Уже на улице Ковалёв спохватился:

- Как же я в общагу буду заселяться, все, наверное, разошлись?!

- Лёша, не волнуйся, - беспечно отозвался Константинов. – Сейчас кастеляншу поднимем, на улице не останешься.

- Наверное, надо бы проставиться… - неуверенно добавил Ковалёв. – С прибытием. У вас тут есть где закупиться?

- На объекте сухой закон, - разочаровал его Константинов. – А до ближайшей деревни вёрст двадцать. Но стол организуем, как же без этого.

И на вопросительный взгляд Ковалёва пояснил:

- ЭВМ уже у нас на балансе, следовательно, на неё выделяют спирт. Улавливаешь?

У приземистого барака, служившего офицерским общежитием, Константинов скомандовал:

- Вон там грядки под окнами, посмотри, может огурцы ещё остались. А я пойду с кастеляншей договорюсь.

Когда Ковалёв зашёл в барак, держа в руках несколько скрюченных пожелтевших огурцов, Константинов уже нёс по коридору матрас и комплект постельного белья.

- Со мной жить будешь. Не возражаешь? Ну вот и хорошо! Сейчас стол организуем, а то сегодня без обеда.

К столу позвали соседей, тоже молодых лейтенантов – Вадима и Гарика. Константинов достал бутыль со спиртом.

- Разбавить или так будем?

- Не порти добро, - с лёгким кавказским акцентом остановил его Гарик. – А огурцы откуда? Опять грядки у нач.штаба обобрали?

- Так это его огород? – покраснел Ковалёв.

- Лёша, не волнуйся, - успокоил его Николай и протянул ему наполненный стакан. – Ну, с прибытием!

Закусив огурцами и тушёнкой из сухпайка, Гарик поинтересовался:

- Откуда прибыл, джигит?

- Из Казахстана, - ответил Ковалёв, стараясь глубоко не вдыхать – спирт ожёг горло. – С полигона.

- В Сары-Шаган ведёт бетонная дорога… - пропел Гарик. – Доволен, что ближе к столице перебрался?

- Ещё не понял, - признался Ковалёв.

- Там, в степи, может, и лучше служить-то, - произнёс до этого молчавший Вадим. Ковалёв вспомнил жаркое дыхание пустыни, вечную нехватку воды и покачал головой.

- Чего головой-то трясёшь? – не согласился Вадим. – Вот посидишь в подземелье – будешь ещё казахское солнышко вспоминать.

- Да какая разница? – возразил Ковалёв. – Та же противоракетная оборона, наверняка на полигон выезжать будем.

- Ты думаешь, ты в ПРОшники попал? – Гарик внимательно поглядел на него.

- А разве нет?

- Тебе в кадрах что сказали, когда документы выписывали?

- Ну как что? В/ч такая-то, и чего-то там про Чехов – тридцать три.

- Тогда добро пожаловать! – ухмыльнулся Николай и снова разлил спирт по стаканам.

- Ребята, а что не так? – Ковалёв обвёл взглядом собутыльников.

- Да всё так, - хмуро ответил Вадим. – Подписка на пятьдесят лет, и служба под землёй, а так всё замечательно.

- Так чем наша часть занимается?

- Защищает Родину, - ответил Николай. – Остальное нам знать не положено. Главное, чтобы ЭВМ не сбоила.

- Да ладно тебе! – выпив залпом спирт, Гарик осторожно подцепил ножом тушёнку. - Тоже мне секрет! Лёха, мы тут из-под земли супостата прослушиваем, да так, что командир части раз в неделю разведсводки прямиком в ЦК КПСС возит.

- И тебе потом маршрут докладывает, - съязвил Вадим.

- Я с ним однажды ездил, - горячо возразил Гарик. – Дорогу запомнил. Мимо здания КГБ, вокруг памятника Дзержинскому, потом вдоль политехнического музея и направо.

- Что же за сведения такие секретные? – уже нетрезвым голосом поинтересовался Ковалёв. Константинов нахмурился, но пьяного Гарика уже неудержимо несло.

- Ну вот представь, что ты как на картинке видишь все американские достижения – с чертежами, отчётами об испытаниях и прочем. Что удачно получается, а что тупиковое направление. Ты не представляешь, сколько на этом народных денег экономится! Николай, верно я говорю?

- Насчёт экономии денег, наверное, верно, - согласился Константинов, и добавил. – Вот только, мне кажется, есть и другие сведения. Как-то просчитывается, что будет эффективно в будущем. Наверное, какая-то математическая модель на наших машинах крутится, и математики говорят – вот это надо делать, а другое не пойдёт. И всё это на государственном уровне. А потом это закладывается в пятилетний план.

Ковалёв недоверчиво смотрел на своих новых друзей. Услышанное не укладывалось у него в голове.

- А вот приведи мне какой-нибудь пример! – потребовал он.

- Ты что, не веришь мне?! – вскочил Гарик.

- Сядь, джигит! – потянул его за рукав Николай. – Лёшка, доказательств хочешь? Это только будущее покажет. И надо разбираться.

Но Ковалёв, подогретый спиртом, был неугомонен.

- Разбираться? Ну хорошо, вот в нашем деле что новое появится?

- Сказать тебе? – запальчиво воскликнул Константинов. – Ну слушай! Через пару лет ту машину, что мы сейчас монтируем, выкинут, и на её место поставят нашу копию американской Ай-Би-Эм 360. И программное обеспечение американское возьмём за основу.

