Глава двадцать вторая

Джек

Джек сонно сел, обводя взглядом тёмную комнату. Предметы, которые он хорошо знал, становились чёткими, когда сон рассеивался и взгляд фокусировался. Снаружи послышался непривычный звук, несвойственный лесу. Странный шум, который, должно быть, и вырвал Джека из сна.

Он потянулся к Щенку, глубокая печаль сжала его сердце, когда он понял, что его там нет. И больше никогда не будет.

Его ноги коснулись холодного пола, и он осторожно подошёл к заднему окну, вглядываясь в заснеженный, залитый лунным сиянием лес. Яркий свет внезапно ослепил его. Джек вздрогнул и прикрыл глаза рукой. Он резко присел, его ладони сильно ударились о подоконник, и он застонал от боли.

С минуту он прятался под окном, сердце громко стучало, отдаваясь в ушах, голова шла кругом.

«Откуда этот свет? Что мне делать? Неужели враг пришёл за ним? Неужели они выломают его дверь? Одолеют его? Обидят? Убьют?»

…Ты умрешь сегодня?

«Нет!»

Джек собрал всю свою храбрость и поднял голову, выглядывая из—за подоконника, когда свет стал не таким ярким. За окном стоял человек.

«Женщина», — подумал он.

В руке она держала неизвестный предмет, от которого исходил луч света.

Широко раскрыв глаза и дрожа от страха, Джек смотрел, как незнакомка подошла к соседнему окну и заглянула внутрь. Она постучала по стеклу, и хотя звук было довольно тихим, Джеку он показался барабанным боем, смешивающимся с бешеным биением его сердца.

Женщина отступила назад, разглядывая дом, выглядела она при этом растерянной не меньше Джека.

Джек наклонился ближе, пытаясь получше её рассмотреть. Оружия не было, только большая сумка висела на плече. Она посмотрела в одну сторону, затем в другую, оглянулась назад, прежде чем вернуться к окну, под которым прятался Джек, и снова тихонько постучала.

Он повернулся, прижимаясь спиной к стене, а тихое постукивание продолжалось. Несколько минут он неподвижно сидел и ждал, в надежде, что женщина просто уйдет. Но вместо этого незнакомка начала стучать громче.

— Пожалуйста, впусти меня.

Она казалась испуганной и крайне взволнованной.

«Что, если ей нужна помощь? Что, если она потеряна и одинока, как тот мальчик со светлыми волосами?»

Джек посидел ещё несколько секунд, нервничая, неуверенный и испуганный, прежде чем, наконец, встать и посмотреть на неё через окно.

Она посмотрела в ответ, подняв руки в успокаивающем жесте.

— Что вам нужно?

Она шагнула вперед, всхлипнула и положила ладони на стекло.

— Это ты. — С негромким стуком она уперлась головой о стекло. — Пожалуйста, впусти меня. Здесь так холодно, и я просто хочу… Я просто хочу поговорить с тобой. Пожалуйста.

Джек помедлил ещё секунду, но всё же протянул руку и медленно поднял стекло.

— Кто вы?

Женщина улыбнулась, слёзы блестели в её глазах. Она переступала с ноги на ногу, нервно провела рукой по шее, всхлипнула и вытерла нос рукавом. Затем вновь оглянулась по сторонам и полезла в окно, хотя Джек ее не приглашал.

— Ты живешь здесь один?

Джек решил, что она боится, что внутри есть кто-то ещё, кто может причинить ей вред.

— Да. Здесь только я.

Она кивнула и перевела дыхание.

— Я оставила машину у дороги и пошла сюда. Я подошла к задней части дома на случай, если за главным входом следят.

«Следят?»

За ним никто не следил. Неужели эта женщина ведет себя так подозрительно и осторожно из-за войны?

Джек отступил назад. Женщина быстро закрыла окно, повернулась и начала внимательно рассматривать Джека, медленно переводя взгляд от волос к лицу. Она снова улыбнулась, встретившись с ним взглядом. Это была привлекательная женщина, с длинными черными волосами и гладкой загорелой кожей, но глаза у неё были красные и воспалённые, и она всё время немного подёргивалась и странно жестикулировала, как будто с ней было что-то не так.

— Посмотри на себя, — сказала она, её глаза были полны слёз. — Ты такой красивый. Я надеялась, что ты будешь похож на него, и ты похож.

Джек нахмурился, смущённый и встревоженный, и всё ещё нервничающий.

— Кто вы? — снова спросил он. — Что вам нужно?

Женщина подошла ближе, и Джек рефлекторно сделал шаг назад, несмотря на то, что он был больше и сильнее, невысокой, хрупкой женщины, стоявшей перед ним.

Она протянула руку, пытаясь коснуться его лица, но он отстранился.

«Нет!»

Слеза покатилась по её щеке, и она опустила руку.

— Я — твоя мама.

Джек потрясенно замер.

— Моя мама? Как…  у меня нет матери.

Женщина снова подошла ближе, и на этот раз он не отступил.

«Его мама?»

— Конечно, у тебя есть мама. — Она снова резко почесала шею, а затем потрясла головой, будто пытаясь прояснить мысли. — Это я. Я знала, боже, я знала, что не должна была отдавать тебя ему. Но у меня не было выбора.

 Её лицо исказила гримаса боли, и она начала плакать, но вскоре остановилась.

— Я думала, тебе будет лучше с ним. И он заботится о тебе, я это вижу. — Она оглядела хижину. — Ты в безопасности, верно? Тебе здесь хорошо? Тепло?

