Часть 6
После того, как Нанами стала свидетелем его утех с Масиро, и до предполагаемого ареста Сората захотел узнать у Сиины подробности по поводу трусов.
— Скажи правду, откуда на тебе трусы?!
— Тихиро дала.
— Когда?!
— После утреннего классного часа.
— Как?!
Масиро достала из кармана униформы бумажный пакет — товар из университетского магазина. Сората знал, что тамошний ассортимент внушительный, но не догадывался, что там продают даже нижнее бельё.
— Ах эта училка-лентяйка…
Проще говоря, во время утреннего разговора Тихиро уловила суть. Затем сразу купила в магазине трусы и велела Масиро их надеть. Более того, она не рассказала Сорате и глумилась над учеником, наблюдая за его ненужными мучениями. И она ещё называла себя учителем… Чего ещё ожидать от коменданта Сакурасо. Со здравым смыслом она не дружила.
— Почему ты тоже не сказала?!
— Потому что задумалась о делах.
— Какие дела могут быть важнее трусов?! Верни мне мой потерянный день…
— Сората.
— Чего?!
— Время не вернуть.
— Знаю!
Двое учителей-мужчин с разъярёнными лицами ворвались в кабинет, и всё прошло за три минуты. Сорату схватили и повели в дисциплинарную комнату.
Когда его вели по школе, крепко обхватив по бокам, он привлёк к себе столько внимания, словно был пришельцем из космоса. Зеваки во все рты бурчали: «Опять сакурасник».
Во время пятого и шестого урока длился допрос.
Масиро, как пострадавшая сторона, пропустила только пятый урок, а на шестой уже ушла в класс.
Сората без конца твердил, что они ошибаются, но учителя ему не верили. Потому что он не мог раскрыть им всю правду и на провокационные вопросы пытался пускать пыль в глаза. Он не мог признаться, что причиной всему стало отсутствие трусов.
По мере допроса дух Сораты слабел, и с каждым последующим обвинением он начинал думать, что и правда совершил преступление.
Если сказать «да, я виноват», может, сразу полегчает?
Если бы после уроков Масиро не рассказала Тихиро всё и та не пришла бы на выручку, Сорате в самом деле бы пришлось назвать себя виновным. День прошёл для парня под страхом перед ложным обвинением.
Но сразу Сорату не отпустили. Теперь Тихиро то ли посоветовала, то ли пожурила: «Если что-то делаешь, то не пались», — после чего Сорате позволили идти. А небо на западе к тому времени уже окрасилось красным.
Много чего хотелось высказать в адрес Тихиро, но сил в теле не осталось.
Сората, озаряемый вечерним солнцем, прошёл через школьные ворота. Там он встретил Масиро, которая его ждала, и вместе с ней он валко поплёлся в Сакурасо.
Бушующий днём ветер полностью стих, стояла спокойная погода.
— Небесам, похоже, нравится со мной играть… Все довольны, когда я становлюсь посмешищем? Я не против мира во всём мире, но неужели ради этого один я должен страдать? Бред какой-то…
Масиро позади окликнула причитающего Сорату:
— Слушай, Сората.
— Чаво? — ответил он без энтузиазма.
— Со вчера я много думала.
— О чём, а?
Усталость сменилась пренебрежением.
— Думаю, всё же можно ванну вместе.
— …
Сората резко остановился, и Масиро врезалась ему в спину.
— Эй.
Что же Масиро скажет теперь?
— Нос болит.
— Меня это не колышет!
— …
— Неужели ты и утром о ванне думала?
— Да.
— Потому и забыла трусы?
— Ну да.
— Потому и забыла сказать, что надела их?
— Угу.
— Не соглашайся настолько просто!
Значит, вон оно что.
Сегодняшний инцидент с трусами приключился из-за того, что вчера вечером он велел ей «ещё раз подумать».
От внезапного осознания простой истины у Сораты ёкнуло сердце.
— А-ха-ха-ха-ха-ха… ха-ха-ха-ха-ха!
— Сората, отвратительно.
— Кто-нибудь, дайте мне свою любовь!
Крик его души никого не достиг.
Но это не означало, что мучения Сораты теперь закончились.
На следующий день на него глазели абсолютно все ученики в школе. Без конца полетели сплетни: то Сората странно вопил, то странно себя вёл, то хватал Масиро за задницу, то обнюхивал женскую спортивную форму, то приставал к Масиро.
Нанами, которая стала свидетелем самой мякотки, какое-то время вообще с Соратой не разговаривала и даже не смотрела в его сторону.
Ему казалось, что силы ходить в школу у него появились благодаря закалке в Сакурасо. Его дух в самом деле окреп. Просто потрясающе.
— Нет уж, спасибо. Достаточно я уже заляпался Сакурасо.
Сората, который жаждал во что бы то ни стало вернуться к размеренной повседневной жизни в школе, лелеял мечту вырваться из Сакурасо.
— Я обязательно убегу из Сакурасо!
Он не знал, к чему потом придёт…