Вот дерьмо. – Твою голосовую почту? – Я прикинулась дурочкой и занялась упаковкой остатков пиццы на шведском столе.

- Ну, знаешь, когда я сказал тебе, что люблю тебя, примерно неделю назад. Ту, которую ты получила только вчера вечером. – Его высокомерная улыбка стала еще шире. – Ту, о которой ты сейчас притворяешься, что ничего не знаешь. И ту, которую, я не сомневаюсь, ты слушала, по меньшей мере, две дюжины раз, потому что тоже любишь меня. И ты скучала по мне, особенно по моему сексуальному телу.

Я рассмеялась. – Вау. Ты сегодня слишком высокого мнения о себе, не так ли?

Его жар ударил мне в спину, и его руки обвились вокруг моего живота. – Нет. Я прав.

- Я прослушала сообщение только раз, - солгала я, положив свои руки поверх его.

Он усмехнулся и низко наклонился, чтобы прижаться губами к моей шее.

Моя голова откинулась в сторону, чтобы предоставить ему больше места, пока он осыпал поцелуями мое ухо.

- А что случилось с правдой? – он поддразнил меня, прежде чем прикусить мочку моего уха.

Я промурлыкала, проводя рукой по его сильным плечам и прядям волос на затылке. – Она потерялась вместе с твоей скромностью.

Его смешок перешел в полный смех.

А потом, когда его рука скользнула по моей груди, мой смех превратилась в громкий стон.

Мгновение спустя, после быстрой проверки, чтобы убедиться, что дети все еще спят, это превратилось в полномасштабное повторное представление в ванной комнате.

Только на этот раз мы оставили свет включенным.