Глава 30

Себастьян

В ту же секунду, как она обмякла, все напряжение, охватившее ее тело, соскользнуло, словно вода со скал. Она лежала тихо, только ее учащенное дыхание наполняло воздух вокруг нас, когда я поцеловал ее мягкую плоть. Мой член был твердым и требовал удовлетворения, но, к сожалению, это не являлось частью сделки. Но скоро. Вскоре она признается, что хочет, чтобы я поимел ее киску не только языком. И я оставлю свои следы на ее светлой коже и буду брать ее снова и снова.

Камилла глубоко вздохнула, а затем попятилась назад, отодвигая от меня мое любимое лакомство. Скрестив ноги, она обняла колени и бросила на меня обвиняющий взгляд.

— Что? — я слизывал ее соки со своих пальцев, в то время пока она сверлила меня мрачным взглядом. — Ты сказала мне сделать все, что в моих силах.

— Мы закончили?

Я встал и ухмыльнулся, когда ее глаза обратились к стояку, который было невозможно не заметить.

— Мы не обязаны этого делать. Я никогда не настаивал на взаимности, но если тебе интересно…

— Нет.

Она покачала головой, ее светлые локоны разлетались в стороны.

Я засмеялся. Боже, она что-то сделала со мной. Заставила меня чувствовать себя намного лучше, чем я когда-либо мог себе вообразить.

— Хорошо. Если хочешь посмотреть, как я позабочусь об этом, я только за.

Я взял с пола ее трусики.

— Эй! — она указала на мою ладонь. — Отдай их обратно.

— Думаю, я оставлю их себе. Оберну их вокруг члена пока буду дрочить, и тем временем предамся воспоминанию о твоем вкусе, звуках, которые ты издавала, о том, как твоя киска сжималась во время оргазма.

Она натянула одеяло на обнаженные ноги.

— Псих.

Я попятился в ванную.

— Никуда не уходи.

Ее глаза вспыхнули. У меня было чувство, что если бы ей было что бросить в меня, она бы это сделала.

***

После ужина, во время которого Камилла постоянно краснела, мы провели пару часов в библиотеке — она продолжала рисовать, пока я работал с планшетом. Мои мысли продолжали блуждать по проблеме, созданной Минтом, Вероникой и идиотом. Но я знал, как можно все это решить. Камилла сидела в нескольких футах от меня, с красным карандашом за ухом. Но на этот раз я боялся заключить с ней сделку. То, что мне было нужно, могла дать только она, и я знал, что она заставит меня дорого заплатить за это.

Когда часы пробили одиннадцать, я закрыл планшет и встал.

— Идем спать.

Она вздрогнула, когда я заговорил, и ее карандаш оставил странную отметину сбоку на эскизе.

— Черт.

Девушка взяла со стола ластик и стерла отметину.

— Нервничаешь? Я думал, что ты расслабилась после наших предыдущих занятий.

Она бросила ластик на стол и встала.

— Может быть, ты не так хорош, как думаешь?

— Это невозможно, — она прошла мимо меня и направилась к лестнице. — Но если ты предлагаешь мне еще одну попытку доказать свое мастерство…

— Ни за что, — она покачала головой. — Ничего из этого больше не повторится.

— Какая часть не повторится? Та где ты кончаешь мне на лицо, или произносишь мое имя, или испытываешь лучший оргазм в своей жизни?

Она закрыла лицо руками и ускорила шаг.

— Остановись.

— Я просто хотел уточнить.

Наблюдая, как она извивается и краснеет, я получал одно из самых больших удовольствий, которые я когда-либо имел.

— Нет, ты ведешь себя как засранец!

— Это лучше, чем психопат, верно?

Я не отставал от нее, когда мы поднимались по лестнице на второй этаж.

— Ты прекрасно совмещаешь в себе оба этих качества.

— Какие еще прозвища у тебя есть для меня?

Я пропустил ее в спальню, а потом закрыл за нами дверь.

— Ничего такого, что я бы сказала вслух.

Камилла поспешила в ванную, пока я раздевался.

Я вошел в ванную, когда она чистила зубы. Во мне вспыхнула тоска. Она была так близко, но не хотела дать мне то, что нам обоим было нужно. Я хотел обнять ее, прижаться губами к слегка пульсирующей яремной венке на ее горле. Когда я придумал свой план, как удержать ее, то предполагал, что она поймет, что принадлежит мне после короткого периода адаптации. Взгляд, которым она одарила меня через отражение в зеркале, сказал мне, что период адаптации будет намного дольше, чем я ожидал.

— Есть шанс, что ты будешь спать обнаженной со мной сегодня?

Сморщенный нос подсказал мне ответ, хотя взгляд ее блуждал по моей голой груди. Мой член выразил свой интерес, твердея, пока я смотрел на нее в зеркало.

Она перекинула светлые локоны через плечо, прополоскала рот и зашагала в гардеробную. Чертова пижама.

— Что нужно сделать, чтобы в моих объятиях ты была полностью голой?

Я никогда так не говорил, никогда не говорил в отрытую, чего хочу. Но слова только что вырвались наружу, желание замкнуло логику, которая управляла моей жизнью. Импульс — сильная потребность чувствовать ее, всю ее — оказал на меня влияние.

