– Элли, крошка, поговори со мной.

Ужас последних дней наполнил ее. У нее ничего не осталось. Ничего. Не было Эндрю Лолесса, которому она могла бы рассказать свою историю и предложить союз, чтобы разоблачить человека, причинившего боль им обоим.

Возможно, это была ее вина, ведь она не пошла к нему сразу же, как все узнала. Она побоялась, что он заберет у нее компанию и разрушит все ее планы в отношении работников. Элли не хотела, чтобы они стали заложниками мести.

Это в любом случае уже произошло.

– Элли?

Она слышала его, но ей было уже все равно. Прокручивая в голове все случившееся, она поняла, что всегда была одна. С того самого момента, как умерла мама. Ее отец хотел сына, а получил двух дочерей, о которых никогда по-настоящему не заботился.

Ее муж изменился. Вот, что делают все люди. Они меняются, а она нет.

Ей придется измениться теперь, потому что выхода из этой ловушки не было.

Элли почувствовала, что его руки обвиваются вокруг нее, обнимая ее. Когда он поднял ее и прижал к себе, она не обратила внимания. Ее горе было единственным, что сейчас имело значение.

Она слышала, что вдалеке кто-то кричит, плачет. Кто-то кричал от боли, но Элли уже было все равно.

***

Райли чувствовал себя постаревшим на несколько лет, когда вышел из спальни Элли. Это была ее спальня, потому что она осталась здесь. С ним.

Боже, что он с ней сделал?

Он никогда не забудет звук ее крика от боли, этот звук был таким пронзительным, что мужчина сам готов был упасть на колени и присоединиться к ней. Она казалась такой разбитой. Как он может все исправить?

Он должен найти способ, но для начала ему нужно поговорить с Дрю. Ему нужно, чтобы Дрю был на его стороне, потому как его план мог породить проблемы для них всех.

– Она в порядке? – Хатч стоял в коридоре, его лицо выражало усталость.

– Нет. Она спит. Слезы вымотали ее.

Элли была в его руках, но вдалеке. Он чувствовал ужасную дистанцию между ними. Женщина позволила касаться себя, расчесать ей волосы и покачать ее на руках, но она была словно кукла.

Элли ушла в себя, и Райли не был уверен, что сможет вытащить ее.

Хатч взглянул на дверь, которую закрыл Райли.

– Твоему брату нелегко с этим. Ты же знаешь, он не хотел причинить ей боль.

– Неправда, Хатч. Ему было плевать. И я знаю это, потому что и сам также относился вначале. Я думал, что она наглая и избалованная. И я был готов сбить с нее немного спеси, ведь она дочь Филлипа Стрэттона, до которого я не могу добраться. Он умер, а она была доступной целью, – внутри у него все сжалось. – Мы все пошли на это, прекрасно осознавая, что причиним ей боль. Но мы говорили себе, что это не имеет значения. Что она снова встанет на ноги.

– Никто не знал, что задумал Касталано. Это его вина.

– Нет. Это мы виноваты. Мы дали Касталано оружие, с помощью которого он может убрать ее на несколько лет. И знаешь что? Она ни капли не похожа на своего отца. Она оптимист. Знаешь, что она хотела сделать со «СтратКаст»? Она хотела сделать так, чтобы компания отчитывалась перед сотрудниками, перед обществом. Это так глупо. И это бы не сработало, но она собиралась сделать это.

Хатч вздохнул.

– Она не похожа на Стрэттона. Черт побери, Райли, она похожа на твоего отца.

Потому что его отец был мечтателем. Отец хотел изменить мир, и это стоило ему жизни. И может стоить жизни Элли.

После того, как женщина заснула, он еще долго наблюдал за ней. Он снял ее юбку и блузку и одел в одну из ночных сорочек, купленных нанятым им персональным покупателем. На ней не было трусиков, потому что он забрал их у нее.

Он оставил ее без защиты в виде нижнего белья. Как она себя чувствовала, сидя там, зная, что если ей придется переодеваться в тюремную одежду, она должна будет попросить нижнее белье? Глупо, но из-за этого Райли чувствовал себя особенно виноватым.

Элли была там одна. Он не мог защитить ее, обнять. Он бросил ее там.

– Я не могу позволить ей уйти.

А она наверняка попытается это сделать. Мужчина не сомневался, что она будет на ногах сразу, как проснется.

– Я думаю, она уже сломлена, сынок, – покачал головой Хатч.

Райли не был с этим согласен. Ничто не могло сломить Элли. Возможно, она упала на минуту, но он знал ее. Она снова поднимется.

– Нет. Она не позволяла себе плакать. Не знаю, почему увидев Дрю, она так себя повела, но ей было это нужно. Ей нужно было выпустить все, но я уверен, когда Элли проснется, она попытается запихать мои яйца в меня, а затем отстрелит мне палец и постарается уйти. Она будет одна, а для нее это самое худшее сейчас.

– У нее есть сестра.

– От которой нет никакого толка. Ей нужен я. Ей нужен кто-то, кто поставит ее желания на первое место, – Райли начал двигаться вдоль коридора. Он подозревал, что ее сестра будет в восторге от такого поворота. – К сожалению, мне кажется, что придется много сражаться, чтобы убедить ее остаться здесь.

