— Но это моя комната, алё?! Ай!

Пока он отвечал, словарь устремился вниз и огрел его прямо по макушке. Тяжёлый удар встряхнул мозг, в глазах потемнело. У Сораты подкосились ноги, и он, схватившись руками за голову, опустился на корточки.

Показалось, что где-то мяукает кошка.

— Э-э-э… ты в порядке? — послышался заботливый голос.

Приоткрыв глаза, Сората увидел перед собой ту самую злоумышленницу.

— Сильно по голове ударила?

— Сначала бьёшь, а потом спрашиваешь, будто ни при чём?!

— Я-я испугалась…

Что ж, это было заметно. Взгляд Канны метался туда-сюда, будто маятник.

— Слушай, — произнёс Сората максимально спокойно, чтобы не пугать её ещё больше.

— Ч-что такое?

Канна посмотрела вниз на Сорату. Её взгляд наконец остановился.

— У меня голова раскалывается, не объяснишь, в чём дело?

В конце концов, Сората понимал чуть больше, чем ничего, и оттого терялся. А если точнее, был напуган.

— Это…

Канна немного смутилась и в нерешительности отвела взгляд в сторону.

— Не подождёшь чуть-чуть? Заварю чая и ещё чего-нибудь.

Не мешало взять тайм-аут. Сората вышел из комнаты, не дожидаясь ответа.

Вскипятив воду в электрочайнике, Сората налил чая, взял печенье, забрал из ванной высохшие трусики и вернулся в комнату.

— Прошу.

— Спасибо.

Сората сел на кровать рядом с Канной и от напряжения, как и она, подобрал под себя ноги. У него на коленях тут же свернулась калачиком Асахи. Поглаживая кошку по спине, парень начал разговор:

— Для начала хочу убедиться… Эти трусики в самом деле твои, Хасе-сан?

Первым делом он вернул чёрный кружевной треугольник Канне.

— Мои.

Канна взяла трусы и через секунду убрала в сумку — не хотела, чтобы их кто-то еще видел.

Сората уже всё понял, но решил убедиться наверняка.

— Значит, Хасе-сан…

— Ты не мог бы перестать звать меня по фамилии? Ненавижу свою нынешнюю.

Она сказала так, будто у неё имелась и другая фамилия, но Сората предпочёл не заострять на этом внимание.

— Тогда… Канна… сан?

Девушка не сказала ничего против, и Сората вернулся к главной теме.

— Значит, ты тайно пробралась ко мне, чтобы вернуть потерянную вещь?

— Да…

Канна старалась не встречаться с Соратой взглядом и не отрывала глаз от пирожных с чаем на кровати между ними.

— Ты вот спросила, почему я так рано пришёл. Что ты имела в виду?

— Письмо в ящике для обуви.

— А, понятно.

С помощью письма она отвлекла его, чтобы выиграть время? А затем специально подошла вместе с Юко, чтобы проверить, увидел ли Сората послание, и заодно обеспечить себе алиби.

— Тогда главный вопрос… Ты же помнишь, как мы вчера столкнулись?

— Да.

— И ты заметила пропажу важной вещи уже потом?

— Как только вернулась в класс. Когда вышла обратно в коридор, ты уже их подобрал. И подумал на меня…

Затем она просто разузнала, где проживает Сората? Оставалось лишь изъять улики — быстро забрать трусы — чтобы стереть из истории сам факт того, что она их потеряла, а Сората нашёл.

Если Сората вздумает её шантажировать, она сделает вид, что ничего об этом не знает: улик-то не будет. Сама по себе история, что в школе кто-то снял, а потом ещё и потерял трусики, звучала дико, потому без веских доказательств никто в неё не поверит. Так что достаточно было спасти злополучный кусочек ткани и можно будет вздохнуть спокойно. Так девушка думала.

Как бы то ни было, Канна действовала очень решительно: чтоб добыть компроментирующий предмет, тайком пробралась в чужую комнату. Нет, скорее она почувствовала себя загнанной в угол, и другого выбора для неё не было.

Оставалось разобраться ещё кое в чём. Они приближались к самой сути. Что было у Канны под юбкой в тот самый момент?

— Кстати… На тебе, получается, ничего не было?

Если бы с виду беззащитная Канна потеряла сменные трусики, она не стремилась бы так рьяно уничтожить улики. Но трусики, которые подобрал Сората, ещё хранили тепло её тела, и ради их возвращения Канна даже примерила на себя роль домушницы. Раз так, странно, что она не отпиралась и открыла свой невероятный секрет.

— Всё верно… — Канна неспешно кивнула.

На этот раз Сората раскопал нечто действительно ужасающее:

— Слушай… Может, я чего не знаю, это у девушек теперь модно?

— Ты за кого нас держишь? — разозлилась Канна.

— Точно…

Канна всё время держала голову опущенной и старалась не встречаться взглядом с Соратой, против чего тот не возражал — так говорить было намного проще.

— Можно спросить, почему?

Вот правда, при каких обстоятельствах человек мог оказаться в школе без трусов? В прошлом году примерно в это же время года Масиро заявилась на уроки, забыв надеть трусы, но тот случай во многом отличался. Наверное, Канна сняла их уже в школе… Да ещё и по собственной воле.

Но чем больше Сората думал, тем сложнее себе представлял. Канна производила впечатление очень правильного человека, слишком далёкого от опрометчивых поступков.

