— Да, мы едем на Гавайи на Рождество. Погода хорошая. И весь персонал получает отпуск. Все в выигрыше.

Я делаю шаг назад:

— Рождество — это снег, семья и рождественские елки. Где вы возьмете рождественскую елку на Гавайях?

— Никакой рождественской елки. Мы идем на пляж, и я веду Аарона в парки развлечений. А потом у нас будет хороший рождественский ужин.

Я таращусь на них и медленно спрашиваю:

— Ты хочешь сказать, что у вас никогда не было рождественской елки и вы никогда ее не украшали? Что вы никогда не развешивала чулки и подарки под елкой?

Глаза Аарона расширяются:

— Ты имеешь в виду такую, как показывают по телевизору? Папа сказал, что это неправда!

— Неужели? — я свирепо смотрю на Стивена, который бормочет:

— Это слишком для двоих.

Я смотрю на него, не мигая.

— Мне не хотелось бы провести Рождество на Гавайях.

Аарон дергает отца за рубашку, его глаза блестят.

— Папа, а мы можем в этом году устроить рождественскую елку? Можем?

Когда Стивен бросает на меня раздраженный взгляд, я приподнимаю бровь:

— В такую погоду на Гавайи не полетишь. В любом случае, все самолеты останутся на земле до тех пор, пока будет бушевать метель.

— Папа? — Аарон смотрит умоляюще.

Стивен смягчается.

— Мы можем купить елку.

Однако я вижу вспышку раздражения на его лице, когда он выходит из комнаты. Интересно, я перешла черту, или в идее отпраздновать Рождество крылось что-то еще, чего он не желал.