Он позвонил Лили после того, как Элли заснула, чтобы сообщить ей, что Элли в безопасности. И даже Лили была уверена в том, что Элли уйдет от него. Она предложила свою квартиру, в качестве временного пристанища для Элли, но едва ли это было бы мудрым решением.

Лили уже работала на младшего Касталано. Ее заверили, что ей дадут немного времени, прежде чем решат, что с ней делать. Она может остаться там и стать глазами и ушами Райли.

Однако вряд ли это получится, если Элли поселится у нее. Пресса быстро об этом узнает, и верность Лили окажется под вопросом.

Элли должна остаться здесь. Ей нужна защита его семьи и их деньги. Ей нужно стать Лолесс.

Хатч последовал за ним.

– Или ты можешь придумать для нее повод остаться.

Как далеко он готов зайти, чтобы защитить ее? Этим вопросом Райли задавался с того момента, как ее увели. Он и так практически главный злодей. Насколько далеко он готов зайти, чтобы убедиться в ее безопасности?

– Уже. Она знает, что я плачу Гаррисону.

Он надеялся, что этого будет достаточно, но удар, которым она поприветствовала его, говорил об обратном. Элли развернулась и пошла к двери.

Он не мог позволить ей выйти за ту дверь.

– Да, но она так же знает, что ты продолжишь платить ему, – произнес Хатч, когда они свернули за угол.

Дрю, скорее всего, в конференц-зале. Почему у них не может быть чертовой игровой или семейной комнаты? Нет. Все они собирались в конференц-зале, словно семья была их бизнесом.

Так и было для них. Только их настоящим бизнесом была месть. С тех пор, как родители умерли, а они оказались разбиты и сломлены.

Что, если они способны на большее?

– Я не собираюсь шантажировать ее этим, – ответил Райли, когда они зашли в конференц-зал. – Если она решит уйти, я все равно помогу ей. Я не оставлю ее без каких-либо средств.

Дрю взглянул на него из-за компьютера.

– Генри Гаррисон думает, что это может быть ошибкой.

Райли уставился на старшего брата.

– Ты разговаривал с адвокатом Элли? Он говорил с тобой о ее деле? Гаррисон говорил мне, что не сможет этого сделать, пока она не даст согласия.

Райли вспомнил свой тридцатиминутный спор с Гаррисоном по этому поводу, аргументы в котором приводил только Райли, пока Гаррисон не объяснил ему, что время не на их стороне. Элли была арестована в четверг, если до утра пятницы ее не переведут в федеральную тюрьму, она может остаться за решеткой на неделю. И Райли уступил, потому что не мог смириться с этой мыслью.

Ему показалось, Гаррисону понравилось, что он сдался. Он был сволочью, но при этом был лучшим в своем деле, и именно это нужно было для защиты Элли.

– Деньги решают все, брат, – произнес Дрю. – Когда я сказал, что «4Л» вознаградит его за Элли, он был более чем счастлив поделиться со мной кое-чем.

Слава Богу. Одно дело предложить Гаррисону банковский счет Райли. Однако предложить средства «4Л» было словно открыть врата в рай и предложить адвокату взять все, что он пожелает. Дрю убедился, что дело Элли будет в приоритете у ее адвоката.

– Ты серьезно?

Дрю отклонился назад.

– Я не ожидал, что это так ранит ее. То, как она кричала... это показало, что во мне больше человеческого, чем я думал.

Райли положил руку на плечо брата.

– Спасибо. Ты об этом не пожалеешь. Она хороший человек, Дрю. Если ты получше ее узнаешь, она тебе понравится.

Элли была очень милой. Она была компетентной в рабочих вопросах и глупой, когда надо было играть. Элли была настоящей. Она менялась с моментом, с эмоциями. Но ее ценности оставались неизменны. Она всегда была доброй. Преданной. Всегда искала, как правильно поступить.

Он не мог быть тем, кто сломал ее. Он любит ее. Каким-то образом ей удалось сделать его целым, и теперь Райли хотел сделать то же самое для нее.

– У нее отличный удар правой. Мне это уже нравится, – ответил Дрю. – Ее реакция вызвана тем, что она узнала, кто я. Гаррисон говорил, что она хотела встретиться со мной. Не с твоим приятелем-адвокатом Энди. Она хотела встретиться с Дрю Лолесом. Она догадалась, кто я, только когда я вошел. Зачем ей была нужна эта встреча?

– Не знаю, – произнес Хатч. – Очевидно, что она не догадывалась, что Райли – Лолесс.

– Я спрошу ее, когда она проснется, но надеюсь, что она проспит до утра. Она через многое прошла, – Райли взглянул на часы.

Было уже больше семи. Она вполне могла проспать до утра.

А вот он спать не будет. Он будет наблюдать за ней.

Мужчина убедился, что, когда она проснется, у нее будет ее косметичка и все ее любимые туалетные принадлежности. Он убедился, что в ее ванной есть все. Ей не придется просить зубную щетку или мыло, или косметику. Ее шкаф был наполнен одеждой. Если ей не понравятся эти вещи, он выбросит их и предложит купить другие.

У нее было все, что она хотела, за исключением двери, которая могла бы увести ее от него.

Это было неправильно, но Райли не мог позволить ей уйти. Не тогда, когда он был единственным человеком в мире, который хотел убедиться, что она не отправится в тюрьму.

После того, как ее процесс закончится, он на коленях будет молить ее о втором шансе.