— Давайте я все же, может, на полу лягу? — неуверенно предложила я, — ну не можете же вы всю ночь тут сидеть… Или вы на полу ложитесь. Я поделюсь с вами подушкой и покрывалом…

— А давай, ты со мной собой поделишься, а, Княгиня?

Голос Розгина, неожиданно перебившего меня, как будто еще грубее стал, ниже, и оттого до меня не сразу дошел смысл его предложения.

Что? Поделиться… Чем?

— Раз уж ты такая сердобольная, — он продолжал меня разглядывать, тяжело и мрачно, останавливая взгляд на моих плечах, и я торопливым неловким жестом подтянула покрывало, сползшее до груди.

Под покрывалом у меня была майка, которую я поддела под свитер, вполне приличная, я бы сказала, пуританская. Но от тяжести его взгляда плечи словно загорелись, шея и щеки покрылись диким, бордовым практически, румянцем стыда.

А мысли заметались в панике.

Я просто растерялась, не могла придумать, как среагировать на его грубость.

И за что? Вот за что? Я же ничего плохого… Я же…

— А то, давай обмен, — он, продолжая шарить по моему лицу и шее глазами, погасил сигарету, положил локти на стол, придвигаясь, нарушая личное пространство, и не отпускал мой взгляд, гипнотизируя, — ты — мной пользуешься, а я — тобой. А? Я тебе — защиту и помощь, а ты мне — себя. На время?

И только тут, по странно промелькнувшему блеску в чернущих глазах, я поняла, что Розгин издевается надо мной.

— Да как вы! — с обидой вскочила, плотнее запахивая покрывало, — да я же от чистого сердца, потому что вы здесь сидите, не отдыхаете… Зачем вы так? Я же не хотела ничего плохого!

— А затем, Княгиня ты долбанная, — он тоже встал, но отошел к окну, прислонившись к подоконнику, — что надо думать, прежде чем предлагать мужику ночёвку в одной комнате. Да еще и таким тоном приглашающим. Я нихрена не джентльмен, ты уже поняла. И нихрена не принц. И ты уже поняла, что я не против. Ты — красивая баба, я тебя хочу. И лежать в паре метров от тебя — то еще испытание. Была бы ты нормальная, а не голубых, мать твою, кровей, уже давно бы все поняла и дала мне. Но ты, бля, долбанная феечка и Княгиня, а потому вали обратно на диван и укройся с головой. И моли Бога, чтоб злобный тролль не передумал и не явился тебя трахать.

— Да я совершенно не это…

— Пошла вон, я сказал. — Он лишь чуть-чуть повысил голос, а мне стало страшно. Так страшно, что я решила не продолжать унизительный разговор и убежала в комнату.

Совсем они разные.

Он — пес дворовый. Она — Княгиня.

Вечная тема сказок. Заканчивающихся обычно свадьбой. И никого не интересовало, что там, за свадебным разгулом? Как могут ужиться вместе такие противоположности? Такие чуждые миры?

Никак.

Никак они не могут ужиться.

И у него, Розгина, иллюзий на эту тему никаких.

Свела их ситуация нештатная.

Выкинуло принцессу из дворца. Окружили волки, до нежного мяса охочие.

А он просто под руку попался. На пути встал.