Джек на мгновение задумался и неуверенно кивнул.

— Мне тепло. Но никто не заботится обо мне.

«Я сам о себе забочусь».

Женщина — его мать? — наклонила голову, дергаясь и снова почесывая шею.

Джек взглянул на место, которое она расцарапала, и увидел, как маленькие капли крови медленно стекают вниз по её шее.

— Но он дал тебе этот дом, убедился, что у тебя есть безопасное, тёплое место для жизни.

— Дрисколл? Да, он подарил мне этот дом, но… откуда вы знаете Дрисколла?

Она снова покачала головой.

— Мне повезло, что я нашла тебя. Я увидела Дрисколла в городе и проследила за ним, но в какой-то момент потеряла его машину из виду. Я думала, что заблудилась, но потом совершенно случайно заметила твой дом. Как будто Бог привёл меня сюда, понимаешь? — Она всхлипнула, снова вытирая нос рукавом. — Я знаю, что это неправильно, что он держит тебя здесь. И я собираюсь это исправить. Я отмоюсь от ошибок прошлого, я обещаю. И найду себе приличное жильё. Милый маленький домик с подсолнухами в саду. Ты любишь подсолнухи?

«Подсолнухи?»

— Но ведь в городе идёт война. Разве вы не знаете?

Она секунду смотрела на него, затем кивнула — её голова как-то неестественно дернулась, а глаза вновь наполнились слезами.

— Я знаю. Боже, я знаю. Никому нельзя доверять. Весь мир в огне. Он всегда в огне.

Джек кивнул.

— Да, вам не стоит туда возвращаться.

Она слабо улыбнулась.

— Я многое пережила. Я справлюсь.

Джек пристально смотрел на неё, пытаясь понять этот странный, неожиданный визит.

«Неужели это правда, и она — его мама? Неужели она отдала его Дрисколлу, чтобы оградить от войны? А как же Бака? — Джек непроизвольно нахмурился, пытаясь понять всё это. — Его передали от человека к человеку, лишь бы он находился в безопасности. Возможно ли это? И если возможно, то получается… у него есть семья. У него есть мама!»

Джек шагнул вперед и схватил её за руку.

— Позвольте мне пойти с вами. Я смогу защитить нас. Смогу добыть еду, и… и сделать тёплую одежду.

Она снова улыбнулась, и ещё одна слеза скатилась по её щеке.

— Мой милый мальчик. — Она вздохнула и медленно покачала головой. Грустно. — Я пока не могу взять тебя с собой. Но, скоро, обещаю. Я вернусь за тобой. Кстати, —  тон ее голоса немного изменился, будто она собиралась сказать неправду, — я принесла тебе кое-что.

Она отошла, сняла с плеча сумку и поставила на пол. Затем опустилась на колени, открыла сумку, вынула из неё несколько книжек, встала и протянула их Джеку.

Он взял их и прочитал названия: «Три поросёнка» и «Спокойной ночи, Луна».

— Мне сказали, что это самые популярные книги для детей. — Она нахмурилась. — Я понимаю, они для детей помладше, но… Я не была уверена…

Джек с сомнением взглянул на неё. Он помнил предостережение Баки, что он никогда и никому не должен говорить, что она научила его читать. Его Бака сказала ему, что это очень опасно. Но эта женщина была его мамой, по крайней мере, так она говорила. Ему не стоило признаваться ей, что он умеет читать, но лгать тоже не хотелось.

— Спасибо, — наконец сказал Джек, но не удержался и произнёс: — Когда вернётесь, сможете принести мне ещё?

«Не детские книжки», — хотел добавить он, но не стал, из страха, что она забёрет те, что были у него в руках. Он крепче прижал их к себе.

— Конечно. Конечно, — она выдохнула, улыбнулась и отошла в сторону. Наклонилась, взяла свою сумку и пошла к окну. — Я скоро вернусь. Обещаю.

Она снова улыбнулась, на этот раз шире, но лицо при этом было искажено болью, а тело подрагивало сильнее, чем раньше.

— Мне просто нужно выздороветь, а потом я вернусь. А до тех пор береги себя, хорошо?

Джек кивнул, и она открыла окно и начала карабкаться назад, в снежную ночь.

— Подождите, — позвал он, и она обернулась. — Как вас зовут?

— Меня зовут Эмили. — Она замолчала, снова повернувшись к нему. — Но ты не можешь говорить обо мне. Никому не говори, что я была здесь, ладно?

Джек кивнул. Но он ничего не понимал. Кому бы он мог рассказать? Также он не понимал, почему все всегда хотели, чтобы он хранил их секреты. Он не знал, кто его защищает и от кого. Он был словно в ловушке и не имел ни малейшего представления, кому можно доверять, а кому нет. Более того, он не был уверен, что кому-либо вообще стоит доверять.

Эмили собралась было вылезти в окно, но остановилась.

— Как он тебя называет? — спросила она обернувшись.

Джек знал, что она имеет в виду Дрисколла, но Дрисколл никак его не называл. И он не знал, есть ли смысл говорить что-нибудь о его Баке, где бы она сейчас ни была.

«Почему Дрисколл и его мама не знали, как его зовут? Так кто же я?»

 — Меня зовут Джек.

Она кивнула.

— Джек — хорошее имя. Я хотела назвать тебя Лукасом. — Её голос звучал очень грустно. — Я знаю, что это не твое имя, но когда я носила тебя, то называла именно так. Мне жаль, что, я даже этого не смогла тебе дать.

Сказав это, она вылезла в окно и с тихим хрустом приземлилась в свежевыпавший снег.