— Ты пугаешь меня даже сейчас, Тэк, — призналась я с придыханием, потому что лежала на спине, но то, что он говорил, заставляло мое дыхание прерываться, и я ничего не могла поделать, чтобы выровнять его, главным образом потому, что не врала ему. Он, действительно, меня пугал прямо сейчас.

Он поднял голову, его другая рука поднялась, обе руки обхватили мое лицо, и он посмотрел мне в глаза, прошептав:

— Чего ты боишься?

Чего я боюсь? Боже мой, он сошел с ума.

— Всего, что ты сказал, — ответила я ему.

— Выброси это из головы, — потребовал он.

— В клубе творится не очень хорошее дерьмо?

— Да, в клубе не очень хорошее дерьмо.

Он не стал вдаваться в подробности, просто подтвердил, а я продолжила:

— И за пределами клуба тоже?

— Тоже и за пределами клуба.

Он ничего не уточнял, только подтверждал свои же слова, понятно, что больше от него я ничего не узнаю.

Поэтому прошептала:

— Ты мог бы умереть?

— Да.

— ОМойБог. — Прошептала я.

— Детка…

— Что вообще происходит?

— Тебе лучше этого не знать.

С этим я была с ним полностью согласна.

— Хорошо, тогда я точно могу сказать, что совсем не горю желанием жить в твоем мире, если ты сталкиваешься с такими проблемами.

При этих словах по какой-то безумной причине, Тэк ухмыльнулся. Затем произнес:

— Видишь ли, мне стоит тебе еще кое-что объяснить.

О боже.

Прежде чем я успела остановить его (хотя останавливать его было бесполезно, если уж он что решил…), он продолжил:

— Детка, ты могла бы выполнять свою работу в «Прокатись» и держать свое дерьмо отдельно. Ты приходишь и тусуешься в Клубе. А потом ты берешь меня за руку и тусуешься со мной. Это значит, что я претендую на тебя, а я ожидаю. Нельзя выйти, когда ты уже там, Тайра, дорогая, а ты уже в Клубе.

— Это просто смешно.

— Так устроен мир.

— Нет, не так.

— Хорошо, детка, я поправлюсь. Так устроен мой мир.

— Ладно, Тэк, но это смешно! — Мой голос повысился, и я заявила: — Я хочу уйти из твоего мира.

— Ты не хочешь уходить.

— Хочу.

— Нет.

— Поверь мне, именно так.

— Нет, ты просто не знаешь.

— Я уж точно знаю.

— Ты хочешь, чтобы я доказал обратное?

Ой-ой.

— Нет, — быстро ответила я, когда его руки наклонили мою голову в сторону, его голова стала склоняться ко мне, глаза скользнули по моим губам, его лицо приблизилось.

— Слишком поздно, — пробормотал он мне в губы. Я тут же сжала губы. Он изменил тактику в последнюю минуту, его язык скользнул по моим губам, мои глаза закрылись, а ладони вжались ему в плечи. — Открой свой рот для меня, детка, — прошептал он мне в губы.

Я отрицательно затрясла головой.

— Я хочу попробовать тебя, открой для меня, дорогая. — Он по-прежнему шептал.

Я снова отрицательно качнула головой.

Его большой палец скользнул по моей щеке, по губам, язык последовал за ним, и все это было слишком, слишком, слишком приятно.

— Открой для меня, — мягко попросил он.

Я снова отрицательно качнула головой, вдавливаясь в подушку.

Его рука отпустила мою голову и двинулась вниз по шее, груди, я почувствовала, как его бедра прижались ко мне.

Ммм, это тоже было очень, очень, очень приятно.

Черт побери.

— Открой, — приказал он.

Я еще крепче зажмурилась.

Его рука продолжала двигаться вниз.

— Открой, детка.

Я плотно сжала губы.

Его пальцы нащупали край моей футболки, нырнули под нее, теплота его ладони прошлась вверх по моей коже.

Я стала извиваться под ним.

— Открой.

Я повернула голову в сторону, его рука обхватила мою грудь.

— Открой, — прошептал он нежно мне в шею.

— Нет, — прошептала я в подушку.

Его рука на моей голове двинулась, обхватив мой подбородок, он снова повернул мое лицо к себе, как раз в тот момент, когда его пальцы дернули чашечку лифчика вниз, царапнув сосок, заставляя его напрячься. Я втянула воздух, тело инстинктивно таяло от Тэка, внутренняя сторона моих бедер прижалась к его бедрам, затем его большой палец скользнул по моему напряженному соску, губы раскрылись.

— Вот, — пробормотал он, и его губы опустились на мои, а язык скользнул мне в рот.

Боже, как же он хорош был на вкус. Я и забыла, насколько хорош. Так хорош, он был великолепен на вкус.

Мои бедра прижались к его бедрам, его палец встретился с большим пальцем на моем соске, зажав. Я почувствовала, прилив тепла между ног. Порыв был настолько сильным, что я застонала ему в рот и выгнулась дугой, мой язык переплелся с его языком, руки скользнули, обхватив его за плечи.

— Папа! Тайра! — Закричала вдруг Тэбби из коридора. — Кто-то стучит в дверь!

Пальцы Тэка перестали вращать сосок, его теплая рука обвилась вокруг моей груди, его губы оторвались от моих, чтобы прорычать:

— Бл*дь, не может быть.

— Мне открыть? — Крикнула Тэбби у двери моей спальни.

— Да... — мой голос сорвался, я прочистила горло и крикнула: — Да, милая, давай. Я сейчас выйду.

— Черт, — отрезал Тэк, и я открыла глаза, увидев перед собой его сверлящий взгляд. — Мы еще не закончили, — объявил он.