Канна, не поднимая взгляда, потянулась к сумке рядом с собой, вытащила оттуда книгу и осторожно положила рядом с пирожными. На тонкой твёрдой обложке было написано: «Воскресенье Золушки».

— Что это? — не успел спросить Сората, как надобность в вопросе отпала. Парень увидел имя автора: Юигахама Канна.

Фамилия отличалась, имя записали хираганой, но всё же читалось оно «Канна». Книга могла иметь отношение к теме их разговора.

— Эта фамилия была у меня до развода родителей, пока мама повторно не вышла замуж, — объяснила Канна, предугадав его вопрос. Вот откуда её ненависть к нынешней фамилии.

— Получается, ты написала эту книгу, Канна-сан?

Канна кивнула, не поднимая взгляда.

— Мой дебют, за него я получила приз в средней школе.

— Ого, круто.

Сората взял книгу и пролистал страницы. Само собой, там был лишь текст, текст и снова текст.

— Ничего крутого. Мне просто повезло.

— Почему так думаешь?

— Я сейчас пишу вторую работу, но всё никак не продвинусь…

Канна плотно сцепила руки на коленях и страдальчески скривила губы.

— Думаю, я хочу писать. Я должна писать… Но прогресса нет. Какой бы сюжет я ни предлагала, ответственный редактор только и делает, что хмурится.

— Вон как.

Сората поддакивал, заполняя паузы в речи Канны.

— Я уже не понимаю, как раньше писала… Не могу, прям задыхаюсь. Когда обдумываю историю, начинает болеть голова… Но я хочу писать, я должна, у меня… больше нет другого выбора.

Присмотревшись, Сората заметил в волевом взгляде Канны усталость и сразу подумал, что она плохо спит по ночам. От излишнего волнения качество сна сильно падает, и не получается высыпаться, что Сората знал по собственному опыту.

— Я терпела, задыхалась, но нервы не выдержали, и захотелось устроить что-нибудь дикое… Для начала я решила надеть броское бельё и пойти в нём в школу.

Сората нашёл в коридоре самые что ни на есть эротические трусики. И теперь, представив, что их носила строгая на вид Канна, он не мог отделаться от мысли, что это будоражит. В голову Канне, как оказалось, порой приходят безумные идеи: захотела экстрима — оголилась.

— Я всего лишь поменяла нижнее бельё, и взгляды людей вокруг словно полностью изменились. В такие моменты я даже переставала злиться от своего писательского бессилия. Вот только… постепенно этого стало не хватать…

И тут Канна впервые посмотрела на Сорату. Исподлобья, проверяя его реакцию… И её щёки окрасились лёгким румянцем.

— Попробовала их снять?

— Да…

Она поразила Сорату своим ответом. Её сердце сильно стучало: это было видно по тому, как заметно дрожали губы Канны.

— Э-э-э, короче, получается… Ты снимала стресс?

— Думаю, да…

— Чтобы сбросить его, ты сняла трусики и пошла на уроки?

— Да…

Интересная картина вырисовывалась.

— Получил ответ? Давай только без шуток, ладно?

Взгляд Канны цепко отслеживал каждое движение лица парня.

— А, нет, это… Я вроде не шучу. Ну, любой человек хотя бы раз делал что-нибудь эдакое, правда? Например, раздеться догола, пока дома никого нет. Ага, бывает такое.

Сората хотел её подбодрить, но Канна только молча повесила голову.

Похоже, он наступил на мину.

— То есть, вчера был не первый раз?

Канна кивнула и покраснела до ушей.

— Второй, да?

— Где-то третий…

Глаза Канны были по-прежнему устремлены на Сорату, притягивая его взгляд. Именно потому Сората уловил фальшь.

— Правда?

— В шестой раз.

— После того, как поступила в Суйко?

— Да…

Получалось, примерно раз в два дня…

У Сораты отвисла челюсть. Вне всяких сомнений, за всю свою жизнь он не слышал более откровенных признаний. Даже с учётом того, что парень долгое время жил в Сакурасо, в окружении странных индивидов, для него это всё равно было невероятным… В общем, как ни крути, его потрясло до глубины души.

— Прошу прощения, что смутила. Ты сам спросил.

Дерзкий взгляд Канны заставил Сорату очнуться.

— Прости, что смутился. Не знаю, как на такое реагировать…

Сората автоматически сухо улыбнулся. Когда выходишь за рамки привычного, только и остаётся, что улыбаться. Впервые столкнувшись с неспособностью Масиро заботиться о себе, парень тоже был потрясён, но среди чудаков всегда найдётся кто-то ещё чудаковатее.

— В любом случае. Если ещё кто-нибудь узнает, будет паршиво, потому лучше прекрати это.

Сората надеялся, что услышит утвердительный ответ, но Канна отвела взгляд и ничего не сказала.

— Если скажешь «да», то на этом всё и закончится.

— То, что снимать бельё и идти на урок — ненормально, я прекрасно понимаю… Если бы могла, то сразу бы бросила. Если бы могла сама, то давно бы уже прекратила! Но хоть и понимаю головой, прекратить не могу… Потому-то это и делаю, ясно?

Последняя фраза прозвучала настолько тихо, что Сората едва расслышал. Парень мог себе представить ход мыслей девушки. Канна понимала всю странность своих поступков и действительно хотела их прекратить. Но стресс давил как пресс, подавляя разум… В этом было всё дело.

— А нет какого-нибудь другого способа выпустить стресс? Например, сходить развлечься с друзьями.