Но Филдинг все же заметил. Оборвав смех, он уставился на меня. Он и сам выглядел застигнутым врасплох, что заставило задуматься, кто из нас тот самый хищник. Пристальный взгляд Филдинга скользнул к моим губам. И он нахмурился в замешательстве. А потом я почувствовал это — что-то теплое и твердое назревало в том месте, где наши ширинки были прижаты друг к другу.

Клянусь, я понятия не имел, кто это был — он или я, но знал, что мне нужно сваливать к чертовой матери. Я подскочил, словно ужаленный. Мой мозг закоротило, и я ухватился за первое, что пришло в голову. Увидев кучу снежков, подобрал один и стал катать по снегу, делая все больше и больше.

— Что ты делаешь? — спросил Филдинг, заглядывая мне через плечо.

— Ты когда-нибудь лепил снеговика?

— Серьезно?

— На сто процентов. И ты уже запаздываешь.

Он заколебался.

— Это что, наперегонки? — понятное дело, гений просто хотел убедиться, что понимает все правила.

Я засмеялся.

— Нет. Это не гонка, а конкурс красоты. Или, по крайней мере, конкурс изобретательности. Самый эффектный снеговик выигрывает. Но тебе лучше поторопиться, если хочешь закончить до темноты.

С радостным воплем Филдинг начал собирать снег, как будто до этого ничего не произошло. Я был более чем счастлив выбросить тот момент из головы раз и навсегда — и сменить замки, чтобы он не вернулся.

Пока я скатывал нижнюю, среднюю и верхнюю части моего снеговика в шары, как делают обычно все, кто лепит снеговиков, Филдинг порылся в доме и появился с огромной пластиковой миской, которую я использовал для попкорна, картонной коробкой примерно такого же размера и шпателем. Он плотно утрамбовывал снег в коробку, а затем четыре раза вытряхнул, пока не получился высокий параллелепипед. Стараясь не слишком любопытствовать и сосредоточиться на собственном шедевре, я все же задавался вопросом, что получится у Филдинга. Затем Филдинг использовал шпатель, чтобы соскрести четыре угла, и вышел высокий цилиндр. После этого он насыпал снег в миску.

К тому времени, как я воткнул в своего снеговика морковный нос и приколол зубочистками чернослив вместо глаз, стало ясно, что задумал мой соперник. Пара недостающих элементов — старых запчастей для компьютера — и во дворе красуются мой толстый снеговик и R2D2.

Я с завистью смотрел на его творение.

— Выпендрежник.

— Ясно, что у одного из нас безупречный снеговик. Я больше ничего не скажу.

— Мой — дань традициям. Про него вообще-то фильм сняли и все такое. Классика есть классика.

— И все же время не стоит на месте. Гибель дискет из той же серии.

Я улыбнулся — вот же умный ублюдок — но все равно собирался продолжить полемику. Только вдруг я заметил машину, медленно едущую по нашей улице. Пока мы возились во дворе, мимо проехало всего несколько автомобилей, но в снегопад движение никогда не было оживленным. Водитель этого авто, однако, остановился перед нашим домом и вышел. Это была невысокая брюнетка с милым личиком. На ней не было шапки, и снег сразу же начал налипать на ее длинные каштановые волосы.

Я подошел поближе.

— Чем могу помочь? — я подумал, что у нее проблемы с машиной или она заблудилась.

Брюнетка окинула меня оценивающим, препарирующим и пренебрежительным взглядом, от которого у по спине пробежал холодок. Внезапно она перестала казаться хорошенькой. Девушка подошла к воротам и положила обе руки на их заснеженную ограду.

— Земля вызывает Филдинга, — громко позвала она, полностью меня игнорируя.

Он стоял на коленях, вырезая еще какие-то детали вокруг рюмки, которую использовал чтобы сделать глаза R2D2, и напрягся при звуке ее голоса, будто услышал выстрел. Он даже не оглянулся.

— Что ты здесь делаешь, Сьюзен? — прямо спросил Филдинг.

— Просто проезжала мимо. Вижу, ты продуктивно используешь свободное время, — ее голос сочился сарказмом.

Филдинг не ответил, продолжая работать. Но я видел, как он нахмурился, и его щеки, румяные от холода, покраснели еще больше. Это вывело меня из себя. Почему Филдинг должен чувствовать себя виноватым из-за того, что провел день в снегу? Парень пахал как лошадь и пропускал большую часть своей жизни. Он заслужил — нет, ему необходимо хоть немного пожить.

И тут меня осенило — Сьюзен. Это была та самая Сьюзен?

— Ты собираешься представить меня, Филдинг? — спросил я его.

— Мик Колман, Сьюзен Деври. Мик — мой сосед по дому. Сьюзен учится на физическом факультете, к моему огромному сожалению.

Сьюзен ухмыльнулась.

— Ха-ха. Очень смешно.

Филдинг встал, по-прежнему не глядя на Сьюзен, и, казалось, не знал, как быть дальше. Затем начал собирать инструменты, которые разбросал по двору. Я сделал еще один шаг к Сьюзен и прислонился к калитке.

Вероятно, я одарил ее не очень дружелюбным взглядом. Она холодно взглянула на меня, выпрямила спину, посмотрела на Филдинга, потом снова на меня с тошнотворно фальшивой улыбкой, которая явно говорила: «Отвали, придурок».

— У тебя есть задание по теореме Нётер? Не могу найти у себя, — застенчиво спросила она Филдинга.

