ПРОЛОГ

Он знал, они были мертвы. Видел ужасные раны, из которых еще текла кровь.

Но они шли по бокам от него, тихие и удивительно грациозные, заставляя мальчика держаться центра мощеной дороги, пока он плелся за другими пленниками.

Мужчина справа… его звали Брят. Он был лакеем на службе у принцессы, высокий, худой, красивый в форме замка. Он нравился мальчику, а Брят порой брал для него с кухни соленые орешки, пока никто не видел. Его убили ударом по голове, череп был проломлен. Его лицо было без крови, серым, и он парил вдоль края дороги.

Мужчина слева был мальчику не знаком. Лорд Талмейна, часть свиты принцессы, был в красном, с золотой цепочкой и медальоном, готовился утром к королевскому банкету, ожидаемому ночью. Его убили ножом в горло. Мальчик видел рукоять, торчащую из его шеи.

Там были и другие — мертвые были по сторонам, впереди и позади пленников. Все молчали под хмурым небом, прохладный весенний ветер свистел в их волосах, дул на их безжизненные лица. Тринадцать, если мальчик не ошибся. Он был довольно юным, еще не был уверен в числах дальше, чем мог посчитать на пальцах.

Дорога спускалась по склону в долину далеко внизу. Мальчик споткнулся и упал на четвереньки, расцарапал ладони, а потом и подбородок об черные камни. Он не заплакал от боли. Он боялся. Но он остался там, где упал, зажмурился и пытался сделать вид, что он не существовал. Может, мертвые пройдут, не заметив его. Может, высокая фигура на лошади за ними просто объедет его.

Но пара ладоней схватила его под руки, подняла на ноги мощным рывком.

— Ну же, Террин, — прошептал низкий голос у его уха. — Смелее. Это мой смелый мальчик.

Террин вытер ободранный подбородок, оставив кровь на ладони. Он посмотрел в бледные серые глаза на темном лице. Кровь текла из пореза на лбу мужчины, жуткий синяк был на одном глазу. Но отец Террина смог ему улыбнуться.

— Идем, — сказал он. — Мы еще не вышли. Тебе нужно быть сильным, Террин. Богиня с нами…

Топот копыт за ними заставил Террина прижаться к ногам отца. А потом резкий голос крикнул:

— Шевелись, или я заберу мальчишку, чтобы он больше тебя не замедлял.

Террин посмотрел за отца на фигуру на лошади. Алый капюшон скрывал лицо. Но не глаза. Глаза сияли в тени капюшона, яркие, оттуда смотрели убийственные духи.

Его отец тут же пошел, потащив Террина за собой за рукав — хороший бархатный рукав, в эту одежду нарядила его с утра сама принцесса, сказав, что нужно выглядеть хорошо, когда они встретят Избранного короля. Она улыбалась ему нежно, поцеловала его в щеку и вытерла свои слезы.

Террин не понимал, почему она плакала. Он прижал ладошки к ее лицу и сказал:

— Не печальтесь, принцесса. Я вас не брошу.

Эти слова точно были неправильным. Ее слезы потекли сильнее, и принцесса резко встала с колен и позвала фрейлину.

— Прошу, Милла, — сказала она, — уведи его. Я не могу… вынести это. Не сегодня.

Леди Милла увела его из беседки принцессы и закончила готовить его для пути. Они ехали уже две недели по одиноким дорогам. Большая группа из лордов и леди, жриц, слуг и солдат. И, конечно, с личной стражей принцессы, капитаном которой был отец Террина.

И пять Красных капюшонов, чтобы они прошли по территорию Ведьмы-королевы.

Что стало с принцессой? Террин не видел ее с начала атаки. Она умерла со многими другими? Но Террин не видел ее среди мертвых, шагающих по сторонам. Он надеялся, что она сбежала.

Отец тащил его так быстро, что он часто спотыкался, но не падал, потому что его плечо с силой сжимали. Его ножки не успевали, и ужас в венах не подгонял достаточно. Он был маленьким. Но его отец не отпускал.

Террин увидел леди Миллу впереди процессии. Она не казалась мертвой. Она спотыкалась, опустив голову. Ее наметку и вуаль сорвали, ее красивые золотые волосы ниспадали по ее спине. Лавандовое платье было в грязи и крови, и порой Террин слышал, как она плакала. Мертвые не могли плакать, так что она была жива.

Башня поднималась среди пейзажа как клык дикого зверя из земли. Она была выше, чем самые высокие башни Венерандона, замка, где жил Террин. Большая каменная тела окружала башню, и там были только одни ворота, открытые как голодная пасть, чтобы принять пленников и мертвых. Террин замер от вида тех ворот и попытался вырваться из хватки отца.

— Нет, — прошептал его отец. — Они убьют тебя. Слушайся. Я… найду выход из этого.

Это была ложь. Хоть и юный, Террин знал, когда слышал ложь, даже от его отца. Не будет вспышки силы в последний миг, им не повезет. Но он держался за слова отца, за его голос. За эту ложь как за единственную надежду.

