Глава 1

Полтора года спустя

– Я когда-нибудь привыкну к Вирджинии Уинтерс? – дрожа спросила Куинн, пока мы идем к зданию связи.

– Наверное, это произойдет тогда, когда мы выпустимся.

– Ты уже решила, что будешь делать в праздники?

– Да, я полечу в Аспен и пробуду там десять дней. К новому году вернусь.

– Что по этому поводу сказали твои родители?

– Все хорошо. Они не слишком меня отговаривали, потому что знают, что я могу все бросить и все равно уехать.

– Хочешь, я могу вернуться пораньше, чтобы ты не провела праздник одна?

– Не нужно, я получила несколько приглашений на разные вечеринки. Все будет хорошо.

– Посмотрим. Мы вместе празднуем новый год с одиннадцати лет. Думаю, не стоит нарушать эту традицию.

Я люблю свою лучшую подругу. Она может читать меня, как книгу, и знает, как сильно я буду скучать по ней на каникулах, но никогда не попросит меня отказаться от своего семейного времени ради нее. Бог знает, сколько бед я принесла в ее жизнь. До сих пор я не уверена, что ее мать простит меня за то, что Куинн учится в Вирджинии.

День окончания моей школы я размыто помню после объявления Холли и Брайса. Держаться от них подальше было делом не сложным, когда мы пришли в мой любимый мексиканский ресторан на праздничный ужин. В это время Холли заболела, и Брайс отвез ее домой. После этого я больше их не видела.

На следующий день я решаю изменить свое будущее. Было несколько университетов, в которые меня приглашали учиться. Одним из лучших вариантов, я считаю, был Университет в Вирджинии в Шарлотсвилле. Я звоню им и разговариваю с деканом приемной комиссии и делаю все, чтобы туда попасть. Я уговариваю их сделать Куинн моей соседкой по комнате. Однако было одно условие. Нам с Куинн предстоит посещать летнюю школу, которая начнется три недели спустя.

Я не была уверена, что подруга сможет внести радикальные изменения в свои планы, однако она выглядит взволнованной. Когда я говорю ночью родителям о своих планах, папа был ошеломлен, зато мама все понимала. Мы идем ко мне в комнату и составляем список дел. Когда мы заканчиваем, она притягивает меня к себе и обнимает за плечи.

– Я знаю, почему ты это делаешь, Дэвон. Я тебя полностью понимаю и поддерживаю.

Слезы наворачиваются на глаза.

– Ты не расстраиваешься из-за меня?

– Нисколько.

– Разве ты не скажешь мне, что мое решение не разумное? Что мне нужно еще повзрослеть?

– Не скажу.

– Ничего не скажешь? Даже если, приняв это решение, я потом могу пожалеть?

– Нет.

– Но почему?

– Потому что, когда твое сердце разбивается, мое разбивается тоже. Я видела, как твое сердце разбилось. Я видела, как угасал огонь в твоих глазах. На это мне было больно смотреть, больнее, чем когда-либо. Я много лет знаю, как ты относишься к Брайсу Рэндольфу, и, хотя твой уровень влюбленности беспокоил меня, я понимала это. Часть меня хотела бы, чтобы ты пережила это в прошлом году, но ты продолжала жить своей жизнью и стала самой красивой молодой девушкой.

– Ты не думаешь, что я веду себя как глупая влюбленная дурочка?

– Да, конечно, но это ничего. Ты влюбилась в удивительного молодого человека. Брайс – один из лучших людей, которых я знаю. Он благородный и респектабельный. Его решения бескорыстны. Он решил служить своей стране с честью. И до вчерашнего дня я никогда не думала о нем плохо. Но когда он вошел в мой дом с той девушкой, убил твою надежду и вселил тоску в твою жизнь, я потеряла к нему уважение.

Я не могу остановить эту боль, пронзающую мое тело.

– Мама, это так больно. Глупо так говорить, но я влюбилась в него навсегда. Он заставил меня чувствовать себя в безопасности и особенной, и однажды ночью, много лет назад, я выплеснула все свое мужество и сказала ему, что без ума от него. Вместо того чтобы смущать меня, он сказал, что надеется, что я почувствую то же самое, когда мне будет восемнадцать. И до сих пор верю! Каждый парень, с которым я встречалась, не может сравниться с ним.

– Молодая любовь разрушительна, Дэвон, и ты никогда не давала никому другому шанса. Я не поговорила с тобой раньше, потому что влюбилась в твоего отца в первый день второго курса английского. Вы слышали рассказы о нас в школе. Но это не всегда было легко. Даже с моими собственными сомнениями на протяжении многих лет, я никогда не переставала любить твоего отца. Я видела такую же любовь на твоем лице последние несколько лет, когда ты смотрела на Брайса.

– Ты думаешь, я слишком молода?

– Нет, но теперь все изменилось. Я буду поддерживать тебя и помогать двигаться дальше. Брайс вчера был расстроен, это было очевидно, но он поступит правильно с этой девушкой. Он такой человек, какой есть. Будет ли он счастлив? Я не знаю. Но моя работа убедиться, что ты в порядке. Все, что угодно и сколько угодно.

– Я люблю тебя, мама.