— У меня есть, — Филдинг поднял коробку с вещами.

— Не возражаешь, если я прямо сейчас его скопирую? Мне действительно нужно поработать над этим сегодня вечером. Пожалуйста, Филдинг? — ее голос источал столько сексуального пыла, что мог бы растопить ледышку.

Я слышал с другого конца двора, как Филдинг сглотнул.

— Хорошо, — сказал он дрожащим голосом и понес свой ящик в дом.

Сьюзен потянулась к щеколде калитки. Я оказался проворнее и первым положил на нее руку, отчаянно желая держать эту девицу подальше. Мне не понравилась Сьюзен Деври. Совсем не понравилась. Она явно была умна, но напоминала некоторых популярных девчонок в моей школе, которые не могли спокойно жить, не унизив кого-нибудь. Не знаю, почему она удерживала Филдинга в своем радаре, но она явно это делала.

Неужели она действительно истребительница девственников, как сказал Филдинг? Просто охотится за очередной зарубкой на своем копье? Не думаю. Я почувствовал в ней что-то более… целеустремленное. И тут я осознал, что Филдинг — отличная партия. Наверняка он был самым способным студентом в Корнелле. Его будущее ученого определено, он из богатой семьи и наивен. Такая девушка, как Сьюзен, легко могла бы окрутить его. От этой мысли мне стало дурно.

В течение нескольких секунд мы боролись за калитку, Сьюзен пыталась открыть ее, а я —держать закрытой.

— Отпусти придурок! — прорычала Сьюзен.

Я неохотно отступил. И она пронеслась мимо меня к дому, окинув снеговиков презрительным взглядом.

— R2D2 и Фрости⁴? Вам что, двенадцать лет? — она распахнула дверь дома с такой силой, что чуть не сорвала с петель, и проникла внутрь. Понятное дело, Сьюзен хотела уколоть меня, но мне было плевать на ее мнение обо мне или моем снеговике. Но она так же оскорбила Филдинга, и это… Я не знаю. Это заставило меня почувствовать себя действительно отвратительно.

Сьюзен не задержалась надолго, благодаря моей нервозной неприветливости и явному нежеланию Филдинга завязать разговор и смотреть ей в глаза. После того как девица взяла задание и ушла, Филдинг уселся за компьютер, уставившись на экран.

Я наблюдал за ним с порога. Джинсы Филдинга насквозь промокли от снега. Я знал, что, погрузившись в свою работу, он будет сидеть в них часами.

— Эй. Прежде чем ты отключишься от мира, сними мокрую одежду. Горячая ванна тоже не помешает.

— И так нормально, — ответил Филдинг, не поднимая глаз. Он был в плохом настроении. И после того как мы весело играли в снегу, это был полный отстой.

— Все еще хочешь посмотреть «Психо»?

— Нет. Нужно учиться.

Я с нетерпением ждал незапланированного вечера кино. Но достаточно хорошо знал Филдинга: теперь его невозможно отвлечь от работы.

— Окей. Но ты должен быстро принять ванну, чтобы согреться, — твердо сказал я. — Ты заболеешь, если будешь так сидеть. Я наполню ее для тебя. Ну, так что?

Филдинг без особого энтузиазма пожал плечами, но потом расслабился. Я заметил, как напряжение отпустило его, и он повернулся ко мне с улыбкой. Я улыбнулся в ответ. Мне нравилось заботиться о нем, и такие маленькие проявления признательности заставляли меня чувствовать себя в сто раз лучше.

Я задержался в дверях, желая сказать что-то вроде: «Держись подальше от этой девицы, она — проблема». Или: «Ты прав, Сьюзен Деври не должна быть первой, кого ты поцелуешь». Но, во-первых, я не имел права говорить такое. А во-вторых, тогда мне пришлось бы влезть в это, не так ли? Нужно заткнутся и заниматься своими делами. Я не могу, я серьезно не могу вмешиваться.

Поэтому ничего не сказал. А просто пошел разбираться с ванной.

0

7

В четверг утром я пошел будить Филдинга для совместной пробежки и обнаружил, что тот спал мертвецким сном, зарывшись в одеяло. Наверняка работал всю ночь. Я оставил его в покое, оделся потеплее и вышел на улицу. Но грузовики с солью еще не проехали, на тротуарах и дорогах лежал толстый слой снега. Так что мне пришлось отказаться от своей идеи.

По четвергам у меня были сложные предметы, а с одиннадцати до часу дня я халтурил у стойки в «Злаковой корзине», делая сэндвичи и коктейли. Работа с понедельника по пятницу, в дождь и ясную погоду, в болезни и здравии. День пролетел незаметно, и это отлично, ведь я был слишком занят, чтобы думать о вещах, о которых думать не хотелось — например, о произошедшем в снегу накануне.

Вернувшись домой в половине пятого, я застал Филдинга, занимающимся за кухонным столом.

— Умираю от желания побегать, — сказал я ему. — Хочешь пойти со мной?

— Боже, да. Пожалуйста. — Он отложил ручку, встал и потянулся.

Нашим излюбленным маршрутом была трехмильная петля, ведущая через Корнеллский дендрарий с его садами, болотами и лесами. Пейзаж был прекрасен в любое время года, а сегодня — особенно. Снег на дорожках растаял, но остался на лужайках и деревьях, создавая до смешного сказочную зимнюю страну чудес.