Они прошли в открытые врата, попали во двор под нависающей башней. Мертвые, двигаясь по приказу их хозяина, толкали, собирая живых в ряд — леди Милла была с одного края, Террин и его отец — с другой. Между ними стояли еще восьмеро, некоторых Террин узнавал. Посол ду Джин, который держался гордо. И лорд Лулас, который обмяк и плакал там, где стоял.

Террин не мог смотреть на лорда Луласа. Он смотрел на свои сапоги. Даже так он заметил, как открылась дверь башни, и вышла женщина. Он бросил на нее взгляд из-под темных спутанных кудрей. Она не была старой, но двигалась скованно, хромала. Каждый вдох шипел сквозь зубы, словно ей было больно, но она приближалась решительным шагом. Когда-то ее лицо могло быть красивым. Не как у принцессы, но милым по-своему, с изящными чертами и бежевой кожей. Теперь боль исказила его.

Черная метка была вытатуирована на ее лбу, выделялась над светлыми бровями.

— Гиллотин, — крикнула она, — что ты привел под мои врата?

Ведьмак в алом капюшоне спешился и подошел к женщине. Он сдвинул капюшон, и стало видно красивое широкое лицо с густыми черными бровями и сильными чертами. На его лбу была такая же метка, как и у женщины — горизонтальная полоса, от которой поднимались пять вертикальных — словно детский рисунок короны.

— Подарочек для тебя, Илейр, — сказал он. — Нашел их на юге, большая группа из Талмейна. Половина сбежала — с ними были эвандерианцы, больше, чем я одолел бы сам. Но я подумал, что тебе понравится эта смертная плоть. Милая девочка с краю точно тебя заинтересует.

Женщина ничего не ответила. Она прошла меж двух мертвых, растолкав их. Они не боролись, и ведьма подошла к пленникам. Она уперла руку в бок, кривясь, шагая вдоль шеренги, глядя на каждого по очереди. Она долго смотрела на леди Миллу, которая все время всхлипывала. Но ведьма пошла дальше, разглядывая каждое лицо.

Наконец, она добралась до конца и посмотрела на Террина. Она замерла.

— Ого, — улыбка отогнала боль с ее лица, сделав ее черты снова красивыми. — Какое милое создание.

Ведьмак шагнул к ней, скрестив руки на груди.

— Он слишком мал, чтобы быть полезным. Но я подумал, что вам с Инрен понадобится питомец. Чтобы было веселее в вашей мрачной башне.

— Инрен такое не хочется, — женщина тряхнула головой. — Но мне…

Она коснулась щеки Террина кончиком длинного изогнутого, как коготь, ногтя.

Отец Террина бросился между ним и женщиной. Он оттолкнул ее, ревя как лев:

— Не трогай его! — Террин еще не слышал у отца такой голос. Это напугало его сильнее, чем ведьмы.

Женщина отшатнулась, ругаясь, ее лицо исказила боль.

— Гиллотин! — прорычала она, не сводя взгляда с высокого капитана. — Держи своих щенков под контролем.

— Прости, Илейр, — ведьмак поднял руку и резко повернул ее в запястье.

Отец Террина закричал и упал на колени. Его руки прижались к бокам, спина выгнулась, глаза широко раскрылись. Его шея напряглась, он стиснул зубы.

— Папа! — закричал Террин и бросился к отцу, схватил его за плечо, потянул за руку, пытаясь поднять. Глаза отца повернулись к нему в глазницах. Остальным он двигать не мог.

Ведьма выпрямилась, скалясь напавшему.

— Он выглядит сильным, — сказала она. — Планируешь забрать его тело?

— Да, — ответил Гиллотин. — Скоро. Этот носитель еще в хорошем состоянии, но я думал, что стоит иметь запасного под рукой.

Ведьма фыркнула.

— Ладно. Просто держи его под контролем. И с глаз долой. Уведи всех их, — добавила она, махнув на пленников. — Кроме девушки с краю и этого ребенка.

— Я так и думал, что они тебе понравятся, — Гиллотин улыбнулся. — Наслаждайся подарками, Илейр.

Он махнул рукой. Отец Террина резко встал, и от этого Террин отлетел на землю. Без слов, не оглянувшись на Террина, его отец повернулся направо, выпрямившись. А потом он и другие пленники стали маршировать, словно бил барабан, который слышали только они.

— Нет! — крикнул Террин и попытался побежать за отцом, поймать его за руку.

— Стой, мальчик.

От вопля ведьмы он застыл. Только страх заставлял его слушаться, но страха хватало. Он застыл, словно скованный льдом, и смотрел, как отец и другие пропадают в здании без окон внутри стен. Ведьмак в капюшоне прошел за ними без слов.

Ведьма подошла к Террину. Он видел ее краем глаза, но не мог смотреть на нее. Он глядел на свои сапоги. Новые красивые сапоги, которые принцесса дала ему перед путешествием. Теперь они были в грязи. И крови.

Ладонь легла на его голову. Сначала нежно, а потом пальцы сжали кудри и подняли его лицо, заставляя смотреть на искаженное болью лицо.

— Все хорошо, милый ребенок, — проворковала ведьма. — Скоро все твои страхи пропадут. Но сначала мне нужно отметить тебя.

Ее длинные ногти вспыхнули перед его глазами. Один из ногтей пронзил его кожу, и он кричал, пока ведьма вырезала идеальный круг на его лице.