Глава 7

Джесса пошатнулась, и с ее губ сорвался низкий стон.

Место крушения осталось далеко позади. Крики боли и ужаса стихли. Лиам не мог разглядеть дым сквозь туман, окутавший вершины небоскребов, но все равно ощущал его запах. Едкий смрад горящего реактивного топлива, расплавленного пластика и обожженной плоти будет преследовать его вечно.

Холодный воздух обжигал слизистую носа, иссушая ее, от чего каждый вдох становился резким и болезненным. Пульс глухо стучал от напряжения.

Они шли по Мичиган-Авеню, мимо Чикагского института искусств и парка Миллениум. Справа, в открытом небе над озером Мичиган, нависли густые облака, обещавшие еще больше снега.

Вокруг все заволокло непроглядной туманной пеленой. Казалось, город был отрезан от остального мира. Именно так Лиам себя и ощущал. Пойманный в ловушку в каком-то жутком эпизоде Сумеречной зоны или Черного Зеркала, где все оказалось перевернуто вверх дном, и ничто уже не будет прежним.

До больницы оставалось еще больше мили.

На тротуарах толпились сбитые с толку люди, вышедшие на улицы. Светофоры стояли темными столбами. Десятки аварий заполонили каждый перекрёсток. Большинство из них оказались легкими, но некоторые были достаточно серьезными. Несколько старых, все еще работающих моделей автомобилей не могли двигаться дальше, будучи окруженными грудой разбитых машин.

Рабочие, служащие, клиенты и туристы хлынули из офисов, гостиниц, магазинов и ресторанов, внезапно оказавшись абсолютно беспомощными. Многие здания поддерживали резервные генераторы, но люди понимали, что что-то не так.

Казалось, каждый житель Чикаго решил выйти на улицу, бросая вызов холоду и желая узнать в чем дело.

На перекрёстках стояли несколько полицейских машин. Офицеры пытались успокоить толпу и направить раненых в ближайшие больницы. Двое гражданских кричали на одного из них, воинственно размахивая руками.

Лиам вгляделся в их лица — напряженные и нервные, растерянные и расстроенные. Некоторые, казалось, были на грани паники, но откровенного столпотворения не случилось.

Люди еще ничего не поняли. Большинство из них привыкли к удобствам по требованию — электричеству, теплу, транспорту, пище, медицине. Привыкли к тому, что в мире все действует именно так, как и должно. Если что-то сломалось, проблема решалась простым телефонным звонком или поиском в интернете.

Мысль о том, что в одно мгновение все может пойти наперекосяк, была настолько чуждой, что их мозг не мог или не хотел принять ее.

Во всяком случае, пока.

Скоро до них дойдет.

Скорее всего, криминальные группировки поймут серьезность ситуации гораздо быстрее, чем законопослушное население. Для них было обычным делом привыкать к переменам на ходу, хвататься за возможность, присущую любой катастрофе.

Лиам должен был убедиться, что они с Джессой уберутся с улиц задолго до наступления хаоса.

По крайней мере, под курткой у него находилось оружие. Он сделает все необходимое, чтобы защитить жену своего брата.

— Лиам… — пробормотала Джесса. — Я плохо себя чувствую…

Мужчина помог ей зайти под навес, оттеснив с дороги нескольких человек, и прислонил к стене, чтобы женщина могла дать ноге небольшой отдых.

Затем он осмотрел ее. Кожа Джессы приобрела пепельный, нездоровый блеск. На лбу выступил пот, хотя она дрожала. Было так холодно, что изо рта вырывались облачка пара.

Лиам стянул зубами правую перчатку. Холод прошелся по его обнаженной коже, когда он взял в руку ее ладонь — холодную и липкую — и ощупал запястье указательным и средним пальцами. Пульс женщины казался нитевидным.

Мужчина проверил жгут. Кровь все еще медленно стекала по ноге Джессы. По заснеженному тротуару за ними тянулся красный след. По крайней мере, кровь не хлестала.

Жгут, казалось, сдерживал кровотечение, но Джесса и так уже потеряла достаточно жидкости. Времени катастрофически не хватало.

— У меня начинается гиповолемический шок, — слабо произнесла женщина.

Им предстояло пройти еще милю, а помощь так и не появилась. Из-за толпы людей, снега и скользкого от льда асфальта им потребовался почти час на то, чтобы пройти первую милю. Лиам не видел возможности, которая позволила бы им двигаться быстрее.

Он снова натянул перчатку.

— Чем тебе помочь?

Женщина устало улыбнулась.

— Сделать переливание крови. Для начала влить солевой раствор. Затем сделать укол адреналина. Видишь какие-нибудь капельницы?

— У меня ничего такого нет.

— Я знаю.

В отчаянии Лиаму хотелось ударить по стене кулаком.

— Что же делать?

— Мне нужно прилечь.

— Мы должны идти.

Джесса покачала головой.

— Я не могу, Лиам. У меня нет сил.

Мужчина не сомневался в ее словах. Она знала медицинские аспекты человеческого тела гораздо лучше, чем он.

Женщина обхватила руками живот, словно защищаясь. Этот обычный жест почти уничтожил его.

Лиам решительно произнес:

— Я понесу тебя.

Джесса начала протестующе качать головой. Инстинктивно. Она была сильной, умной, способной женщиной, привыкшей заботиться о себе и других.

Но не в этот раз.

— У тебя нет выбора, — хрипло возразил мужчина.

Он наклонился и неловко подхватил ее на руки. Джесса напрягла спину и бедра, когда Лиам поднял ее и прижал к себе, как ребенка. Небольшого роста, широкоплечая и пышная даже до беременности, Джесса не являлась маленькой женщиной. А с огромным животом она напоминала небольшого кита, которого удерживал в руках Лиам, пытаясь идти по канату, заключенному в лед.

Джесса обвила руками его шею и прижалась щекой к груди. Все ее тело неудержимо дрожало. Даже сквозь пальто и одежду она ощущала холод. Ужасный холод.

Одна миля.

За время службы в армии Лиам регулярно таскал восемьдесят фунтов снаряжения через обжигающие пустыни или запутанные, кишащие комарами джунгли. Но это было до травмы спины.

Однако, мужчина все еще находился в отличной форме. У него получится.