Глава 8 Азраил

На какое-то мгновение я испугался, что все-таки начну задыхаться. Но Трэвис не торопился и постоянно проверял мое состояние. Я ценил это, правда. Но если он еще хоть раз спросит о сомнениях, я вышвырну его за порог и попытаю удачу на ближайшем углу.

— Ляг на живот.

Я открыл глаза и заметил его пристальный взгляд.

— А?

— Ложись на живот. Раздвинь для меня ноги.

Сердце ухнуло от волнения, слабый шепот сомнений промелькнул в мыслях, ведь я ставлю себя в такое уязвимое положение.

Но я доверял Трэвису, хоть и понимал, что не стоило. Он незнакомец. У нас была всего одна поездка в такси и съеденная пицца, больше ничего. Черт возьми, да я даже фамилии его не знал.

Я поднял глаза и увидел, как черты лица Трэвиса смягчались от солнечного света, льющегося из окна.

— Аз? — позвал Трэвис, положив руку мне на грудь — прямо на сердце. — Я обещал, что остановлюсь в любой момент, помнишь?

Еще как. А так же все его нежные и заботливые прикосновения за последние восемнадцать часов. Я перевернулся на живот, развел ноги и попытался не насиловать постель напрягшимся от предвкушения членом.

Кровать прогнулась под весом Трэвиса, который встал на колени рядом с моими бедрами.

— Закрой глаза, — попросил он низким сексуальным голосом. — Просто расслабься и получай удовольствие.

Теплые ладони опустились мне на спину и принялись разминать напряженные мышцы: гладить вдоль позвоночника и надавливать на плечи.

Я стонал в ответ на внимательные ласки и старался следовать совету Трэвиса. Поначалу было сложно расслабиться, когда я только и думал о своей голой заднице и уязвимой девственной дырочке. Но спустя некоторое время, затянувшиеся прикосновения ко всему кроме нужного места начали меня раздражать.

Только я собрался открыть рот и проскулить возмущение, теплые влажные губы Трэвиса начали спускаться жадными поцелуями вдоль позвоночника. Жжение и легкое покалывание щетины на чувствительной коже напоминали насколько мужественным и сексуальным был Трэвис.

М-м-м, очень приятно.

Он гладил мои бока, затем коснулся губами поясницы, развел ладонями ягодицы. Поцеловал ниже. И еще ниже. Я задышал чаще. И еще чаще.

Наконец — наконец-то — его рот остановился на чувствительных краях обнаженного ануса.

— Обожемой, — пискнул я. — О... о боже... обожемой.

Развратный смех Трэвиса отдался вибрацией по коже. Казалось, все нервные окончания искрили от движений умелого языка в волшебном ритме.

Потрясающие ощущения.

Трэвис лизал, сосал и даже пронзал языком дырочку, а пальцами обводил края и слегка надавливал. К тому времени как он от меня оторвался, я задыхался и жадно глотал воздух, бессвязно что-то нашептывая, будто потерявшийся в пустыне человек, для которого рот Трэвиса был настоящим оазисом.

— Умоляю, Трэвис, — выдохнул я. — Пожалуйста. Ты мне нужен.

Он погладил мою задницу, поднялся ладонями к спине и оставил поцелуй за ухом.

— Я здесь, солнышко. Уже скоро.

Внутри все перевернулось от ласковых слов, но не успел я как следует о них задуматься, как моего входа коснулась влажная головка члена, покрытого презервативом.

— Ш-ш-ш, — проворковал Трэвис мне в ухо. — Просто расслабься. Ага-а-а, вот так. Вот так.

Я уже расслабился до состояния желе, и он начал входить мелкими толчками.

— Азраил, ты такой красивый, — продолжил нашептывать Трэвис. — Потужься, солнышко. Вот так, хорошо. Идеально. Блядь. Охренеть, ты такой узкий. О господи, Аз.

Я почувствовал, как проникла головка члена, и Трэвис с шумным выдохом уронил голову мне на спину. Он продолжил аккуратно вбиваться, а я старался расслабиться и принять его.

