Саллис ухмыльнулся, понимая, какой эффект на меня произвел, и вернулся к рассказу.

— Она подслушала часть разговора. Мисси уже знала, что моя семья занимается нелегальными сделками, но не понимала, до какой степени нелегальными. А узнав, что я ушел из семьи, решила, что таким образом я отрезаю ей последнюю возможность получить наркотики. Мисси была в ярости. Не могла поверить, что я смогу пойти в Интерпол.

— Вы поругались. Крис слышал часть разговора.

— Уверен, что все слышали. — И именно поэтому половина мира считала, что Рив убил Мисси. Все было против него. — Я злился, что она не поддержала меня. Конечно, я не все рассказал ей. Мне казалось, что не стоит.

Очевидно, сокрытие информации всегда было его главной проблемой в отношениях. Но теперь он делился со мной. И я нутром чувствовала, что Рив не делился этим со всеми. Не делился с Эмбер.

И, осознав это, я просто не могла не полюбить его еще немного сильнее.

Но отчаянно боролась с этим чувством.

— И так ты оказался на пляже, где трахал двух других девушек, пока Мисси была... здесь. — Это была самооборона, чтобы не растечься лужицей у его ног. Жалкая, сопливая и жестокая.

— Спасибо за помощь. — Его голос был ровным, но выражение глаз несчастным. — А то вдруг я забыл.

— Верно. Конечно. Вдруг ты забыл. — Я скрестила руки на груди, желая таким образом от него отгородиться. И в то же время желая, чтобы между нами не было никаких преград.

Рив повернулся ко мне, и я увидела, что он боролся с собой. Потом покачал головой, решив, видимо, что не стоит. И встал. Казалось, он вот-вот уйдет.

Отлично. Я выбесила его. Это... просто великолепно.

Внезапно он вернулся.

— Будто то, как я обращался с Мисси, чем-то хуже, чем то, как обращалась с тобой Эмбер.

Я была в легком шоке.

— Намного хуже. Эмбер заботилась обо мне.

— Думаешь, я не заботился о Мисси?

Совсем так не думала. Но мне нужно было бороться. Нужно было быть твердой в своем решении и жесткой.

— Тебя не оказалось рядом, когда она больше всего в тебе нуждалась.

— Эмбер тоже не была рядом, когда ты нуждалась в ней.

Я покачала головой, осознав, что Рив все еще полагал, будто наша дружба закончилась из-за того, что я увела у нее парня.

— Это неправда. Сперва я так подумала, но нет. Она поняла, что только так я смогу оставить ее позади и устроить себе лучшую жизнь.

— Позволив тебе терзаться чувством вины за то, что ты потеряла ребенка, подвергнувшись жестокому изнасилованию?

Я вскочила на ноги, чтобы заступиться за Эмбер.

— Она знала, что для меня лучше.

— Боже, Эмили, ты сама себя слышишь? Скажи, мне вот интересно: ты осознавала, что она тебя держит в железных тисках? Что она заставляла тебя носить ошейник?

Мне не нужно было этого от него. Я не хотела, чтобы он встревал в нашу дружбу. Мои отношения с ней и так менялись, а выжить я могла лишь цепляясь за сокровенное.

— Она знала, что для меня лучше, — повторила я. — Знала, как обезопасить меня. И ей не нужно было для этого удерживать меня.

Это был удар ниже пояса. Тот поступок, когда Рив держал Эмбер взаперти на ранчо, он считал худшим за всю свою жизнь. И Саллис доверился мне, признавшись в этом, а я только что наплевала ему в душу.

И полностью заслужила то бессердечное выражение лица, которым Рив одарил меня.

Черствое и пугающее.

Он осторожно шагнул ко мне, не отрывая тяжелого взгляда от моих глаз.

— Что ты сказала?

Я была не настолько глупа, чтобы повторять это. И достаточно умна, чтобы убежать.

Но Рив сделал выпад и тут же меня поймал. Он держал меня за плечи, а я подняла колено, чтобы ударить его в живот.

Это лишь сильнее разозлило его.

Рив развернул меня спиной к себе, завел мои руки за спину и крепко держал за запястья.

— Последнее время ты ведешь себя как настоящая сучка, Эмили. Если продолжишь в том же духе, то придется обращаться с тобой соответствующе.

Рив толкнул меня вперед, к перилам, и я запаниковала, хотя каждой частичкой души была уверена, что он никогда не навредит мне.

Но разве не волнующе было думать, что он мог бы это сделать?

Я всеми силами с ним боролась, понимая, что на побег у меня нет ни единого шанса. Понимала и обожала этот факт.

— Отпусти меня, — сказала я, пока Саллис прижимал меня своим телом к перилам.

— Нет. — Он немного переместился так, что теперь удерживал мои запястья одной рукой.

Я слегка повернула голову, чтобы посмотреть, зачем он освободил руку, и увидела, как Рив снимал рубашку. Боже, он был сексуален.

Потом отвернулась, опасаясь, что он заметит по моему лицу, насколько я возбуждена. Но это не значило, что я не злилась. Особенно сейчас, когда Рив заставил меня повиснуть над краем. Там же, где запрещал стоять чуть ранее. Когда мои руки были свободны, и я могла держаться за перила, а вид казался захватывающим.

Сейчас же, когда меня удерживало тело Рива, вид казался пугающим.

Я дернула плечами, рассчитывая, что от неожиданности Саллис отпустит меня.

— Не дергайся. — Он так резко дернул меня за запястья, что я вскрикнула.

