Глава 20

Броди

— Да?

— Привет, сынок.

— Отец? — Он никогда не звонил мне, отчего я с трудом узнал его голос. — Что случилось?

— Ничего. Просто захотелось позвонить своему Чемпиону и сказать привет.

Чемпиону? Он уже сто лет не называл меня так.

Я тут же почувствовал себя десятилетним мальчишкой.

«Привет, Чемпион. Не смогу попасть на твои соревнования на выходных, но удачи»

«Слышал, ты отлично сегодня сыграл, Чемпион. Прости, что не смог прийти»

Когда дело касалось моего отца, он называл меня Чемпионом лишь в тех случаях, когда пытался уменьшить трагичность надвигающейся катастрофы.

— Привет, — неуверенно произнес я. — Все в порядке?

— Все прекрасно. Какие планы на ближайшие выходные?

— Эм… буду дома. У меня игра в пятницу, но в субботу только утренняя тренировка. Потом, наверно, поеду к Кейси. А что?

Он замешкался.

— Ты сможешь заглянуть к нам ненадолго после субботней тренировки? А потом поедешь к Кейси?

Мне не нравился его тон. Абсолютно.

— Пап, что происходит?

— Ничего. Просто нам с мамой надо кое о чем поговорить с тобой и Шей.

Отец, мама, я и Шей? Бл*дь! Результаты маминой томографии пришли пару недель назад.

Нет, нет, нет, нет.

— Пап, что-то не так с мамиными снимками?

— Нет. С ними все в порядке. Нам просто нужно с вами поговорить, ребята. — В его голосе звучала усталость.

Бессилие. Досада.

— Да пропади оно все пропадом. Пап, я уже выезжаю.

— Броди, в этом нет необх...

Я повесил трубку, схватил ошейник Дизеля и выбежал из дома.

***

Я бы не сказал, что испытал внетелесный опыт, [измененное состояние сознания, когда человек чувствует, что покидает свое тело, находится вне своего тела] но въехав на грунтовую дорогу, ведущую к ферме родителей, я абсолютно не помнил, как сюда добрался. Сердце бешено колотилось, а в голове снова и снова проигрывались самые страшные сценарии развития событий. Если у мамы вновь обнаружили признаки рака, я не сломаюсь у них на глазах. Я останусь сильным. Один раз мама уже победила рак. И сможет сделать это снова. Общими усилиями мы все его победим. Но что, если в этот раз болен отец? Бл*дь. Он ее скала. Опора. Возможно, мне стоит закончить карьеру раньше? Не то чтобы дело было в деньгах. Скорее в том, смогу ли я прожить без хоккея?

Я поднялся по ступенькам и вошел в дом, пока Дизель бросился на задний двор, чтобы найти себя игрушку.

Тихонько закрыв дверь, прислушался. Ни голосов, ни плача. Ничегошеньки. Это ведь хороший знак, да?

— Броди? — позвала мама, когда я вошел на кухню. Она подошла ко мне и обняла. — Не стоило так поздно приезжать.

— Отец мне никогда не звонит. Что стряслось?

Мама тут же взглянула на отца, который сидел за кухонным столом. С последней нашей встречи он будто постарел лет на десять. Уставившись на огромный дубовый стол, он ковырял ногти на руках.

— Иди сюда, присядь. — Она подошла к столу и выдвинула для меня стул.

Застонав, я упрямо последовал за ней, садясь напротив отца.

Мама прочистила горло, пока отец намеренно избегал смотреть мне в глаза.

Переводя взгляд с одного на другого, я понял, что здесь точно никто не горит желанием мне что-то рассказывать.

— Может, кто-то мне, черт возьми, объяснить, что тут происходит? — рявкнул я, от чего мама слегка подпрыгнула на стуле.

— Дорогой, на самом деле это не так уж и важно, — попыталась заверить меня мама с фальшивой улыбкой на лице, но с каждой минутой вся эта ситуация раздражала меня все больше и больше.

— Потрясно. Ладно, давайте-ка тогда рассказывайте, что не так уж и важно.

Мама взглянула на отца еще раз. В этот раз, он не стал отводить глаз. Она потянулась и взяла его за руку, глядя на меня.

— Броди, мы с твоим отцом собираемся развестись.

На мгновение воцарилась гробовая тишина.

Я вздохнул и запустил пятерню в волосы.

— Не смешно. Что на самом деле произошло?

Отец посмотрел на маму, которая ни на секунду не сводила с меня глаз. Ее глаза были широко открыты, а рот приоткрыт от удивления.

— Броди, это не шутка. Мы разошлись.

Я закрыл рот руками, переводя взгляд с одного на другого. В ожидании, когда хоть кто-то скажет, что они решили прикольнуться.

Когда молчание затянулось, мой пульс участился.

— Когда? Как? Почему?

— Просто так сложилось, сынок, — пробормотал отец.

— Не может так просто сложиться, чтобы после тридцати лет семейной жизни, люди решили разойтись, папа. Не делай из меня идиота! Почему? Почему вы решили разойтись?

