Берни пошевелилась во сне и всхлипнула. Глэндар решил, что она вернулась к отцу во сне. Со временем ее страхи исчезнут, потому что теперь, когда связь завершилась и, возможно, в ее животе появился отпрыск, у ее отца нет ни малейшего шанса вернуть ее обратно. Отвращение, которое он испытывал к Смиту, было сильным, но он постарается вести себя с ним дружелюбно. Нужно спасти еще несколько дочерей, возможно, они смогут поторговаться, ведь ее отец был такой жадной свиньей.

Ему нужно проверить почту и узнать, чем занимается отец Берни. Без сомнения, человек, привыкший извлекать выгоду от других, будет упорствовать в попытках заработать деньги на своей дочери. Глендар не удивился, когда увидел, что тот посылает требования, ожидая чего-то взамен за потерю дочери. Смит постарался, чтобы это прозвучало так, будто он любит ее, а ее суженый расстроен потерей своей любви. Глэндар знал, что это неправда, и хотя заплатить ему что-нибудь за Берни не составляло труда, это его очень раздражало.

Глэндар уполномочил Стэвара сделать все необходимое, чтобы уладить разногласия, как бы его это ни раздражало. Его милой маленькой паре никогда не придется беспокоиться о том, что ее заберут из их дома. Новая проблема, с которой придется иметь дело, — это ее сестры. Она хотела, чтобы их привезли сюда, но после случившегося Смит никогда не поступит с ними по-человечески. Об этом стоит побеспокоиться позже, а сейчас Глендар вернулся в постель, хотя и не чувствовал усталости, просто чтобы обнять свою пару и оказаться рядом, когда она проснется.

Именно это он и сделал, потерся носом о ее шею, вдыхая ее запах так глубоко, как только мог. Отстранившись, он посмотрел на свою волчью брачную метку. Цвет чуть светлее, чем у Трэвлара, но все же с темно-фиолетовой окраской. Он поглаживал метку, когда понял, что Берни проснулась.

— Это великолепно, — благоговейно прошептала она.

— Как бы ты назвала этот цвет?

— Ты имеешь в виду, какой оттенок фиолетового? — Он кивнул. — Однажды у меня был кувшин с нарисованными на нем фруктами. Очень похоже на оттенок сливы.

— Что случилось с этим кувшином?

— Мой отец продал его и купил нам более простой и дешевый.

— Здесь с тобой такого никогда не случится. Может быть, у нас и нет всего, но я дам тебе все, что смогу. Я хотел бы положить весь мир к твоим ногам. — По ее щеке скатилась слеза, и Глэндар посмотрел на нее. Он вытер слезу пальцем и попробовал на вкус. — Даже твоя печаль сладка на вкус. Что я могу сделать, чтобы тебе стало лучше?

— Я чувствую не печаль, а радость от того, что теперь у меня есть ты. Я могу поделиться своей болью и своим счастьем с кем-то, кому небезразлично, что я чувствую, и могу разделить то же самое с тобой. Я никогда не думала, что смогу стать частью такой семьи. Вот кто мы, верно?

Она посмотрела на него глазами, полными надежды и желания. А еще ему казалось, что он видит — осмелится ли он даже подумать об этом — зачатки любви. Вот что он чувствует к ней, к этой прекрасной, любящей, чудесной женщине. Моя! Вот что кричал его внутренний демон, и никто не мог удержать демона от того, чего он хотел.

— Милая, я хочу познакомить тебя с моими родителями. Они полюбят тебя так же, как и я, и ты почувствуешь, каково это иметь семью, которая заботится о тебе.

— Давай оденемся и пойдем. Признаюсь, я нервничаю, но также взволнована встречей с твоей семьей. Они, полагаю, чудесные, раз родили такого как ты. — Глэндар покраснел от комплимента, который сделала ему его пара. Конечно, это не совсем так, потому что ее отец ужасен, но он помог создать такую замечательную женщину как Берни. Глендар надеялся, что он достаточно хороший мужчина, чтобы хорошо относиться к своим родителям, и знал, что достаточно волнуется о Берни, чтобы позаботиться о каждой ее потребности.

Они быстро надели одежду, которую Глэндар достал из шкафа и большого сундука. Берни выбрала простое платье и выглядела в нем словно королева, и он гордился тем, что она рядом с ним. Мэксар обрадуется, увидев их, он поймет, что Глэндар заявил права на свою пару. Теперь настанет его очередь. Это казалось невероятным, что четвертый брат скоро женится. Все десять братьев скоро обзаведутся потомством, и их мать будет безмерно счастлива. Она уже считала дни, когда к ним присоединится ее первый внук.