– Я тоже тебя люблю, а теперь давай немного отдохнем, прежде чем мы займемся подготовкой твоего отъезда в колледж. Я думала, что у меня есть семь недель, чтобы привыкнуть к уходу моего ребенка. Возможно, скоро ты меня утешишь.

На следующий день начался вихрь упаковок и покупок. У моего брата был приступ гнева, когда он узнал, что я намерена уехать, но когда он увидел боль на моем лице, то понял, что что-то не так.

Брайс несколько раз пытался связаться со мной, но я избегала его. Он отвез Холли обратно в университетский городок и начал свой летний семестр.

Поскольку мой отъезд был таким поспешным, мы устроили небольшой ужин с семьей Куинн в качестве нашей прощальной вечеринки. В последнюю минуту Рэндольфы узнали и настояли на том, чтобы прийти. Они были так поглощены новостями, что едва не поседели, как бабушки и дедушки, и даже забыли спросить меня об изменении моих планов.

Через три недели после окончания школы, я уехала из Нэшвилла с новым взглядом на жизнь. Мое сердце было разбито, но впервые я сосредоточилась только на себе. Больше не было нас – Дэвона и Брайса. И я поклялась никогда больше не быть влюбленной дурочкой. Молодая любовь или нет, но это чертовски больно.

– Привет! Земля вызывает Дэвон! – Куинн машет рукой перед моим лицом, выводя меня из транса. – Куда ты подевалась?

– Как раз думала о том, чтобы уехать отсюда.

– Это лучшее решение, которое мы когда-либо принимали.

– Да. Я тоже так думаю.

– Наша статья выходит на следующей неделе в мировую журналистику. Предлагаю поехать в Вашингтон и поискать новые идеи.

– Да, звучит классно! Я возьму камеру.

– Ты для меня двойная угроза. Помимо навыков в журналистике, навыки фотографии без проблем позволят поступить в магистратуру изобразительного искусства.

– Мы будем вместе, как всегда.

Когда мы добираемся до здания, то направляемся на наши отдельные лекции. Небольшая группа, с которой я всегда сижу, сохранила мне место, и я улыбаюсь, приветствуя всех. Среди моих сверстников ходит шутка, что Куинн и я – дети. С тех пор, как мы обе закончили с AP² кредитами и пришли прямо в летнюю школу, мы всегда были самыми молодыми в наших классах. Технически, мы обе младшие.

Мой карман вибрирует от входящего сообщения, и я почти роняю его, когда вижу, от кого оно.

Брайс. Там только одно предложение.

«Нам нужно поговорить».

Глядя на экран, мне кажется хорошей идеей проигнорировать его. Но где-то в глубине души я думаю о своей программе «забыть Брайса Рэндольфа» и о том, какие шаги я должна предпринимать. Я создала эту персональную программу в первое лето в колледже. Прошло три недели после переезда сюда, и Куинн наконец убедила меня вытащить голову из задницы. Мы начали встречаться с новыми людьми. Мы обе попали в группу поддержки, которая помогала нам поддерживать светскую жизнь.

Я все еще думаю о Брайсе, но это становилось все менее и менее болезненным. К сожалению, ни один другой парень не привлек моего внимания. Но это было нормально. До сих пор мне нравились новые друзья и моя жизнь в колледже.

Через семь недель после моего отъезда мама позвонила и сообщила, что Холли потеряла ребенка в тринадцать недель. Вся семья Рэндольфов, включая Брайса, была опустошена. Я разослала всем открытки с соболезнованиями и даже оставила Холли отдельную записку. Я узнала, что она осталась в доме родителей Брайса на неделю, чтобы поправиться.

Брайс прислал мне очень милое сообщение с благодарностью за мою доброту, и я не получала от него вестей несколько месяцев. Было легко избегать возвращения домой весь семестр, так как это был футбольный сезон. Мои родители и Нейт прилетали на несколько игр, и мы проводили выходные в Вирджинии. Когда я узнала, что они с Холли планируют провести весь курортный сезон в Нэшвилле, я умоляла маму спланировать семейную поездку. Прошло семь месяцев с тех пор, как я видела его в последний раз, но я все еще не была готова.

Мои родители подумали, что это отличная идея, и поэтому мы начали традицию ходить в лыжный город, чтобы праздновать вместе. Благодаря творческому планированию и помощи моей мамы и Куинн, я успешно смогла избежать любых ситуаций, которые потребовали бы быть рядом с семьей Рэндольф и Холли. За последние полтора года я провела дома в общей сложности пятнадцать дней и оставалась инкогнито. Шейла и Дэйв, родители Брайса, заметили мое отсутствие, но мои родители блестяще меня прикрывают. Да, даже мой отец знает правду о моей сокрушительной влюбленности в Брайса.

Нейт никогда не упоминает Холли, за что я ему благодарна. Я предпочитаю вообще о ней не слышать. Брайс связывался со мной несколько раз по смс, электронной почте и даже через несколько голосовых сообщений. Вместо того чтобы перезвонить, я всегда отвечаю одним и тем же.

«Эй, Брайс! Рада тебя слышать. Надеюсь, ты в порядке. У меня все отлично. И у меня много дел. Может, скоро встретимся. Спасибо!»

Это всегда казалось безопасным, поскольку я подтверждала его сообщение. Подтверждала, что в порядке. И упоминала, что занята.