Мама опустила взгляд на стол, а затем взглянула на отца, словно ожидая его объяснений.

Я нахмурился и посмотрел на отца.

— Это твой косяк? Ты изменил маме? А я даже и не удивлен. Ты был дерьмовым папашей, но мужем, видимо, еще хуже.

— А теперь быстро угомонился, черт возьми, — сидя напротив, приказал отец, указав на меня пальцем. — Понимаю, тебе нелегко это принять, но нам с матерью тяжелее вдвойне.

— Давайте просто все успокоимся. Пожалуйста. — Мама накрыла мою руку своей. — Броди, твой отец мне не изменял. И он ни в чем не виноват. Как и я. Мы довольно долго думали об этом, но ждали, когда Шей получит образование, и вы оба будете твердо стоять на ногах и чувствовать себя независимыми, прежде чем мы с отцом точно решим, что делать. — Она молча опустила взгляд на свои руки, и по привычке стала покручивать обручальное кольцо на пальце. Значит, она нервничала.

— Поверить не могу, — я потер глаза ладонями. — Тридцать лет! Прошло тридцать лет, и вы просто хотите разойтись. Даже не попытавшись что-то сохранить.

Они оба молчали.

Просто сидели, увязнув в своем провальном браке.

— Может, сходите к психологу? Я оплачу лучшего семейного психолога в стране.

Отец взглянул на маму, но та лишь покачала головой.

— Тогда отпуск? Давайте смотайтесь на недельку на Гавайи. А лучше на месяц? Может, вам просто надо освежить чувства?

— Броди, это очень мило с твоей стороны – предложить нам все это. Но в этом нет необходимости. — Мама посмотрела на отца, который натянуто улыбнулся ей в ответ. — Мы подробно все обсудили. И нас все устраивает. Мы даже наняли адвоката и урегулировали все вопросы. Мы довольны своим решением.

Я не мог поверить в то, что только что услышал. Широко раскрыв глаза, переводил взгляд с одного на другого.

— Как долго вы знали, что все к этому идет?

— Год.

— Год? — воскликнул я, подскакивая с места. — Вы, блин, только в мае отпраздновали тридцатилетнюю годовщину. Мы с Шей устраивали для вас вечеринку-сюрприз. Бл*дь!

— Броди, — предостерег меня отец.

— Я знаю. — Мама закрыла лицо руками. — Мы были смущены, но и не догадывались о вечеринке. Что нам оставалось делать? Объявить о разводе перед родственниками и друзьями?

— Не знаю, — я вздохнул, расхаживая по кухне, не находя себе места. — Но и так все закончиться не может. Просто не может и все. Я ведь знаю, вы все еще любите друг друга.

Мама взглянула на меня со слезами на глазах.

— Даже не представляю, как тебе сейчас тяжело, Броди. Даже думать не хочу.

— Нет. Не представляешь. Я всю свою жизнь думал, что у меня полноценная семья с любящими друг друга родителями. Когда я сделал шаг во взрослую жизнь, то был практически на сто процентов уверен, что вас союз – это навсегда. — Я с неодобрением посмотрел на родителей. — Ей богу, наверное, узнать о таком в семь не столь херово, как в двадцать семь.

— Броди, нам так жаль. — Мама тихонько заплакала.

— Когда позвонил отец, я подумал, что что-то не так с томографией. Конечно, я рад, что дело не в ней, то ваша новость едва ли лучше. — Открыв дверь, я громко свистнул Дизелю.

— Что ты делаешь? — Печаль и беспокойство отражались в маминых глазах.

Дизель пулей рванул через заднюю дверь, направляясь к входной.

— Мне нужно идти. Подумать обо всем.

— Броди, постой! — Подорвалась за мной мама. — Уже поздно. Давай ты переночуешь у нас?

Я открыл входную дверь и развернулся к матери. Отец вышел за ней из кухни, держа руку на ее плече, нежно поглаживая. Еще мгновение мой взгляд был прикован к его руке – дольше, чем следовало бы. А в голове крутился вопрос: «Что, черт возьми, произошло?» и «Когда все пошло наперекосяк?». Посмотрев маме прямо в глаза, спокойно ответил:

— Ни за что. — И хлопнул дверью.

Когда я, наконец, завел пикап, мама уже три раза выглянула из окна в гостиной. Зная ее, могу с уверенностью сказать: надеялась, что заглушу мотор и вернусь обратно. Наверно, так и следовало сделать. Они с отцом не заслужили такого отношения, но я был чертовски зол.

Я чувствовал, что меня обманули. Предали.

Нажав на газ и выбрасывая гравий из-под колес, я прибавил скорость. Вывернул с подъездной дорожки на главную дорогу. Но поехал не домой.

После прошедшей недели, я чувствовал себя не в своей тарелке. Дерьмово отыграл последние два матча, а теперь и родители огорошили новостью о своем разводе. Сегодня вечером, мне необходимо единственное постоянное в моей жизни.

Мой компас.

Мой якорь.

Мое большее.

Я направился прямиком к Кейси домой.