета, но приглушенного, как цвет песка. Очень длинные, до талии, и растрепанные, напоминавшие прически хиппи шестидесятых.

Казалось, она была из другого времени или что-то вроде того. Ее тонкие руки были загорелыми. Она была слишком худой, если не считать пышной груди. Но эти глаза ... Ее глаза были самого светлого оттенка зеленого, и они светились, это было видно даже через экран. Будто я мог видеть сквозь него — что и пытался сделать. Черт. Предварительный просмотр со скрипкой явно не отдавал ей должного. Эта девушка была сногсшибательна.

Когда она, наконец, перестала петь, на экране один за другим появились комментарии.

ЛордБайрон114: Потрясающе!

Шпион86: Твой голос так же прекрасен, как и ты сама.