— Я закричу.

Рив рассмеялся.

— Вперед. Здесь тебя никто не услышит. К тому же, крики меня заводят. Даже сильнее, чем сопротивление.

А теперь я потекла.

— Ты чертов засранец, — со всей искренностью сообщила я.

Он перехватил мои запястья в другую руку.

— Жаль разочаровывать, но трахнуть тебя в попу — не самая лучшая на сегодня идея. Я слишком зол. Ты потом не сможешь ходить, а я не понесу тебя в гору.

— Боже, ты невыносим.

— Сочту за комплимент.

Я покрылась потом, а сердце стучало так сильно, что грудь начала болеть. И вдруг Саллис отпустил меня. Но прежде чем я успела среагировать и сообразить, что делать со свободой, он обернул рубашку вокруг моей шеи. И потянул. Сильно. Он душил меня.

Рив наклонился к моему уху и прошептал:

— Умоляй о моем члене, и тогда я позволю тебе вновь дышать.

Мои руки устремились к шее. Я хваталась за ткань и царапалась, расходуя воздух на бесполезную борьбу.

Конечно же я не смогла бы освободиться. Рив держал меня слишком крепко, слишком надежно. Шли секунды. Несколько. Еще несколько. К тому времени, как он ослабил хватку, перед глазами заплясали черные точки.

Я вдохнула, отчаянно пытаясь заполнить легкие кислородом. И едва смогла сделать нормальный вдох, когда он снова начал меня душить.

— Слишком долго, — зарычал Рив. — Даю тебе еще одну попытку. Надеюсь, ты готова.

И снова ослабил хватку. Я дезориентировано моргнула, растерянная, не понимая, чего от меня хотели.

— А... Э-э... — заикалась я.

И снова Рив потянул рубашку на моей шее, еще сильнее, чем прежде. Так сильно, что теперь было плевать на нехватку воздуха. Мне казалось, что я умру от боли быстрее, чем от асфиксии.

— Черт возьми, я серьезен, Эмили, — сказал Саллис, и я каким-то образом поняла, о чем он говорит, несмотря на неспособность мыслить ясно. — Скажи, что хочешь мой член, или я сейчас уйду.

Я ненавидела его. Ненавидела каждую пугающую и потрясающую эмоцию, которую он пробуждал во мне. Ненавидела, как идеально и мастерски он владел мной. Ненавидела то, что Рив мог быть таким жестоким, и в то же время требовать моего согласия. Ненавидела тот факт, что не могла разлюбить его.

Теперь, когда он позволил мне дышать, я, хватая ртом воздух, выдавила:

— Я хочу твой член!

Его рубашка тут же пропала с моей шеи, и Рив начал спускать мои шорты и трусики по бедрам.

— И что ты хочешь, чтобы я сделал?

Я представила, как он развязывает шнуровку на брюках, и они тихо падают к его ногам. Представила, что теперь его руки свободны, и он освобождает свой член.

Я схватилась за перила, уже готовая принять его. Желая этого.

— Хочу, чтобы ты трахнул меня.

— Я знаю. Всегда знаю. — Его голос был мягким, убаюкивающим. Так взрослый успокаивает своего ребенка. Рив придвинулся ближе, и я почувствовала, как он провел головкой члена по моим складочкам. А потом оказался у входа. И Саллис начал входить, без какого-либо сопротивления, потому что я была уже чертовски влажная.

Я захныкала, когда он начал заполнять меня и растягивать. А когда стал энергично двигаться во мне, по щекам от облегчения потекли слезы.

— В тебе так хорошо, — пробормотал Рив мне в ухо, и мои колени ослабли. — Прошло так много времени, а ты все равно такая же узкая.

Прошло слишком много времени, и каждый его толчок казался новым, захватывающим, потрясающим.

— Перегнись через перила. — Рив толкнул мое тело вниз, за металл, согнув пополам. Оставив меня над той же пропастью, в которую упала его бывшая девушка.

Это было ненормально. И неправильно. Ненормально и неправильно было то, что эта мысль не вызвала отвращение и не сбила настрой. Не напугала меня до смерти.

Я потянулась вниз и взялась за нижнюю часть перил. Не для того, чтобы уберечь себя от падения, а чтобы Рив мог войти еще глубже. Так глубоко, как только возможно.

— Да, — рыкнул он. — Умница. — Саллис был глубже, чем когда-либо, и затрагивал точки, которые, клянусь, никогда никто не задевал. Рив склонился, обеими руками схватил мой хвостик и потянул голову назад. — Хотелось бы мне, чтобы ты это увидела, Эмили. Ты такая красивая. Наклонилась, открылась. Я наблюдаю за тем, как мой член трахает твою тугую киску, и в этом мире нет ничего сексуальнее.

А потом Рив сорвался и стал неистово врываться в мое тело.

Я тонула в ощущениях.

Боль от того, как он тянул меня за волосы. Перила, врезающиеся в талию. Порывы ветра, касающиеся лица. Головокружение от высоты. Запах моря. Запах пота и секса. Напряжение внизу живота, которое все росло и росло. Грубые словечки, которые раздавались позади меня. Бьющиеся о бедра яйца. Жесткие толчки Рива.

Мне оставалось лишь сдаться. Другого выбора не было. Только расслабиться и отдаться чувству. Я была воздушным змеем, которого Рив тащил за веревочку, пока не отпустил в свободный полет.

Я вскрикнула, когда он сильно потянул меня за волосы. Так, что по всему телу пробежали мурашки.