Времена года

Из-за моря, вечного, как круговерть земной жизни, холодного, как ожидающий всех нас Последний Предел, недружелюбного моря, приплыл корабль. Черные, изъеденные солью и неизвестными паразитами борта его мягко скользили по серым волнам почти бесшумно, подобно медленно и плавно текущей по мелкому песку черной смертоносной змее, задевающей крохотные песчинки бритвенно-острыми чешуйками. Корабль сопровождал липкий осенний туман - странный в это время года. И из-за тумана его не заметили дозорные. Спохватились только, когда до корабля оставалось всего ничего.

Миг - и черная громадина застыла у причала, уронив блестящие, как чешуя мёртвых рыб, выброшенных на берег, паруса, принеся в теплый летний вечер холод и мрак, повергающий в тревогу и смятение своей противоестественностью.

Во дворец правителя тотчас помчался быстроногий гонец. Стражники порта тихо столпились неподалеку от зловещего корабля. Туман остановился вместе с судном, и капли воды тончайшей бисерной сетью покрыли и нагрудники стражи, и кольчуги, блестели на копьях.

Переминаясь с ноги на ногу с растерянным видом, стражники переговаривались вполголоса. Их речь сливалась в еле слышный ропот, подобный слабой ряби, бившей сейчас о гранит пристани.

- Так рано еще.

- Может, это и не он.

- А кто же еще?

С борта корабля раздался скрежещущий звук, тихий, но сейчас оглушающий, заставивший собравшихся вздрогнуть. Стражники застыли, наблюдая, как поднявшаяся над черным бортом огромная фигура в тусклом золотом доспехе делает шаг к выдвигающемуся самому по себе трапу.

- Это он, он! Властелин осени!

Трап с гулким звуком, глухим ударом дерева о камень, сейчас подобным удару самого большого колокола городского собора, звонившего лишь по особым поводам, опустился на настил причала. Фигура застыла наверху, оглядывая собравшуюся толпу. Под этим леденящим кровь взглядом беспокойный говор стих сам собой.

Через толпу пробрался бургомистр - он увидел прибытие черного зловещего корабля из окна своего кабинета на втором этажа уютного особняка на вершине скалы.

- Приветствую вас... - ритуальные, затверженные многие годы назад слова застряли у него в горле.

- Я пришел сюда завоевать вас - или погибнуть, - гулкий глухой голос Властелина осени разнесся над испуганными, растерянными людьми, над безучастным мертвенно-серым морем.

Пришелец сделал шаг. И еще. И еще. Каждый из собравшихся - все, от маленького ученика кожевника до начальника стражи - слышал в его поступи удары бесстрастно и неумолимо забиваемых в крышку гроба гвоздей.

Тем временем во дворце Лето слушал и не мог поверить всем тем новым вестям, которые приносили ему бледные гонцы.

- Чтоб Осень так грубо нарушил порядок вещей! Да быть того не может! - Лето поднял унизанную разноцветными, как крылья бабочек и стрекоз, освещённые полуденным солнцем, перстнями руку к высокому лбу.

- Сир! Нужно собрать армию. Принять меры...

- Нет. Говорю вам - это невозможно. Это какая-то ошибка. Глупая, глупая ошибка, - безвольно и беспомощно обмякнув на троне, Лето смотрел вперед невидящим, потухшим взором и продолжал бессмысленно бормотать, как человек, услышавший свой смертный приговор, но ещё не осознавший его.

Высокие стрельчатые окна дворца с затейливыми готическими розочками поверху заволокло мглой.

Лето выпрямился, бледный, растерянный, протягивая руку навстречу вошедшему в зал Властелину осени:

- Брат мой! Что заставило тебя так опередить срок? Может быть, тебе нужна помощь? Брат?

Порыв ледяного влажного ветра, пробирающего до самой глубины костей, принесшего с собой зеленые еще, но стремительно, на глазах, желтеющие листья, накрыл нынешнего Властелина, листом платана залепил ему рот, обвязал обманчиво тонкими, прочными лозами девичьего винограда, сбил на узочатый, веселый паркет.

- Теперь это - мой трон, - проговорил Властелин осени, садясь на освободившееся место. - Объявляю осень! Вечную осень!

***

Спустя восемь месяцев после случившегося дворцового переворота в таверне на окраине города встретились четверо путников. Один из них, с ног до головы закутанный в грязный белый плащ, по хрупкости фигуры позволял заподозрить в нем женщину. Второй был антрацитово-черным наемником с Юга, в кожаной рубашке и жилетке из меха чернобурой лисицы. На богато разукрашенном поясе висели ножны с кривой саблей. Третий оказался сыном советника всех прошлых Властелинов. Сам уже в летах, с серьезным и умным лицом, он тоже был опоясан мечом. Четвертая - красивая, сильная девушка в ярко-изумрудном платье с волосами цвета разлившихся по весне рек - пришла последней. Вошла в дешевую таверну не таясь. Смолкшие при ее появлении голоса снова почти тут же возобновили беседы. Экая невидаль, с тех пор, как в Королевстве воцарилась вечная осень, местные жители и не так изголялись, пытаясь внести в свое существование хоть крупицу тепла и света.

- Почему мы собрались здесь? - нахмурилась девушка.

- Здесь по крайней мере тепло, Весна.

- Мне к холоду не привыкать. А что она здесь делает? - Весна кивнула на фигуру в плаще.

