Мрачные неясные мысли бродили в голове, тревожили душу неразрешимыми вопросами. Злость подталкивала к тому, чтобы встать и уйти, но ноги не слушались, и Максим остался на месте. Вагон, в котором он ехал, покачивало, шатало на поворотах. На какое-то время игра на мобильнике его заняла, и когда он поднял глаза, то увидел, что Катя с сыном и матерью уже пошли к дверям. Оказывается, поезд прибыл на конечную станцию. У выхода пожилая женщина оглянулась и еще раз и недовольно посмотрела на Максима.

«Кажется, пришелся не ко двору — недовольно подумал он, — смотрины провалены. А и фиг с ними, со смотринами!»

Он пошел за ними, намного отстав, пропустив вперед себя других пассажиров и не слышал, как Катя поинтересовалась мнением Нины Георгиевны на его счет. Крепко взяв за ручку внука, та недовольно изогнула бровь, сказала:

— Мне кажется, он тебе не пара. Несерьезный молодой человек!

— Почему ты так решила?

— Видела, чем он занимался! Сидел, игрался с телефоном, словно маленький мальчишка.

— Мама, ну причем здесь это? Так многие развлекаются в метро. Разве это преступление?

— Погоди-ка, — Нина Георгиевна, внимательно посмотрела на дочь рассерженным взглядом, — он что, тебе нравится? Ты, вроде, говорила, тебе все равно кто на тебя смотрит на улице. И потом, знакомится в метро это дурной тон.

— Я и не знакомлюсь! — Катя резко махнула рукой. — Просто молодой человек встречается мне каждый день. Нам по дороге. Вот я и хотела узнать твое мнение, раз мы ехали вместе. Ничего такого с ним я не планирую.

— У тебя же был кто-то на работе — всё еще обеспокоенно заметила Нина Георгиевна, — Никита, кажется…

— Мама, я тебя умоляю! Он женат и, насколько я знаю, разводиться не собирается. Служебный роман — это еще хуже, чем знакомство в метро.

— Да, ты права, — пробурчала Нина Георгиевна, — с женатыми лучше не связываться.

— Ты говоришь, точно знаешь. У тебя был роман на работе? Признавайся, признавайся!

— Ну, тебя, Катя! — мать засмеялась, — все бы тебе фантазировать.

— Конечно, был, не отпирайся. По тебе видно.

Они подошли к автобусной остановке. Там стояла густая толпа людей, уставших, немного раздраженных, как это бывает после работы, отягощенных предстоящими домашними заботами. Катя проявила осторожность, она отвела мать с сыном подальше от края тротуара, потому что в Москве уже было несколько случаев, когда машины на большой скорости врезались в остановки, калеча людей. С пьяных водителей, какой спрос?

Маршрутки подходили одна за другой, но нужного им номера пока не было. Денис весело подпрыгивал и цеплялся за руку бабушки к её большому недовольству.

Нагретый за день асфальт на дороге, медленно остывал, отдавая свое тепло проезжавшим по нему машинам. Уставший ветер едва шевелил покрытые пылью серые листья придорожных деревьев. День выглядел утомленным, поблекшим, словно его краски выцвели от постоянного воздействия солнечных лучей, как выцветают обои на солнечной стороне квартиры. Вместе с ним поблекшими казались и люди, стоявшие на остановке.

Катя оглянулась. Максима она нигде не увидела. Наверное, тот уехал из другого места на Речном вокзале, и она вдруг почувствовала усталость, будто ей передалось настроение угасавшего дня. Ей сделалось жалко, что он не поедет вместе с ними.