Она высунула голову из шкафа.

— Хочешь заключить сделку?

Ее глаза сузились, и впервые в жизни я не чувствовал контроля над собой.

Она продолжала удивлять меня. Стыд, который она испытывала за столом, иссяк, и на его место пришел холодный расчет. Е*ать, как же жарко! Но я не могу сдаться. Она была дилетантом в области, которую я освоил давным-давно. Контроль.

— Нет, — я пожал плечами. — Просто подумал, что пришло время тебе уступить тому, чего ты действительно хочешь.

— Мне придется отказаться, — и она исчезла в гардеробной.

Слово «е*ать» еще раз повторилось в нечестивом списке внутри моего черепа. Я прошел мимо двери гардеробной. Один взгляд внутрь, и я застыл. На ней не было ничего, кроме пары кружевных розовых трусиков. Ее волосы раскинулись по спине, и пряди щекотали молочную кожу.

Камилла взглянула на меня через плечо, посылая дьявольский взгляд, который заставил мой член умолять меня что-то сделать.

— Ты уверен, что не хочешь заключить сделку?

— Я…

Мои слова улетучились, когда она обернулась. Ее сладкие соски затвердели, когда я уперся в них взглядом. Ох*еть.

Она пожала плечами, ее груди слегка подпрыгнули от этого движения.

— Если ты уверен…

Она схватила свою старую футболку и подняла руки, чтобы надеть ее.

Я бросился вперед и схватил ее за запястья. Прижав Камиллу спиной к ящикам комода, я застонал от ощущения ее кожи на своей.

— Нет, нет сделки — нет прикосновений!

Она ударила меня в подбородок.

Я мог бы взять то, что хотел, бросить ее и сделать все, о чем мечтал. Только одно слово остановило меня. Доверие. Отпустив ее запястья, мне потребовалась вся выдержка, на которую я только был способен, чтобы отойти от нее.

Она всхлипнула, ее розовые, все еще затвердевшие соски нуждались в моих прикосновениях.

— Итак, сделка?

— Чего ты хочешь? — этот пропитанный отчаянием голос принадлежал мне?

— Эти выходные в городе плюс понедельник, который ты мне обещал.

Она схватила футболку и прикрыла грудь.

Я наклонился вперед, положив одну руку возле ее головы. Тепло ее тела окутало меня. Я хотел попробовать ее на вкус. Хотя я поедал ее всего несколько часов назад, но уже умирал от голода.

— Когда ты это придумала? Пока ты рисовала, поднималась по лестнице или чистила зубы? Когда?

— Какое это имеет значение?

— Потому что я пытался достучаться до тебя, но так и не смог.

— Я думала, ты знаешь обо мне все.

Ее дерзость убивала. Я хотел слизывать это с ее губ.

— Да, но у тебя есть определенные аномалии в личности, которые меня озадачивают.

— Может, ты меня недооцениваешь?

— Возможно.

— Ну так что, около трех дней в городе. Договорились?

— Это большая просьба.

Я не мог оторвать взгляд от ее губ.

— Оно того стоит, тебе не кажется?

Она уронила свою футболку, ее грудь была на полном обозрении и так чертовски близко.

— Мы будем голые и будем целоваться.

Я ввязался в переговоры, подстрекаемый дерзкими сосками, дразнящими меня.

— Нет.

Она покачала головой, отчего ее груди снова подскочили.

Я застонал.

— Мы будем целоваться голышом, а взамен ты можешь провести выходные и понедельник в городе, — мой туман страсти рассеялся на долю секунды, но этого было достаточно. — И, чтобы подсластить сделку, я передам сообщения от тебя твоим друзьям.

Ее глаза расширились, и она сжала пальцы. Бинго.

Моя хитрость не знала границ, даже когда приз был таким впечатляющим. Эта идея была ничем иным, как гребаной уловкой злого гения. Я буду дотрагиваться до нее, целовать, и она решит мою маленькую проблему со своими дружками Скуби Ду.

— Ты обнимешь меня, — нахмурилась она. — Но не притрагиваешься к моей груди или ниже пояса и…

— Что? — мне нужно было почувствовать каждый дюйм ее кожи. — Я уже знаю, что чувствует твоя киска, когда ты кончаешь.

Она нахмурилась.

— Эта сделка не включает в себя тисканье. Мы просто обнимаемся, и я сегодня разрешу себя поцеловать, но только если ты дашь мне три дня в городе и свяжешься с моими друзьями.

— Три дня в моем пентхаусе, где ты будешь спать голой в моих объятиях каждую ночь. Поцелуи на сегодня, и я передам сообщения. Ты не прикасаешься к телефону. Не пойми меня неправильно.

Она прикусила губу. Нашла замену, вместо прикусывания ноготка большого пальца. Она колебалась? Потерять ее на этом этапе переговоров было невозможно.

Я пошел на жесткую продажу.

— Прими это или оставь, но предложение становится недействительным, как только я выхожу из гардеробной.

Повернувшись к ней спиной, я чуть не передумал, но мне удалось никак не показать свое сомнение, и я шагнул к двери.

— Сделка.

Когда она произнесла это слово, все мое тело наполнилось предвкушением.

Я остановился и снова посмотрел на нее.

— Хорошо. А теперь снимай свои мокрые трусики.