- Ерунду ты говоришь! – возразил Ковалёв. – Мы на полигоне это дело с ребятами постоянно обсуждали. Наши ЭВМ самые лучшие. Ты про Лебедева слышал? А про Бурцева? Или Рамеева? Вот он сейчас с французами сотрудничает. А ты говоришь – американцы!

- Ну как знаешь! – обиделся Константинов. – А я вот себе уже самоучитель английского языка купил.

- Лёшка, Николай прав, - вмешался немногословный Вадим. – Я говорил с ребятами из Минска. Они сделали новый накопитель на магнитной ленте, как раз под стандарт Ай-Би-Эм – полдюймовая лента, восьмиразрядный байт…

- Ну и что из этого? – продолжал упорствовать Ковалёв.

- А то, что в ЭВМ, которую мы монтируем, байт семибитный. У новейшей БЭСМ-6 байт шестибитный. А заводчане на американский стандарт переходят. Потому что что-то такое знают.

- Откуда?

- Да их ребята постоянно у нас бывают, когда машину сдают, - объяснил Вадим. – С нашими общаются, вот и узнали тенденции.

- Понятно, - кивнул Ковалёв и повернулся к Николаю. – А что ты там про метро до Красной Площади говорил?

- Так, на сегодня хватит, - Константинов убрал бутыль со спиртом. – Всё-таки ненормальные мы люди – на отдыхе про работу говорим.

- А про что ещё говорить? – развёл руками Вадим. – Про женщин, что ли?

- Про женщин мы на работе говорим, - объяснил Гарик. – Там Машка…

Начавший было засыпать Ковалёв оживился.

- А она свободна? Кто с ней гуляет?

Троица старожилов дружно засмеялась.

- Ещё один! – смахивая слёзы, произнёс Гарик.

- А чего такого-то? – обиделся Ковалёв.

- Лёша, понимаешь, Машка – детдомовская, у неё с мужским полом свои отношения. А попросту – никому не даёт. Уж кто только не подкатывал, - объяснил Николай.

- Вся энергия в общественную деятельность уходит, - обиженно сообщил Гарик. – Помните тот случай, когда на выборах комсомольского бюро замполит ей сказал: «Мандаты, Маша!»

- Так и сказал? – удивился Ковалёв.

- Надо было мандаты для голосования раздать, - объяснил Вадим. – А Машка потом весь вечер красная ходила.

3

Лейтенант Ковалёв быстро втянулся в работу отдела эксплуатации ЭВМ. Новую машину установили и пустили в кратчайшие сроки, и теперь главной задачей была её непрерывная работа без сбоев. Поначалу проблем было много, особенно с механикой. Но Минский завод откликался быстро, проблем с ЗИПом не было. Уже спустя пару месяцев Ковалёв с удовольствием оставался на сутки дежурным инженером на машине. Проблем почти не возникало, так что даже можно было поспать ночью. Но так как под землёй ночь от дня можно было отличить только по часам с 24 делениями, Ковалёв в смену не спал, а изучал машину, а между делом осторожно пытался разобраться в устройстве своего места службы - подземного бункера.

Сделать это оказалось непросто – каждый офицер имел два пропуска: один на проход в лифт, ведущий в бункер, второй – на проход только в тот блок, где его рабочее место. Пройти в другой блок без пропуска невозможно – солдатики из Средней Азии проявляли чудеса бдительности. Ковалёв как-то наблюдал за визитом генерала из Москвы, которому свита забыла заказать второй пропуск. Часовой у гермодвери, ведущей в блок, стоял насмерть:

- Кажи пропуск!

- Какой тебе нахрен пропуск?! – бушевал генерал, тыча пальцем в своё плечо. – Видишь погоны?! Я генерал!

- Кажи пропуск! – твердил своё часовой.

- Ну что с ним будешь делать?! – генерал в растерянности обернулся к свите. Наконец один из офицеров принёс ему пропуск. Генерал сердито повернулся к часовому.

- Кажи пропуск! – тут же отозвался солдат.

- На, подавись! – ткнул ему бумажку генерал.

- Проходи! – часовой стал открывать тяжёлую гермодверь.

Поэтому Ковалёв не стал испытывать судьбу и не проявлял ненужного любопытства. Случай что-то разузнать представился сам собой. Дело в том, что у их ЭВМ помимо стандартных устройств ввода с перфокарт и вывода на АЦПУ (алфавитно-цифровое печатающее устройство) была новинка – терминал на электронно-лучевой трубке. Это существенно упрощало и ускоряло общение программистов с ЭВМ, а главное – они могли это делать без участия сменных инженеров. Этот терминал стоял в другом блоке бункера, где располагались математики, или, как их называл капитан Константинов – «заказчики». И вот в одну из смен Ковалёва вызвали к телефону и приказали пойти починить терминал, как всегда – срочно.

Ковалёв вспомнил слова часового «Кажи пропуск!», и ответил:

- Тогда мне нужен пропуск на проход в их блок.

- Хорошо, - ответил собеседник. – Их человек вас встретит и проводит.

Последнее обстоятельство было особенно важным, потому что ориентироваться в запутанных коридорах подземного бункера было непросто. Такой же молодой лейтенант встретил Ковалёва у гермодвери его блока и повёл к себе. Идти пришлось минут десять. Ковалёв не представлял, что их подземное сооружение настолько огромно. В одном месте ему даже показалось, что за стеной идёт поезд метро, настолько отчётливо слышался стук колёс на стыках рельсов. Наконец они дошли до гермоворот блока, где располагались математики. С часовым проблем не возникло. Лейтенант-математик подвёл Ковалёва к погасшему терминалу.