Глава 26

Мое сердце забилось в груди, когда осознание этого пришло ко мне.

Поцелуи Алессио не замедлялись. Нет, он продолжал притягивать мои губы собственническим поцелуем, заставляя мое сердце трепетать от такой любви.

Я отвечала на его поцелуи с таким же пылом, как будто мы голодали друг по другу. Может, это был адреналин победы.

Его пальцы сжали мои волосы, когда он прикусил мою нижнюю губу. «Я дома», - грубо пробормотал он.

Я отстранилась, мои пальцы все еще держали его шею сзади. Улыбнувшись Алессио, я наклонилась для еще одного поцелуя.

«Добро пожаловать домой, любовь моя», - прошептала я ему в губы.

Он застонал, его рука крепче сжала мою талию. Если бы не мой округлый живот, наши тела были бы прижаты.

«Скажи это еще раз», - потребовал он.

«Добро пожаловать домой, любовь моя».

«Последнюю часть. Скажи это еще раз, - приказал он, целуя мои губы.

Я тихонько засмеялась, чувствуя, как мои щеки вспыхивают. Я покраснела. Как такое было возможно после всего, что мы сделали вместе?

Мои пальцы ласкали его шею сзади, когда я любовно смотрела в его голубовато-стальные глаза. «Моя любовь», - прошептала я снова, достаточно громко, только для его ушей.

Алессио ухмыльнулся и запрокинул голову, ревя от счастья. «Мы победили!»

Я засмеялась, прижимая его к себе.

Да. Мы победили.

Я проглотила комок в горле. Мой отец умер. Альберто умер. Итальянцы входили в семью Иваншовых.

Я не думала, что этот день настанет, но я была здесь, видела это собственными глазами. Испытывала это.

Я должна быть потрясена тем, что моя семья, Абандонато, погибла.

Но я не была. Просто потому, что Абандонато не были моей семьей. Они никогда не были.

Моя настоящая семья победила, и я собиралась праздновать с ними.

Ребята подошли и похлопали Алессио по спине. Потом они обняли меня. Было много объятий и поцелуев. Смеха и широких улыбок.

Они относились ко мне и обнимали меня как свою родную.

Когда победный рев наконец утих, Алессио склонил голову ко мне. «Я должен позаботиться о некоторых вещах. Увидимся ночью.»

Мои глаза нашли его, и я надулась. «Тебе нужно идти? Ты только вернулся».

При моих словах ярко-голубые глаза Алессио яростно загорелись. Почти собственнически. «Я должен, Ангел. Это важно. Теперь, когда он ушел, мне нужно навести порядок в его долбаном беспорядке. Уладить все по новым правилам».

От того, как он усмехнулся, я почти вздрогнула.

У меня на кончике языка был вопрос к Алессио, как он убил Альберто. Как он это закончил. Но в последнюю секунду я сдержалась.

Может быть, лучше не знать подробностей.

Алессио еще раз быстро поцеловал меня в губы, прежде чем отстраниться. Я ничего не могла с собой поделать. Мои губы еще раз надулись.

Он вздохнул, прежде чем поцеловать меня. Жестко. Сильный поцелуй в котором он доминировал.

«Не дуйся. От тебя становится труднее уйти, - тихо прорычал он.

Таков был план. Не то чтобы я собиралась сказать это вслух.

Алессио подмигнул мне, прежде чем подняться наверх, парни последовали за ним.

Вздох сорвался с моих губ, когда Мэдди подошла ко мне.

«В следующий раз поменьше ППП*, детка. Была бы очень признательна. Большое спасибо, - поддразнила она, приподняв бровь. (прим.пер. ППП- публичное проявление привязанности)

Я плотно закрыла глаза, чувствуя, как мои щеки горят под ее взглядом. «Ой. Теперь ты краснешь! Посмотри ты вся красная. А что насчет того, когда Алессио практически терзал тебя на глазах у еще двадцати человек?»

Я услышала шлепок, и мои глаза открылись, и я увидела, как Лена смотрит на Мэдди. «Поведение.»

Мэдди засмеялась и подмигнула мне. Она схватила меня за руку и потащила на кухню. «Пойдем, детка».

Я села на стул, наблюдая, как Мэдди готовит нам обед. «Тебе нужна помощь?»

Она покачала головой. «Нет. Просто сиди. Тебе даже нельзя вставать с постели. Помни, что сказала Айви? Большую часть времени она хочет, чтобы ты находилась в постели. Я удивлена, что Алессио не затащил твою задницу обратно в кровать.»

Мэдди остановилась, качая головой. «Не обращай внимание. Он был занят чем-то другим».

Ее поддразнивающий тон только смешал ее слова. Мои плечи тряслись от беззвучного смеха.

Мэдди принесла к стойке две тарелки. Прежде чем она смогла сесть, мои руки взметнулись, мои пальцы схватили ее запястье.

«Мы не будем есть, пока ты не поговоришь со мной, Мэдди».

Мой голос был твердым, но нежным. Ей нужно было поговорить со мной. Мэдди держала все внутри. Я знала, что она медленно пожирает себя заживо.

Ее тревожные глаза встретились с моими, и она покачала головой. «Айла».

Я проигнорировала ее предупреждающий тон и продолжила. «Что ты скрываешь? Почему ты не хочешь мне сказать? Я знаю, что Артур причинил тебе боль, и знаю, что это сложно представить. Я сначала тоже не могла поверить в это. Он предал Алессио. Но он также предал тебя. Я знаю, что это больно, но ты еще что-то скрываешь.»

Мэдди вырвала свое запястье из моей руки. «Прекрати, Айла!»

