- Этого мы не видели, - смеясь, ответила Ольга. - Это ещё надо доказать!
- Ты что, сомневаешься?!
- Конечно. Дочка - вылитая мама, твоего участия здесь и не видно! Плохо старался.
- Зато он с другими хорошо старается, - заметила Юля.
Сергей обиделся.
- Ну зачем ты так? Мы же закрыли эту тему.
Юля, поджав губы, замолчала. Ольга и Андрей ощутили неловкость.
- Пожалуй, нам пора, - сказала Ольга. - Ты, подруга, отдыхай, не переживай. Всё наладится. А ты, оболтус, береги жену, не огорчай. Она у тебя - золото! А ты, пока что только... серебро.
- Хорошо, что не говно, - усмехнулся Сергей. - Спасибо на добром слове.
Они поднялись на лифте, и вышли во двор.
- Я не советую тебе ехать на машине, - сказал Сергей Андрею.
- А я и не собираюсь. Пусть стоит во дворе. Вот тебе ключи, завтра пригонишь её к институту.
- Хорошо, - ответил Сергей, и они расстались.
Спустившись в свою "пещеру", Сергей стал помогать Юле убирать со стола.
- Ты что, рассказала Ольге про альбом? - спросил он.
- Конечно.
- Зря... Не надо было... Язык у неё как помело. Начнёт трепаться везде.
- А ты испугался?
- Не испугался, но ни к чему это.
- Не бойся. Не полная же я дура, чтобы рассказывать про такое. Сказала просто, что ты изменял мне, и я разоблачила тебя. Вот и всё. А когда, где и с кем - это её не касается.
- Ну и правильно. Пусть это будет нашей семейной тайной.
- А альбом-то у тебя где? - спросила Юля.
- Там, в чемодане, - брезгливо поморщился Сергей.
- Дай я посмотрю.
Студент удивлённо взглянул на жену. - Может не стоит? Зачем тебе это?
- Так, интересно.
- Может не надо? Опять поссоримся.
- Не бойся. Ревновать не буду. Уже всё перегорело. Тем более что это было давно.
Сергей нехотя достал альбом из чемодана и подал Юле. Она раскрыла его и стала разглядывать фотографии.
- Вот так мы с тобой ещё не соединялись. И так тоже... Что же ты плохо учился?
- Да ну тебя! Ты же была беременна, а эти позиции для нормальных женщин. Успеем ещё.
Юля улыбнулась.
4. Грёзы.
Наступили очередные выходные дни. Александр с нетерпением ждал их, ведь сегодня они отправятся в Дисней-парк, а завтра, в воскресенье, - в индейскую общину под Майами.
С утра решили прогуляться по морю, благо погода стояла отменная. Заехали на лодочную станцию, взяли два катера и устроили лыжные гонки недалеко от скал Фой. Потом отдыхали, сидя на каменистых уступах скал, греясь на ласковом октябрьском солнце и глядя на стаи белых чаек, круживших над утёсами.
- У нас в Сибири уже холодно, - задумчиво произнёс Александр. – Наверное, заморозки по ночам. И деревья все голые. А здесь даже не чувствуется осени. Вода 26о и воздух тоже.
- Зимой здесь вода теплее, чем воздух, - отозвался Валера. - Круглый год можно купаться.
- Это хорошо. Только зима мне тоже нравится. Я люблю, когда холодно, когда снег, лёгкий морозец и солнце. Всё так красиво! Тайга, горы, всё в снегу!
- В Москве тоже холодно, - сказала Женя. - Ветер, дождь, слякоть. С деревьев падают листья. Но когда светит солнце, тоже очень красиво. Я люблю осень, грибы, нашу дачу. Нынче мы осень уже не увидим. Приедем в Москву в конце октября, а там уже всё голо, серо.
- А у нас тайга зелёная и зимой: сосны, кедры, ели. Перенестись бы на пару деньков туда, в Найск, а потом опять сюда на недельку. Так и летать бы туда-сюда, туда-сюда.
- Ха! Размечтался! - усмехнулся Валера. - Хоть бы раз в год прилетать сюда и то хорошо. Меня в Москву, например, совсем не тянет. Суета там одна. И зачем так много людей живут в одном месте? То ли дело на Луне или на "Веге". Все свои, все тебя знают. Живут дружно. Я бы с удовольствием слетал в космос, а потом сюда, к деду. И почему на Земле нельзя построить космические станции и жить как в космосе?
- На Земле невесомости не будет, - заметила Женя.
- Ну и хрен с ней. На "Веге" тоже искусственная тяжесть, и живут же! И на "Голиафе" живут.
- Дело не в космосе, а в людях, которые там живут, - вступил в разговор Георгий Евгеньевич. - Вас тянет к добрым и умным людям, которые живут одной большой дружной семьёй. Все они делают одно дело, все они образованы и культурны. У них есть общие интересы, которые сближают их. И хоть возрасты там самые различные, но каждый находит свою среду, своё поколение. Вот и живут все вместе как друзья-приятели. А ещё важно, что руководство на станциях хорошо подобрано. Люди опытные, уважаемые. И правила поведения чёткие, разумные. Ничего лишнего не требуют, но то, что положено - изволь выполнять. А без этого нельзя. Если заведётся какой-нибудь невоспитанный человек, недисциплинированный, он всем жизнь отравить может. Потому и отбор строгий. Все космонавты проверяются на психологическую совместимость.
- А я бы с удовольствием сейчас встретился со своими приятелями по Мунтауну, - вздохнул Валерий. - Мы так хорошо там жили. Играли вместе, дружили. Теперь все уже выросли, но всё равно мы звоним друг другу, по скайпу общаемся, поздравляем с праздниками, правда, теперь уже редко.