Глэндар проводил свою женщину к парящему автомобилю и помог ей забраться внутрь. Сев за руль, он направился по знакомой тропинке к дому. Даже если он уедет на сто лет, место, где он вырос, всегда останется для него домом. Что изменилось, так это то, что теперь у него появился другой дом, и это скорее была женщина рядом с ним, чем место, где они жили. Она держала его сердце в своей маленькой изящной руке. Подъехав к дому родителей, Глендар припарковался и обошел машину, помогая Берни выйти. Дойдя до двери, они вошли без стука, потому что их ждали. Берни слегка вздрогнула, но Глэндар знал, что все будет хорошо, как только его пара и родители встретятся.

Они вошли в дверь, и их встретила атмосфера вечеринки: запах готовящейся еды, голоса людей, говорящих и смеющихся, и холодные напитки, которые они держали в руках. Тут находилось несколько братьев, как одиноких, так и женатых, со своими парами. Это, наверное, Рэйзар с Листой, которая выглядела немного бледной из-за утренней тошноты. Странное название для ее болезни, потому что днем она обычно становилась еще больнее. Трэвлар тоже был с Тэмми, и ее запах слегка изменился. Глендар ожидал, что второй старший брат сделает объявление в любой момент. Это давало ему надежду, что у них с Берни это тоже не займет много времени.

— Это твои родители? — спросила Берни, спрятавшись глубже под его бок.

Глэндар поднял голову и увидел, что его родители чуть ли не бегут к ним навстречу в радостном возбуждении от встречи с новой дочерью. Во всяком случае ему было видно, что они очень обрадовались. Берни побледнела, и он увидел, что она потрясена.

— Они рады познакомиться с тобой, дорогая. Не бойся, это самые милые люди, которых ты когда-либо встречала. — Он вспомнил, что у неё небольшой опыт общения с родителями. Он толкнул ее за спину и повернулся лицом к удивленным родителям.

— Мама и папа, я хочу, чтобы вы познакомились с моей парой, но вы должны знать, что она застенчивая, по крайней мере, пока не узнает вас по лучше. — Они оба кивнули, и их поведение стало намного спокойнее. Теперь он обнял Берни и прижал к себе, словно защищая. — Это Берни. Берни, я хочу познакомить тебя с моими мамой и папой.

— Мы также станем твоими родителями, если ты позволишь, — сказала его мама, смахивая слезы. Глэндар подозревал, что мама его неправильно поняла. Берни подвергалась эмоциональному и физическому пренебрежению, но не физическому насилию. Его бесило, что ее отец, который не бедствовал, за исключением тех случаев, когда тратил деньги на азартные игры или на женщин, так плохо обращался со своими детьми. К сожалению, в данный момент Глендар мало что мог изменить.

Он с улыбкой наблюдал, как его родители расмешили Берни. Его семья была именно тем, что ей нужно. Мэксар, один из его младших братьев, следующий в паре, заставил ее хихикнуть. Она казалась такой юной и беззаботной. Если подумать, она и была молодой. Глендар проводил ее к столу, когда мама сказала, что пора есть. Смотреть, как она кушает, стало для него откровением. Она ела медленно, смакуя каждый кусочек на своей тарелке.

Ему так много нужно было узнать и понять о своей паре, но у него впереди вечность, чтобы во всем разобраться. Они пробыли несколько часов, и к тому времени, как уехали, Берни уже чувствовал себя достаточно комфортно с матерью и согласилась навестить ее завтра, пока он будет работать. Все шло хорошо, и жизнь была прекрасна. Он поспешил со своей парой домой, чтобы они могли немного провести время вместе, перед тем как отправиться спать.

В обычных обстоятельствах у него была бы пара недель отпуска, чтобы сблизиться со своей парой. Его должность ответственного за траву оисон, как только ту соберут, доставляла ему бесконечные неприятности прямо сейчас. Его отец сказал бы, что это хорошая проблема. У них было больше заказов, чем они могли выполнить, и они модернизировали оборудование, чтобы урожай обрабатывался быстрее. Установка нового оборудования представляла собой сложный процесс, и ошибки были обычным делом. Казалось, этот трудный процесс протекал гладко только тогда, когда Глендар находился рядом. Он обещал своей прекрасной паре уделить время, когда сделают все обновления и настроят работу должным образом. Берни была такой понимающей, само совершенство.