Я встала, чтобы обнять ее. Я обняла ее за плечи. «Ты знаешь, что можешь сказать мне всё, Мэдди. Я буду рядом с тобой. Я не могу тебя такой видеть. Ты напоминаешь мне меня. Какой я была раньше. Нелегко видеть тебя такой».

Она вырвалась из моих рук, ее взгляд был яростным. Я раньше видела ее сердитой, но не сердитой на меня. На этот раз ее взгляд был направлен на меня.

«Ты ничего не знаешь!» - она закричала.

«Потому что ты мне не говоришь», - мягко ответила я.

Ее грудь вздымалась с каждым вдохом. Я увидела, как слезы наполнили её глаза, и она фыркнула, сделав еще один шаг от меня.

Мне было больно видеть ее такой.

«Я потеряла его!» - прошипела она.

Мои плечи обвисли. «Я знаю. Прости, Мэдди. Мне очень жаль, что он оказался предателем, - ответила я сорванным голосом.

Мэдди покачала головой, слезы текли по ее щекам. «Нет. Я потерял его. Я потеряла… своего ребенка».

Ее слова были тихими, но они звучали так ясно. Ее слова казались громкими, хотя она прошептала их.

У Мэдди подкосились колени, и она беззвучно упала на пол. Она сгорбилась, удерживая живот в позе эмбриона. Ее рыдания были громкими и мучительными.

Я потеряла… своего ребенка.

Я безмолвно уставилась на Мэдди. Мое сердце замерло, и я почувствовала внезапную слабость в коленях. Моя рука инстинктивно потянулась к животу, держась за него.

Мэдди была беременна?

Слезы закрывали мое зрение, а ее рыдания доходили до моего сердца. Ее слова продолжали звучать у меня в ушах.

Я смотрела на Мэдди с разбитым сердцем, и мое сердце болело за нее. Я не могла представить себе потерю своей маленькой принцессы. Это сломало бы меня без возможности восстановления.

В этот момент она слегка пнула, и моя рука потерла животик.

«Он стрелял в меня… он, черт возьми, стрелял в меня… и убил моего ребенка. Как он мог это сделать, Айла? Почему?» - Мэдди причитала.

Я подошла ближе, пытаясь встать на колени рядом с Мэдди. Было тяжело, но в конце концов я устроилась рядом с ней. Я обняла ее за плечи, притянув ее дрожащее тело к себе.

Мэдди уткнулась лицом мне в шею, ее слезы текли нескончаемым потоком. «Он убил… моего… ребенка».

Я знала, что сделал Артур, но не знала размер ущерба. Он убил собственного ребенка. Их ребенка.

Мои руки сжались вокруг Мэдди, когда мы плакали. Она плакала о своей потере, пока я обнимала ее. Ее боль проникла в мои поры, как будто я чувствовала ее на себе.

«Мне очень жаль, Мэдди. Мне очень жаль, - прошептала я.

Это были единственные слова, которые я сказала ей. Что я могла сказать? Ее потерю нельзя было исправить простыми словами.

«Я не знала», - продолжила я. Принцесса продолжала пинаться, катаясь у меня в животе, и внезапно мне стало плохо.

Мэдди приходилось наблюдать за мной каждый день. Ей пришлось смотреть на мой живот и вспоминать о своей потере. Как она выжила?

Как она меня не возненавидела?

Я была живым напоминанием о том, что она могла иметь.

Рука Мэдди легла мне на живот, ее прикосновение было легким.

«Прямо сейчас он все еще был бы слишком мал, чтобы я могла почувствовать его движение».

Я зажмурилась. «Мне жаль.»

Принцесса сделала еще один легкий удар, когда Мэдди погладила животик. «Теперь я никогда не почувствую, как мой ребенок пинается», - прошептала она сквозь слезы. «У меня никогда не будет возможности обнять его». Мэдди продолжала плакать. Она продолжала прижимать животик, почти защищая его.

Мне всегда было интересно, почему Мэдди так любит держать меня за живот. Иногда она ложилась рядом со мной и на несколько часов оставляла руку на моем животе, пока я не засыпала.

Она всегда находила возможность прикоснуться к моему животу и почувствовать движение ребенка.

Теперь я поняла, зачем она это делала.

Я положила свою руку на ее руку, мы обе держали принцессу. «Они бы выросли вместе», - прошептала я.

Мэдди кивнула. «Они бы выросли. В идеальном мире я вижу, как они играют вместе. Ссорятся. Смеются. Но всегда любят друг друга. Может, даже сыграли бы свадьбу позже».

Мой подбородок дрожал от попытки сдержать слезы. Я должна быть сильной… ради Мэдди.

«Они были бы неразлучны», - продолжила она.

«Мэдди», - успокоила я.

Мы молчали несколько минут, мы оба потерялись в идеальном мире, который мы себе представляли.

«Я больше не могу иметь детей.»

Мои глаза открылись при ее словах. Мое сердце возможно перестало биться на секунду, а затем оно ударилось о мою грудную клетку сильнее, чем раньше.

«Что?» - пробормотала я.

«Из-за рака для меня было практически невозможно иметь детей. Я давно отказался от надежды. Но потом это случилось. Я забеременела, и я была так счастлива, Айла. Так чертовски счастлива. Это было чудо. Я собиралась родить ребенка», - замолчала она в конце.

Громкое рыдание сотрясло ее тело. «Потом его забрали у меня. Оторвали от меня. А потом я узнала, что больше не могу иметь детей. Пуля повредила мою матку. Я больше не смогу ... выносить ... ребенка.»