Шло очень тяжело и болело пиздец как сильно, но все равно было странно приятно. Словно я получил частичку Трэвиса, которая оказалась мне так нужна. Мы наконец соединились, и он стал ближе всех людей на свете.

Придурок, не влюбляйся в первого парня, с которым занялся сексом. Что, блядь, за клише.

— Боже, двигайся, — прокричал я, желая, чтобы меня взяли без нежностей и ласки. От них я мог разрыдаться как ребенок, а хотелось безумно кончить.

Толчки стали набирать обороты, и мое тело зазвенело от наполненности, удовольствия было больше, чем боли. Я вскрикивал и постанывал от движений Трэвиса и его рук, скользнувших к низу живота. В один момент он провел ладонью по моему члену до основания и задел какое-то охренительно волшебное место внутри.

— Ф-т-т-т, — пробормотал я. — Ох, а-а-ах, б-блядь. Трэв, бля-я-я-дь. Сейчас кончу.

Мышцы как будто замерли от разрядов оргазма, пронесшихся по всему телу. Я подавился криком, дыхание перехватило. Горячие струи покрывали пальцы Трэвиса, создавая теплое влажное скольжение руки по моему члену.

Если бы я был религиозным, то, возможно, услышал бы пение ангелов, или чем там еще они занимаются. Самый ошеломляющий оргазм в моей жизни. В юности я видел достаточно мокрых снов, но ни один — ни один — оргазм не сравнится с тем, который сотрясал тело сейчас.

Трэвис закричал мое имя на особенно глубоком толчке, и, похоже, я кончил еще раз. Его член ощутимо увеличился и дернулся, выплескиваясь в презерватив, а сам Трэвис сжал мое плечо с такой силой, от которой точно останется синяк.

Я кайфовал от каждого мгновения.

Трэвис спустился с вершин оргазма и ослабил хватку на плече, а затем бережно погладил мою спину. Молчание растянулось. Единственные звуки — наше шумное дыхание.

— Ты как? — спросил Трэвис низким хриплым голосом.

— М-м, хорошо, — ответил я застенчиво. — Да, я... может, даже лучше, чем просто хорошо.

— Не двигайся, — сказал он с тихим смешком и поднялся, скрываясь в небольшой ванной.

Я осторожно прижался к кровати в надежде никак себя не опозорить, например, выпустить весь воздух, которым Трэвис меня накачал. Я перекатился на бок, чтобы попытаться разглядеть Трэвиса в ванной, но мне мешал книжный стеллаж.

Что делать дальше? После СЕКСА. Не хотелось неловкостей, но… а как иначе? Я же в них преуспел.

Я лениво размышлял, будет ли считаться грубым, попросить мужчину переехать ко мне после одной совместной ночи? И внезапно осознал, что хочу постоянного партнера, и Трэвис идеально подходил на эту роль. Всемспасибовсесвободны.

Он вышел из-за угла с влажной губкой и сухим полотенцем и начал собирать сперму с моего живота, затем обтер мой опустошенный член. Я наблюдал за сосредоточенным лицом Трэвиса.

— Так, раздвинь ноги, — пробормотал он.

Я сделал как велено, несмотря на неловкость и чувство стыда, которые окрасили мою шею. Трэвис действовал нежно, но тщательно, и даже воспользовался большим полотенцем, чтобы вытереть меня и убрать беспорядок с постели.

Внутри все скрутило от приятной заботы.

— Спасибо, — сказал я. — Ты не обязан был этого делать.

Трэвис бросил полотенца на пол, забрался на кровать, и мы оба повернулись лицом друг к другу.

— Я хотел, чтобы ты просто лежал и наслаждался. Хотел сделать тебе приятно.

Его слова лишь подтвердили то, что я уже знал. Трэвис — хороший человек. Милый и нежный, несмотря на властные и развратные требования в постели. Я хотел быть с ним дольше. Я пока не готов его отпускать.

— Спасибо. Останься, пожалуйста, еще ненадолго. — попросил я.

Сердце бешено колотилось от страха, вдруг Трэвис рассмеется или откажется, но его лицо озарила улыбка.

— С удовольствием.