— Цыпа — герой, — вздохнула Аруна, поцеловала и обняла монструозного пса, чьи лапы по размеру походили на медвежьи. Животное, способное проглотить Аруну, наслаждалось ее вниманием.

Ветеринар считал, что Цыпа был помесью маламута и мастифа, возможно, с помесью кавказской овчарки и хаски. А в прошлый раз он предположил, что там, вероятно, поучаствовал и волк. Но гибриды были запрещены в Чикаго, и ветеринар не смог бы ничего доказать. Поэтому он держал подозрение при себе и не указывал в официальных документах.

Кем бы Цыпа ни был, из-за него двое моих коллег-маршалов нервничали. Но как только собака легла рядом с диваном, устроившись головой у меня на ногах и радостно покряхтывая, даже они расслабились и по очереди чесали пса за ушами.

— Полагаю, вам никогда не придется беспокоиться насчет грабителей, — предположил Кон.

— Да, как и соседям с обеих сторон. — Я зевнул. — Этот грейстоун стоил чуть дороже не просто так. Тут квартал из четырех домов, все дворы вплотную друг к другу, и есть ворота.

— О, я думал, что у вас позади небольшой парк.

— Нет, четыре участка соединены, поэтому мы можем пройти от своей задней двери к соседям и выйти на следующую улицу.

— А я все гадал, почему у тебя такой большой платеж по ипотеке, — ответил Кон.

Мы с Ковальски глянули на него.

— Что? На прошлой неделе ты оставил включенным экран компьютера. Мне нужно было не смотреть?

— Ага, — упрекнул его Ковальски. — Не смотреть, скотина ты этакая. Какого хрена? Я знаком с твоей матерью и знаю, что вырастили тебя не в сарае.

Кон пренебрежительно фыркнул и кивнул головой в сторону Цыпы.

— Ты имеешь в виду, что соседям тоже не нужно бояться грабителей?

— Да, точно, — хохотнул я. — Какой-то парень зашел во двор по диагонали от нашего. Я услышал, как миссис Сасаки кричит «Это запрещено!», а затем примчался Цыпа, и парень развернулся и убежал.

— Я бы тоже смылся, — признал Ковальски.

— Да. После того, как парень выскочил за ворота, Цыпа бежал вдоль забора, рычал и лаял. Миссис Сасаки, клянусь, прежде не перекинулась со мной и парой слов, а тут улыбалась и махала рукой. Она села на ступеньки крыльца и принялась наглаживать Цыпу, приговаривая, что он хороший мальчик. — Я закатил глаза. — Теперь все трое соседей рады видеть собаку в любое время и кормят его лакомствами, когда он подходит к задним дверям.

— Он охраняет весь квартал. — Ковальски, казалось, очень заинтересовался.

— Да, он слегка чересчур бдителен. Поэтому Ян сделал на задней двери собачий выход, чтобы нам не приходилось вскакивать и выпускать Цыпу каждый раз, когда он слышит что-то подозрительное посреди ночи.

— Но ведь мы по-прежнему в Чикаго. Не волнуешься, что кто-то проберется в дом через огромную собачью дверцу? — в голосе Кона звучало беспокойство.

Я выгнул бровь.

— И рискнет лично встретиться с Цыпой?

— Нет, я имею в виду, днем, когда пса здесь нет.

Я фыркнул.

— Дверцу сделал Ян. Когда она закрыта, то похожа на Форт-Нокс. Никто не проберется.

— Кстати, когда он приедет? — вмешался Ковальски.

— Завтра около семи.

— Тогда я позвоню парням. Сегодня мы играем в покер у тебя.

— Что? Почему?

Единственное, чего мне хотелось — поспать. Разве я не выглядел устало?

— Может быть, ему хочется пойти спать? — предположил Кон.

Ковальски усмехнулся.

— К черту. Он должен нам за все деньги, которые выиграл в прошлый раз.

И правда.

— Все знают, что грешникам покоя не видать.

Я показал ему средний палец. А потом и засмеявшемуся Кону.