- Мне кажется, у тебя там подружка была, Илонка из Братиславы, - шутливо заметила Рита. - Ты не забыл её?
- Нет. Она мне на Новый год открытку прислала, а ей позвонил. Но больше мы не общались.
- По-моему она немного старше нашей Жени? Ей шестнадцать или семнадцать?
- Семнадцать уже. Да и Женьке в ноябре уже 18 будет. Они почти ровесники.
- Да, верно. А тебе ведь скоро девятнадцать! Как время летит!
- А мне на будущий год уже сорок пять, - сказал Георгий. - Кто бы мог подумать? Скоро придётся завязывать с космонавтикой. Последний раз слетаю на полгода и всё, хватит. Трудно там без семьи. Раньше мы все вместе жили в космосе, а теперь летаю один. Да и экипажи постоянно меняются. Старые друзья уходят с орбиты, а новые слишком молоды. Хоть и уважают меня, но такого душевного контакта как раньше уже нет. Я в их глазах другое поколение, история. Молодые тянутся к молодым, а я уже ветеран. Они там живут полнокровной жизнью: работают, женятся, рожают детей, воспитывают их. А я у них вроде деда. За порядком слежу, учу, ворчу, делаю замечания. Они, конечно, слушаются, но про себя, наверное, думают, что без меня им бы лучше жилось, свободнее.
- Нет, нет, - запротестовала Рита. - Молодёжи без старшего поколения никак нельзя. Слишком вольно они начинают себя вести. Прядка не будет. А где порядка нет, там и работы нет настоящей, там расхлябанность, аварии, травмы, а то и гибель людей. Всё это потом боком же и выходит. Молодёжь нужно придерживать, приструнивать. Иначе ничего хорошего не выйдет.
- Согласен, - сказал Георгий. - Жаль только, что молодёжь не всегда это понимает.
Они отдохнули, перекусили, погрелись на солнце, надели акваланги и стали обследовать подножья скал. На дне лежали гребешки, морские звёзды, ежи. Росли анемоны, голотурии, асцидии. Ползали омары и крабы. Саша уже хорошо ориентировался в подводном мире, знал названия многих растений и морских животных, ловко ловил крабов, уходя от их мощных клешней. Рядом плавала Женя, собирая морских гребешков. Георгий Евгеньевич гонялся за крупным омаром, который почему-то никак не хотел ловиться.
На обед Раковские отправились с хорошим уловом.
После обеда все сели в лимузин и отправились в Дисней-парк. Нет слов, чтобы передать те чувства, которые овладели ими от всего увиденного. Их окружали прекрасные природные ландшафты, развлекали многочисленные аттракционы, они плыли на речном трамвайчике по многочисленным каналам и озёрам, разглядывали поселения индейцев, сцены охоты на кабанов и бизонов.
Саше очень понравились аттракционы. Особенно впечатляли американские горки с бешено мчащимися по сложной трассе вагонами. Его мотало, кидало, качало и подбрасывало так, что захватывало дух. Однако больше всего ему понравился электронный зоопарк. Все животные были как настоящие, но к ним можно было подойти, потрогать, погладить, пожать лапу. Они двигались, издавали звуки, моргали глазами, махали хвостами и даже двигали ушами. Но самое главное, что они не были агрессивны или пугливы. Они были приветливы и доброжелательны. Не было ни клеток, ни решёток. Медведи разгуливали среди детей, вставали на задние лапы и рычали. Тигры позволяли дёргать себя за хвост и даже катали малышей на спине. Их поведение было настолько разумным, что вызывало удивление у новичков. Искусственный интеллект электронных зверей был гораздо выше, чем природный ум их живых собратьев.
В заключение экскурсии ребята полетали на воздушном шаре похожем на Винни-Пуха. Они летали над Дисней-парком и рассматривали его с высоты птичьего полёта. Потом все сели в лимузин и поехали на виллу.
А вечером, после ужина, молодёжь сидела в беседке, слушала музыку и разговаривала о всякой всячине. Танцы у них как-то сами собой прекратились. Женя опасалась танцевать с Сашей, слишком волнительны были его прикосновения. Её как магнитом тянуло к нему, и она с трудом преодолевала это таинственное притяжение. С некоторых пор ей стали сниться эротические сны, в которых она обнимала и целовала Сашу. Это было приятно и страшно. Она понимала, что Александр не испытывает к ней таких же сильных чувств как она. Он был добр с ней, мог играть, танцевать и даже целовать её, но это были чисто дружеские отношения: шалость, флирт, симпатия, но не любовь! Это огорчало и радовало Женю. Ведь влюбись Саша в неё по-настоящему - неизвестно чем бы всё это закончилось. Вряд ли они смогли бы долго противиться этому могучему чувству. Они бы встречались тайком, занимались любовью и, в конце концов, всё стало бы известно родителям. Те постарались бы оградить, запретить, вразумить. А так Женя сама боролась с собой и успокаивала себя тем, что Саша её не любит и, что они были и останутся только друзьями. Скоро они покинут Флориду и расстанутся надолго, во всяком случае, до лета. Время сотрёт, сгладит её чувства и всё войдёт в привычную колею. Вернётся её весёлость, беззаботность и будет она свободна как птица. И никто ей не нужен, даже Сашка! Пусть он живёт своей жизнью, а она своей. Он ещё слишком молод и не годится в женихи. Да и ей совсем не хочется думать о замужестве, о семье. Ни к чему ей эта любовь, эта болезнь, эти муки. Пусть они уйдут, растают, покинут её. Не стоит разжигать их танцами, объятиями, поцелуями. Всему своё время. Она должна быть стойкой как оловянный солдатик и железной как леди Магбет. Одна она всё победит и всё преодолеет.