– Это стоит спасти. То, что у нас есть. Это стоит спасти, Тобиас. Я тебе обещаю. Я буду с тобой столько, сколько ты захочешь. Я никуда не уйду, – она говорила от всего сердца. Когда она сжала его руки в своих, ища утешения, она поняла, что он больше не носит обручальное кольцо.

Она уже решила дать ему знать, прежде чем догадается о новостях, которые он хотел ей сообщить. За время его отсутствия она поняла, что не может позволить этому человеку ускользнуть от нее; этому хорошему, доброму мужчине – темпераментному, но любящему и заботливому – мужчине, который всегда ставил ее на первое место. Теперь, когда он поделился с ней своим прошлым, теперь, когда позволил ей увидеть свою уязвимость, теперь, когда признался в чувстве ответственности и вины, снедавшей его, она видела это еще яснее.

Мужчина, стоявший перед ней, был обнажен до костей, и ее сердце не было наполнено ничем, кроме любви к нему.

– Видишь ли, – сказал он, глядя ей в глаза, – ты вытащила меня из этой тьмы и заставила снова чувствовать. Как я мог позволить тебе уйти? – его голос был тихим, шепотом, и она прикусила губу, подавляя комок, застрявший в горле. Было трудно не заплакать от боли, потому что его боль была намного хуже, чем она себе представляла. Но она не могла распасться на части, не сейчас, когда он нуждался в ней.

Она обняла его за талию и уставилась на него, пробегая пальцами по колючей щетине вокруг его подбородка.

– Я не уйду, – прошептала она. – Я твоя. Полностью.