Эпилог

АРТУР

Месяц спустя

Мы прошли к аренам, и каждый ублюдок смотрел на нас, когда мы проходили мимо. Моя рука обнимала плечи Чески, и ее голова была высоко поднята, когда все эти придурки разинули рты. Я затянулся сигаретой, проходя мимо кулачных боев и направляясь к аренам для убийств.

Ческа была одета во все черное, эти чертовы кожаные штаны, в которых ей так нравилось демонстрировать свою идеальную задницу. Я свирепо смотрел на каждого, кто пытался взглянуть на мою девчонку. Никто не посмеет заработать стояк от ее присутствия.

Когда мы добрались до наших мест у главной арены, я развернул Ческу лицом к себе и прижался губами к ее губам. Она застонала мне в рот и провела рукой по моему животу, обхватив мой член и заставив меня потерять гребаный разум. Зарычав, я отстранился, обещая своим пылающим взглядом, что трахну ее позже. Прямо здесь, у стены.

— Вот это появление, — сказал Ройал, подходя сзади и хлопая меня по плечу. Я обернулся и ухмыльнулся. — Осторожнее, брат, ты чуть не улыбнулся. Это чертовски пугает, — сказал он.

— Твой парень готов? — спросил я, кивнув подбородком в сторону кузена Раджа.

— Он сегодня в бешенстве, так что я бы поставил на него пару тысяч, если хочешь к концу вечера заработать. Он всегда дерется лучше, когда в хреновом настроении.

— Пять тысяч на Палача, — сказал Ческа нашему букмекеру, явно слыша, что сказал Ройал. Весело покачав головой, Ройал вернулся к своим ребятам, а я сел рядом с Ческой.

Я поднял ее с сиденья и посадил к себе на колени, где ей, черт возьми, самое место. Ее рука обвилась вокруг моей шеи, а я обнял ее за талию, показывая каждому ублюдку во всем гребаном лондонском преступном мире, что она моя. Что она была моей темной королевой, и никто из этих придурков не должен был касаться ни единого волоса на ее голове, иначе они столкнутся с моим гребаным гневом.

— Моя очередь, — сказал Эрик, когда действующий чемпион на арене проломил череп своему противнику, убив его одним ударом. Эрик поднялся со своего места. Он подошел к арене и с ухмылкой посмотрел на Бетси. — Я выиграю этот бой, и сегодня вечером возьму тебя в задницу.

— Чертовски много хочешь, — огрызнулась она, но мимолетно улыбнулась и отвела взгляд.

Чарли покачал головой, затем наклонился ближе к Джину, возобновляя разговор, который они вели. Парень был здесь впервые. И он, похоже, воспринял это лучше, чем я ожидал.

Мы выжидали до тех пор, пока Ческа не сыграла в эту чертову игру, которую Чарли запланировал для нее. Ее «нашли» в квартире Лоусона. Теперь весь гребаный мир знал Лоусона, и каким ублюдком он был. Ческа порвала со своим семейным бизнесом, будучи теперь всего лишь членом совета директоров, а потом переехала ко мне в церковь.

И она никогда, черт возьми, не уйдет.

От Перл пока ничего не было слышно. Но мы знали, что ее люди в пути. И направляются в наш гребаный город. Я буду готов к встрече с ней. Готов напомнить ей, кем она была. Она вернется к нам, легким путем или трудным — неважно.

— Выпусти меня, — сказал Винни, стоя прямо передо мной, с поднятыми вверх кулаками. Его глаза были налиты кровью и безумны. С тех пор как Перл «исчезла» из его жизни несколько недель назад, он исхудал и побледнел.

Мой брат сошел с ума.

Я кивнул подбородком на вторую арену позади нас, и Винни рванулся вперед, очевидно, чтобы оторвать голову какому-нибудь ублюдку и бросить ее на песок.

***

Ческа не отходила от меня всю ночь, Вера и Ронни разговаривали с ней рядом. Потом арены опустели, и началось настоящее гребаное веселье.

Я шлепнул Ческу по заднице, и она слезла с моих колен. Встал, снимая пиджак, рубашку и галстук. Палачи, ирландцы и цыгане остались, как всегда. И мои солдаты принесли стол с оружием.

Я спрыгнул на песок и принялся разминать шею. Мой солдат вытащил первого ублюдка, который осмелился предать мою фирму. Когда с его головы сорвали мешок, он чуть не обосрался, увидев меня. Я закурил сигарету и глубоко затянулся, позволяя дыму наполнить легкие.

Я широко развел руками.

— Добро пожаловать в Суд Адли. Тебя обвиняют в предательстве. Слово Адли — закон. — Я указал ему в лицо. — Закон, который ты нарушил. И я здесь, чтобы вернуть должок. — Я сплюнул на песок перед ублюдком и кивнул в сторону стола с оружием. — Выбирай оружие. —  Этот придурок не пытался протестовать или умолять о пощаде. Знал, что это значит.

Он схватил лом и приготовился драться. Я взглянул на Ческу.

— Иди сюда, принцесса. — Ческа поднялась со своего места, словно гребаная королева Адли, которой она и была.

Она спустилась по лестнице на арену и встала рядом со мной. Ее аромат сводил меня с ума. Ее взгляд был прикован к моему, а ее чертовы ярко-красные губы выглядели слишком идеальными. Так что я впился в ее рот. Она застонала, цепляясь за мою обнаженную грудь, пока я ласкал своим языком ее, размазывая ее красную помаду.

Я отстранился. Пора приступать к делу. Я стер следы помады с лица и провел большим пальцем по ее губам, прежде чем она поймала его в рот и сильно прикусила.

Ческа встретилась со мной взглядом, когда я зашипел, ее гребаная голова была высоко поднята, владея и мной, и всеми на этой гребаной арене.

— Выбирай, — сказал я Ческе, указывая на стол с оружием.

Ческа подошла к столу. Ее каштановые волосы волнами спадали по спине. Эта девчонка держала мое черное сердце в своих руках. Она взяла копье и направилась обратно ко мне.

Поднявшись на цыпочки, она поцеловала меня в губы. Затем, свирепо глядя на ублюдка, она вложила копье в мою руку.

— Малыш? — спросила она, скривив губы от отвращения.

— Да, принцесса?

— Заставь его кричать.

Так я и сделал.