Глава 34

Тьма сохраняла мой здравый ум...

до этого момента.

Феникс 

Я был один.

Мой отец не хотел иметь ничего общего со мной, учитывая, что я оторван от семьи Абандонато и официально был изгнан.

Долбанные финансы.

И все потому, что я пытался контролировать свою судьбу. Судьбы некоторых людей. И я действительно собирался работать в «Макдональдс».  Разозленный, я провел последние дни с бутылкой, пытаясь заглушить боль, прежде чем придумать план.

Я мог использовать его слабость против него самого и получить благосклонность.

– Черт! – крикнула Трейс, когда цепочка запуталась в ее волосах.

Она застыла на месте, пока другие студенты расходились.

 Я ненавижу её.

Потому что она была причиной, по которой он не хотел иметь ничего общего со мной.

Девушка, которая не вписывается в эту школу.

Почему она другая?

Почему Никсон и Чейз так увлечены?

Она была хорошенькая. Но ничего больше.

Я давно перестал смотреть на женщин как на объект желания, только средство для достижения цели.

Черт, я даже не мог тронуть девушку, не желая сломать себе пальцы за то, что прикасаются к её коже.

Цепь, с которой она боролась, упала на пол.

– Позволь мне, – прошептал я, наклоняясь вниз, чтобы поднять ожерелье.  Свет из окна блеснул на металле.

«Альферо».

Одно слово.

– Спасибо, – она протянула руку, а её грудь поднималась и опускалась, как будто она пробежала марафон.

– Что? Я не могу быть милым? – я улыбнулся и перевернул ожерелье.

Прям как Альферо.

Они даже имели свой собственный герб.

Ну, сукин сын.

Защищает врага.

Как... мило.

 – Хм, довольно симпатично. Семейная реликвия или что-то в этом роде?

– Думаю, что-то в этом роде. Она пожала плечами, ее ноздри раздувались, и, казалось, она была напугана тем, что я касался ее дерьма. Я кивнул и бросил холодный металлический предмет ей в руки.

Она сделала шаг назад, как будто я собирался ударить ее.

– Я не кусаюсь, и ты знаешь это.

– Нет, ты только подсыпаешь наркотики девушкам в напитки.

В ее взгляде был холод, когда ее глаза встретились с моими, и это вновь напомнило мне, почему Никсон победитель, а я – неудачник. Мне неприятно видеть этот взгляд, ведь я смотрел так на свое отражение.

Каждый чертов день.

Мой желудок сжался, и я поднял перед собой руки.

– Думаю, что заслужил. Но... ты действительно собираешься встать на сторону парня, который на прошлой неделе опозорил тебя перед всеми учениками? Она сделала шаг назад и пожала плечами.

– Он извинился.

– Никсон Абандонато извинился перед девушкой из Вайоминга?

Я глумился, ведь меня раздражало, что он хотел играть хорошего парня... а я? Ну, у меня все с точностью до наоборот.

 Эта девочка знает, чем мы зарабатываем на жизнь? На что мы способны?

Она не будет бежать в его объятия.  Она будет убегать от него. Я не единственный монстр в этой истории, он плох так же, как и я. Да, я делал ужасные вещи, но он делал тоже. И все остальное. Так почему, черт возьми, я принимаю удар на себя?

Она кивнула. Плохое предчувствие... я был плохим парнем, когда все, что я делал всю свою жизнь, – старался быть хорошим.

И к чему это привело?

Я облажался.

Нет друзей.

Нет семьи.

Никого.

– Хмм... – я скрестил руки, – почему это звучит подозрительно?

– Что? То, что он добр ко мне? – она покачала головой.

– Нет. То, что он извинился перед ничтожеством. Я был задницей, но она должна знать, как это выглядит. Такой человек как Никсон извинился перед ничтожеством.

Черт, он даже не извинился передо мной, несмотря на то, что я значу больше, чем она. Алферо.

– Ничтожеством? – ее губы поджались. – По крайней мере, сегодня, я буду обедать с Избранными. Где же будешь ты?

Боль пронзила мою грудь.

– Не забивай свою хорошенькую голову мыслями, где буду я... но хорошо знать, на чьей ты стороне.

Он делает то, что должен делать я, и это очень просто. А я хотел разрушить ее.

С удовольствием.

И когда он отвергнет ее, я буду принят обратно к друзьям, которым я принадлежал, единственное место, где я был хоть кому-то нужен. Это была ее вина, что меня выперли.

Она была Алферо, она была врагом, и Никсону нужно увидеть.  Мой желудок сжался.

Я не хочу причинить ей боль.  Бог знает, что я совершал ужасные вещи с женским полом, но все, что я чувствовал, когда смотрел на нее, был гнев.

Я видел ярость. Она была просто еще одним объектом, женщиной, которая пытается получить власть.  Такой же, как и женщины, которых отец приводил ко мне. Она была такой же, как и они.

Иезавелью (1).

Злом.

Взгляд заволокла ненависть. Я ухмыльнулся, отсалютовал ей и пошел в другую сторону, сжимая кулаки.

Она заплатит.

Они все заплатят.

1–Иезавель — жена израильского царя Ахава, дочь сидонского царя Ефваала, или Этбаала, который достиг престола через убийство брата. Дочь унаследовала от него деспотическое высокомерие, непреклонную настойчивость, кровожадную жестокость.