— В любом случае. Дам знать, когда мне организуют самолет.

И, произнеся это вслух, в полной мере осознала сложившуюся ситуацию. Казалось, я ходила по кругу. Принимала решение уйти и никогда не приводила его в действие. Но на этот раз все будет иначе. Должно быть.

Я не могла заставить себя поговорить с Ривом второй раз за день, поэтому не стала просить его организовать мне отъезд. И к Эмбер за обедом тоже не присоединилась. Взяла бутерброд во время полдника и смогла оправдать свое отсутствие за ужином сытостью.

Убедившись, что Эмбер и Рив ужинают, я тридцать минут поплавала в бассейне у спальни Саллиса. Ненавидела находиться так близко к его спальне — их спальне. Однако бассейн у моей комнаты был без подогрева, и, после захода солнца, вода в нем, на мой вкус, становилась слишком холодной. Я нарезала круги в удобном для себя ритме. Это помогло забыться, и мысли были заняты лишь тем, в какой я форме, как дышу, как держаться на плаву.

Когда я закончила, уже стемнело. Завернулась в полотенце, плюхнулась в шезлонг в тени и притянула колени к груди. Благодаря этой тренировке, поймала Дзен. Я не чувствовала себя оцепенелой, лишь немного подавленной. Мысли, которые целый день не давали мне покоя, теперь отошли на второй план. Их затмили шелест ветра на деревьях и отдаленный шум океанских волн.

Меня прервал всплеск воды, и, подняв взгляд, я увидела в бассейне Рива. Он плавал в спокойном темпе. У меня перехватило дыхание. Во-первых, потому, что он удивил меня, а во-вторых, потому, что выглядел в воде так чертовски потрясающе. Каждое движение было идеальным. Мышцы на его теле ритмично напрягались и расслаблялись, Саллис будто стал частью воды. На него было приятно смотреть — притягательный, сильный, грациозный.

Казалось, я подсматривала. Рив точно не знал, что я здесь. Он не мог меня заметить, ведь я свернулась калачиком в тени. Да и вел он себя слишком естественно, не ограничивая ни в чем. Это не был спектакль. Вот почему так трудно оказалось отвернуться. Я продолжала твердить себе: еще пару минуточек, еще один круг, и тогда я осторожно убегу, что Рив даже ни о чем не узнает.

Но еще один круг превратился в два. Потом три. А я так и не ушла. Не могла оторваться и перестать любоваться им.

А потом открылись двери спальни Рива, и во дворик вышла Эмбер. Уже стало слишком поздно, я не смогла бы ускользнуть незамеченной.

Но больше не хотела здесь находиться.

Эмбер села на шезлонг у края бассейна, закинув ногу на ногу, и стала следить за Ривом не менее пристально, чем я. Она явно вошла в режим соблазнения. Волосы заплела в свободную косичку и закинула на бок, а ночная рубашка выглядела даже сексуальнее, чем нижнее белье. Она выглядела соблазнительно и провокационно, как и когда я впервые увидела Эмбер много лет назад. По сравнению с ней я выглядела скучно.

Я еще сильнее прижала колени к груди, отчаянно желая исчезнуть. Если бы я только любила ее достаточно сильно, чтобы порадоваться. Достаточно сильно, чтобы забыть, как люблю его.

— Смотришься супер, — сказала Эмбер, когда Рив вынырнул из воды.

Он замер.

— Спасибо.

Даже с того места, где я сидела, могла сказать: Рив не ожидал увидеть Эмбер во время тренировки. Но была ведь причина, по которой он вылез из воды. Надеялся увидеть меня? Мог ли он почувствовать мое присутствие, как я в тот день в Палм-Спрингс почувствовала его?

Не стоило и мечтать об этом. И о нем.

— Мне всегда нравилось смотреть за тем, как ты плаваешь, — ворковала Эмбер. — И с тобой плавать нравилось. Могу присоединиться к тебе.

Мое сердце защемило, стоило вспомнить, как мы с Ривом плавали вместе в его бассейне в Лос-Анджелесе. Обнаженные. А сейчас, словно во сне, я наблюдала издалека, и на моем месте была Эмбер.

Я закрыла глаза, не желая видеть, как фантазии становятся реальностью.

Но Рив ответил:

— Я уже закончил, вообще-то. — И мне стало немного легче.

Я, не отрываясь, наблюдала за тем, как он выбирается из бассейна. И отвлеклась на его подтянутое тело. На Риве были лишь черные плавки. Даже не нужно было смотреть на Эмбер, чтобы понять, что она так же любуется им, как и я.

Саллис взял с полки полотенце и начал вытираться. Он стоял спиной ко мне и Эмбер.

Она взглянула через плечо, чтобы спросить:

— От Мики что-нибудь слышно?

— Ненавижу, когда ты так его называешь.

— Извини. От Микелиса.

Рив долго молчал.

— Пока ничего.

Он уже рассказал ей о письме, которое пришло сегодня утром? Или решил вообще не говорить ей об этом?

Эмбер выпрямила ноги и повернулась к Риву.

— Тебе станет легче, когда решишь, что делать в сложившейся ситуации.

Рив ничего не ответил, и она продолжила:

— Ты знаешь, как, по моему мнению, тебе лучше поступить.

Рив вздохнул и поник.

— Ты так же прекрасно, как и я, понимаешь, какие будут последствия. — Его тон был спокойным, несмотря на очевидное раздражение. — Это затронет каждого члена моей семьи. Это крайний случай. Такой выбор мне не дастся легко.