- Сейчас мое время, - прошелестел из-под капюшона сухой голосок. - Я не могла не прийти.

- Дамы, прошу, - сын советника привстал, жестом пытаясь урезонить двух вечных соперниц-сестер.

- Не было такого уговора. Не было! - Весна одним глотком осушила кружку с пивом и ударила кулаком по столу.

- Только все вместе мы сможем одержать верх! - в голосе сына советника слышалось глухое отчаяние. - Лето томится в тюрьме во дворце. Бесконечная осень, бесконечный сбор гниющего на корню урожая убивает страну! Весна, зима ведь не только зло и смерть. Это и отдых, и время в кругу семьи.

- А что ей до семьи, только и мыслей, что возлечь с кем-то.

- Ах ты! - Весна вскочила, замахнулась.

Плащ Зимы распахнулся, две тонкие, в выделяющихся синих венах, кисти выплеснулись наружу - так обрушивается на голову ничего не подозревающего странника коварное, убийственное ледяное лезвие с высокой крыши. Весна застыла.

- Сейчас мое время. Не забывайся. - Зима убрала руки.

Весна села, потирая запястья.

- Тогда зачем было звать меня? Это ты должна прогнать его. Так иди. Прогони.

- Я не могу. Он пришел раньше срока и поэтому теперь его просто так не остановить.

- А как вы призвали меня? Прежде я никогда не просыпалась раньше времени.

- Для этого нам понадобился маг, - сын советника кивнул на наемника.

- Так он маг? - Весна впервые взглянула на южанина.

- Да. И он сказал, что у нас есть единственная ночь, когда мы сможем победить Властелина осени. Завтрашняя.

***

- Его шлем выглядит странно.

- А по мне - так шлем как шлем.

Сын советника цыкнул на Весну. Зима покачала головой.

- Нет, ты не видела его, как я. Сейчас его голова словно распухла. Он ведь не снимает парадный доспех?

- Нет.

Властелин осени, поселившись во дворце, завел новую привычку - объезжать свои владения каждый вечер. Сегодняшний не стал исключением. Багровое, стылое болезненное солнце, с трудом пробившееся через покров мертвенно-серых облаков впервые за две недели, глядело на всадника равнодушно. Дождь ненадолго перестал, копыта лошади месили ставшую вечной, и бесконечно, долгие и долгие мили тянущуюся слякоть.

Властелин осени и прежде - как и прочие - часто отправлялся верхом на прогулку. Но сейчас он точно нес дозор. Или пытался отвлечься от преследующей его боли, сбежать от мыслей. Что его гнетет? Совершённое по отношению к брату и сестрам предательство? Или нечто иное?

Деревья вдоль дороги стояли голые, мертвые, точно руки, в последнем предсмертном усилии тянущиеся к небу, к солнцу, сейчас беспомощному и тусклому. Черные, разбухшие от дождя ветви качались на ветру. Монотонно, навевая глухую тоску закаркала где-то ворона.

Дорога делала поворот. Властелин осени заехал за него и остановился. Прямо посреди грязного месива, отчасти вмерзнув в него, возвышалась ледяная скамья. На ней, точно на высоком троне, в сверкающей чистотой горных хребтов горностаевой мантии восседала Зима.

- Твое время ушло, брат. Уйди.

Осень спешился. Не торопясь достал золотистый меч, изукрашенный клиновыми листьями.

- Я одержу над тобой победу - или погибну, - глухо донеслось из-под шлема.

Зима оскалила мелкие частые зубки, резким слитным движением поднялась и обнажила свое оружие - длинный тонкий фламберг, переливающийся множеством холодных оттенков, от светло-синего до глубоко-фиолетового.

Раздался переливчатый боевой клич - это кинулась в атаку ждущая в засаде Весна. Осень, предупрежденный ее яростным криком, успел обернуться и отразить первый удар ее клинка. Спрыгнувшая с тающего сиденья Зима вступила в бой, как в танец. Вдвоем сестры-соперницы начали плести вокруг осеннего рыцаря-гиганта кружево победы.

Но Властелин осени парировал их удары, лениво, но быстро. Его длинный меч взлетал и опадал с видимой легкостью, подобно листьям на ветру. Быстрая, как ток живительной влаги внутри дерева, сильная, как напор воды, ломающий плотины, Весна и смертельная, как морозная ночь, стремительная, как жестокий полночный буран Зима никак не могли его измотать. А сами уже порядком выдохлись.

Сестры отступили. Властелин осени не стал их преследовать, тяжело оперся на свой меч, недобро сверкали в прорезях шлема его синие глаза.

- Что будем делать, сестра?

Зима покачала головой, выравнивая дыхание.

- Остался один, последний способ. Если ты мне поможешь.

- Я с тобой. В этом бою - я на твоей стороне.

- Спасибо, - Зима расплылась в улыбке, а затем, откинув руку с мечом в сторону, резко прильнула к Весне, впиваясь в ее губы поцелуем, произнося про себя заклинание наемника-южанина.

Она провела с сыном советника и его черным магом больше времени, чем пробудившаяся вчера Весна. И выведала у немногословного выходца из пустыни пару его секретов. Весна, сперва пытавшаяся оттолкнуть сестру, начала бледнеть, слабеть, как овеянный дыханием ночных заморозков побег. Зима чувствовала вливающуюся в нее силу, слышала на границе слуха вопль ринувшегося на Властелина осени сына советника. Удары железа о железо. Удар железа о плоть. Предсмертные крики.