— Эм... мне нужно посмотреть, кто пришел.

Его пальцы напряглись на моей груди, и он прорычал:

— Да, но мы еще не закончили.

— Хм…

— Ты посмотришь, кто стоит у двери, а потом мы закончим.

Я прикусила губу.

— Поняла? — он потребовал ответа.

Я перестала кусать губу и пробормотала:

— Ну…

Внезапно его большой палец коснулся моего чувствительного соска, губы приоткрылись, а глаза наполовину закрылись.

— Ты поняла, — пробормотал он, и я резко открыла глаза как раз вовремя, поймав его улыбку.

Затем его пальцы поправили мой лифчик, затем футболку, его тело исчезло с меня, я уже не лежала на кровати, а стояла на ногах.

Слегка пошатнулась, так как мои колени не были готовы так резко принять вес, Тэк тут же подхватил меня. Он притянул меня к себе, отчасти для того, чтобы удержать на ногах, а отчасти для того, чтобы подтолкнуть к двери, уткнувшись лицом мне в шею, приказав:

— Быстро выпроводи их.

— Тэк…

Его рука сжалась на моем животе, зубы слегка прикусили кожу на шее.

Мои ноги снова задрожали.

— Быстро, — скомандовал он низким голосом.

— Хорошо, — прошептала я.

Он прижал меня к себе, протянув руку, открыл дверь моей спальни.

9.

Мне за тобой не угнаться

Я шла рядом с Тэком, обняв его за талию, по коридору. Я была вне себя, и мне это не нравилось, но было что-то такое в ощущении его твердого тела и силы, которая естественным образом исходила от него, окружая меня, пока мы двигались. Он был не тем, с кем я ощущала себя в безопасности, по крайней мере, так говорил мне мой разум, но мое тело чувствовало другое.

«Я скорее отрежу себе руку, чем причиню тебе страдания и боль».

Его слова дошли до меня, слова, которые я пропустила, когда он их произнес, но сейчас они заполнили мою голову, когда мы вышли из коридора в гостиную, что мне пришлось моргнуть, чтобы очистить голову.

Затем я уставилась на жениха Лэни Эллиота, стоящего в моей гостиной с Рашем и Тэбби. Фильм поставили на паузу, и Лэни я не увидела.

Странно. Эллиот никогда не приходил один.

— Ты знаешь этого парня? — Голос Тэка прогрохотал у меня над ухом.

— Да, — ответила я. — Привет, Эллиот, — сказала я, улыбаясь ему.

— Привет, э-э... Тайра, — ответил Эллиот, его глаза, по какой-то странной причине, постоянно метались от Тэка ко мне.

Ну, может быть, это и не было странно. Тэк выглядел крутым байкером, обнимающим меня, Эллиот знал меня довольно хорошо, знал, что я ни с кем не встречаюсь, тем более с крутыми байкерами. Он также скорее всего узнал от Лэни о Тэке, я была уверена, что она рассказала ему все. Поэтому он удивился, что я нахожусь в гостиной с двумя подростками, которых тут же можно было принять за плод чресл Тэка, спутать было невозможно.

Тем не менее взгляд Эллиота был странный, в нем не было удивления или шока.

В нем был страх.

Эллиот был невысокий — пять футов семь дюймов, Лэни — пять футов девять дюймов. У Эллиота были редеющие светлые волосы и залысины. У Лэни были густые, блестящие, длинные темные волосы, как у Тэбби, у Эллиота — брюшко и отвисший подбородок. Лэни была стройная и изящная, модель без сисек и задницы, с удивительным телосложением, красивыми зелеными глазами, она была настоящей элегантностью с головы до ног. Лэни была человеческой богиней. Эллиот и близко не был похож на Бога мужчину.

Но Эллиот был гением, не тем социально неуклюжим или высокомерным гением. С ним было легко разговаривать. Он был забавным. Он был очень милым. Он был вдумчивым. Он был щедрым и добрым. Он никогда не пропускал день рождения Лэни и всегда покупал ей идеальный подарок, не очень дорогой, но всегда то, что она хотела или что-то существенное. То же самое и с праздниками. Она говорила, что он заставляет ее смеяться. Она говорила, что он выслушивал ее, когда у нее был плохой день. Она говорила, что он обнимал ее, когда они спали. И она говорила, что, вне всякого сомнения, она была для него самой важной женщиной в мире. Итак, богиня Лэни увидела нечто особенное за внешностью Эллиота, и он стал для нее самым важным мужчиной в мире.

Это был брак по любви. Я была уверена, что кто-то может и удивиться, но такое случается. И поскольку он делал мою лучшую подругу счастливой, я его обожала.

— Что случилось? — Спросила я, попытавшись двинуться к Эллиоту, но меня потянули обратно, снова странно, я опять оказалась прижатой к Тэку. Это было странно не потому, что он удерживал меня, я поняла, он намеревался так делать всякий раз, когда ему, черт возьми, захочется. Нет, было странно, как он это сделал.

В гостиной его природная задиристость заставляла меня чувствовать себя в относительной безопасности.

Но сейчас, его крепкая хватка и ощущение его твердого тела, неподвижного как статуя и странно настороженного за моей спиной, заставляли меня задуматься, что он намеренно пытается меня отгородить от опасности.

Что за чертовщина?

— Э-э... я хотел спросить… — начал Эллиот.

— А Лэни тоже пришла? — Поинтересовалась я, потому что не хотела, чтобы он пришел один. Я немного испугалась, что она может ворваться сюда в любой момент, увидит Тэка, его детей, увидит следы фахитаса и то, что мы смотрели фильм, и просто взорвется.