Выходило, Эмбер хотела, чтобы Рив встретился с Микелисом. Я с ней об этом не говорила и, по какой-то причине, удивилась такой ее позиции. Она ведь лучше, чем кто-либо другой, знала, на что способен ее бывший любовник. Как может Эм просить кого-то о встрече с ним?

Будто отвечая на мой вопрос, Эмбер сказала:

— Он не отпустит меня, пока я жива.

Саллис повернулся к ней, склонив голову.

— И почему? Ты говорила, что он не особо вкладывался в ваши отношения. Петрос сообщил мне то же самое. Микелис уже расставался с девушками и не трогал их впоследствии. Так почему же так прицепился к тебе?

— Не хочет, чтобы я была твоей, — уверенно произнесла Эмбер. — Ты же знаешь, какой он.

— Тогда мне стоит дистанцироваться от тебя.

— Нет. Это не... — Эмбер замолчала.

— Нет? — Рив оставил вопрос открытым и направился к тележке с ликером, чтобы налить себе выпить.

Эмбер рассеянно потерла шею рукой.

— Он придет за мной, Рив. Боится, что я расскажу всем о том, что он сделал с моим отцом. Заткнет меня, как заткнул того друга Мисси.

— Любая из бывших Виланакиса является свидетелем его преступлений. Но он почему-то одержим тобой. — Рив опустился на стул и надел сандалии.

Эмбер встала и подошла к нему.

— Бурбон? — спросила она, взглянув на напиток. — Ты, должно быть, и правда переживаешь. Больше не будем обсуждать это. Позволь я помогу тебе расслабиться. — Потом обошла его стул и принялась массировать ему плечи.

Сцена, которая была до прихода Эмбер прекрасна, теперь стала мрачной. Затаив дыхание, я следила за Саллисом с шезлонга, и его присутствие так захватывало. Теперь же это ощущение больше напоминало удушье. Я хотела закрыть глаза, но не хватало сил.

— Ох, Боже, как ты напряжен, — сказала Эмбер, словно привязывая к моей душе камень. — Лучше тебе лечь, тогда я смогу сделать массаж. Тебе нужен хороший массаж.

Рив устало провел рукой по лицу.

— Мне нужен сон.

От одного лишь упоминания о сне хотелось расплакаться.

— Лучше я пойду к себе.

И желание поплакать тут же испарилось. Я навострила уши. Рив сказал «к себе». Но ведь его комната — это и ее комната. Или нет?

Я сидела совершенно неподвижно, была взволнована и боялась даже думать лишний раз. Боялась, что упущу что-то, если только пошевелюсь.

Эм провела руками по напряженным мышцам на шее Рива.

— Тебе лучше остаться, — мурлыкала она. — Чувствую себя плохо из-за того, что заняла твою кровать. Она ведь лучшая в доме.

Заняла твою кровать.

— Они все одинаковые.

— Когда пустуют — да. Но мы могли бы сделать ее лучшей. Вместе. — Эмбер наклонилась и провела кончиками пальцев по его твердой груди.

— Эмбер, — предупреждающе произнес Рив и обхватил ее запястье рукой, мешая продвинуться дальше.

— Что?

Он сердито взглянул на нее, и она раздраженно убрала руку.

Я в ошеломлении прикрыла рот рукой. Мне стало легче. Я не могла в это поверить. Они не спали вместе. Как это возможно? Эмбер точно оставалась в его спальне. Где тогда, черт возьми, спал Рив? Я как-то не так все поняла?

Эм подошла обратно к своему лежаку и пододвинула его так, чтобы видеть Рива, а потом села.

— Знаю, что ты скажешь, — тихо произнесла Эмбер. — Что между нами все кончено.

— Между нами все кончено. — Рив был настойчив, но добр. Он говорил, что любил ее, и по тону, которым обращался к ней, это было слышно. Но теперь Саллис ей отказывал.

Эмбер кивнула, соглашаясь.

— Да. Поняла. Это моя вина. Я ушла. Закончила наши отношения. — Эмбер подвинулась на краешек лежака. — Но сперва выслушай меня, а потом говори. Да, все кончено, но это не значит, что мы не можем начать заново. Мы оба ошибались. — Ее голос стал строгим. — Оба, Рив.

— Я уже извинился...

Эмбер перебила его жестом руки.

— Я не прошу тебя вновь извиняться. Лишь говорю, что мы способны на лучшее. И это может стать отличной возможностью начать с чистого листа. Попробовать снова. — Она никоим образом не манипулировала Ривом. Лишь нежная просьба, и в этот момент я поняла, как она его любит.

Я прижала руку к груди, надеясь облегчить тем самым свою боль.

— Мы ведь были готовы прожить вместе всю жизнь, — печально добавила она. — Помнишь?

Рив с горечью ответил:

— Я был готов прожить с тобой жизнь. Но не говорю, что ты была готова.

Он устроил ей сюрприз в виде свадьбы. Ни предупреждения. Ни предложения. Это, наверное, одна из самых властных вещей, что он когда-либо совершал.

— Я испугалась, — ответила Эмбер. — Ты не дал мне время все обдумать. Знаешь же. — Ее голос задрожал, и Эм пришлось прочистить горло, прежде чем продолжить. — А потом ты испугался. Испугался, что потеряешь меня, помнишь?

Эмбер сбежала, но это случилось из-за того, что Рив удерживал ее против воли.

— Я все помню, Эмбер. — В его голосе слышалось сожаление. — И, как и любой хороший урок истории, запомнил, как делать не нужно.

— Тогда давай не будем повторять прошлое. Давай построим нечто новое. — Эмбер стала перед Ривом на колени, положив руку на его бедро. — Я могу стать другой ради тебя. Я научилась быть другой. Могу стать для тебя тем, кем хочешь.