Конечно, оборотни благодаря своей регенерации живут дольше, как и вампиры, но не вечно, как описывают в книгах, которые и сейчас имеют популярность. В среднем они живут около пяти сотен лет. Могут дольше, могут меньше. Всё зависит от удачи. Ведь даже они могут попасть под машину и от потери крови умереть. Оба представителя сверхъестественного медленно стареют, и лишь перед смертью они превращаются в сухеньких старичков. Но этот был человеком, а выглядел так, словно прожил шестьсот лет.

Кожа сухая и сморщенная. Глаза покрыты белесой пеленой, и даже с огромными очками он щурился, словно пытался разглядеть детали. На нем был белый халат, но он не скрывал, а лишь подчёркивал скрюченную фигуру. Он шёл, шаркая в нашу сторону, но так, словно не видел нас, двигаясь на ощупь или по привычке.

— Иглатиус Нортон, наш судебный эксперт, — представил Бари дедушку, который заметил нас, когда подошёл на расстояние вытянутой руки.

Эльфрида думала, что её уже ничем не удивишь, но после этого представления её глаза стали больше, чем возможно с её формой глаз.

— Он же не видит! Как он может проводить вскрытия, если может ненароком себя вскрыть, а не жертву? — серьёзно спросила Эльфрида. Этот старичок как эксперт не вызывал доверия, может, он и профессионал, но лишь в теории. Практика ему закрыта уже лет триста, наверное, пусть люди столько и не живут.

— Я лучший эксперт в нашем городе, юная леди! — рявкнул старик на неё, ему явно не понравилась оценка Эльфриды.

— Да вы издеваетесь?! И от этого слепого старика зависит поимка убийцы? — проигнорировав старика, спросила Эльфрида.

— Тут всё сложнее. Его внук Теодор Нортон занимается всеми делами, но под именем деда. Просто он заканчивает только аспирантуру и собирается сменить его на этом посту. Но так как пока мы ищем ему наставника для экзаменов, он не имеет права сам участвовать при вскрытии без Иглатиуса. Вот как-то так, — пояснил Бари, слегка успокоив Эльфриду, что не этот дедуля вскрывал Эмилию, иначе после него такое никому показывать нельзя.

— И где сам внук? — спросила Эльфрида, которой всё меньше и меньше нравилось происходящее.

— Я здесь! Простите за задержку, нужно было отправить отчёт в управление, — извинился молодой человек, влетая в помещение. За спиной развевался, словно флаг, белый халат.

Высокий оборотень с черными волосами и глазами. Чем-то неуловимо напоминающий Бари. Но лишь слегка. У него более мягкие черты лица. Под халатом — шорты и рубашка. Здесь лето, тепло, конечно, но не в морге, где поддерживается низкая температура. Иначе от ароматов можно и самому на столе оказаться.

— Позволь познакомить тебя с моим сыном Теодором Нортоном и моим отцом, — проговорил Бари, указывая на обоих мужчин в комнате.

— Приятно познакомиться, — вежливо проговорила Эльфрида. — Почему Иглатиус не оборотень? — поинтересовалась Эльфрида, чувствуя неловкость из-за своих слишком резких высказываний.

— Меня сделали оборотнем, когда мне исполнилось двадцать. Отец, пусть и носитель гена, отказался становиться одним из нас.

— Моя любимая умерла, тогда какой смысл быть долгоживущим, если твоё тело и сердце на самом деле мертвы? — казалось, они повторяли этот разговор сотни раз.

— Так как мать Теодора также была оборотнем, он родился полноценным представителем нашего народа.

— Ясно, — покивав головой, согласилась она. — Вернёмся к делу. Во-первых, я вызову своего знакомого судмедэксперта, он проведёт повторное вскрытие, — Теодор хотел возразить, но она его остановила, продолжив, — так как у тебя нехватка квалификации и нет доступа к некоторым материалам и экспертизам. Также мне нужен завтра общий сбор. Вызовите экспертов — криминалиста. Нам требуется обсудить это дело, — попросила она Бари и отвернулась, чтобы продолжить разговор. Ни минуты не сомневаясь, что её поручения выполнят. — Теодор, что вы смогли узнать?

— Ничего больше. Всё, что известно, написано в деле, — ответил он устало, что подтверждали круги и красные глаза. Он явно не спал ночью, после того как привезли тело.

— Токсикологический тест делали? — спросила она, на что получила недоумённый взгляд.

— Зачем? Она оборотень, а на нас не действуют лекарства, — недоумение так и сквозилось в голосе Теодора.

— Ты, как будущий судмедэксперт, должен знать, что есть ряд веществ, которые на нас действуют! Но то, что для людей яд, для нас — сильное снотворное. А в некоторых городах, где против сверхъестественных, нашли лекарство. Оно для того, чтобы обездвижить жертву оборотня.

— С чего ты взяла? — спросил Бари.

— Мне показалось странным, что ни одна не получила защитные травмы. Немного подумав, пришла к выводу, что здесь поработал профессионал, который готов бороться с оборотнем, — ответила она. — Теодор, проведи все возможные анализы, пока ещё их можно обнаружить.

— Конечно. Но, — он сделал театральную паузу и продолжил с улыбкой, — вы кто? — только сейчас все вспомнили, что представление друг другу не закончилось.

— Специальный агент Эльфрида Отеро. Теперь я буду вести это дело!

— Приятно познакомиться, — проговорил Теодор, пожимая руку.

— Мне тоже. И прошу, отправляйтесь отдыхать, вы нужны нам в нормальном состоянии, а не сонным. Мы не можем позволить себе пропустить детали из-за недосыпа, — посоветовала Эльфрида молодому оборотню. За что получила благодарный взгляд, ведь тот явно опасался, что его загрузят работой и он не сможет выполнить её качественно. — Тогда до завтра, встретимся в управлении в три часа дня. В конференц-зале. Все находки и отчёты несите туда.

— До завтра, — проговорил Теодор, помогая деду вернуться в кабинет, для того чтобы собраться домой.