Но всё было проще, последний пролёт привёл его в карстовую пещеру, представлявшую собой довольно большой зал с округлым потолком. Это помещение явно не предназначалось для хранения вина и квашеной капусты, здесь было нечто иное. Измерив размеры помещения, охотник обнаружил, что оно тридцать шагов в ширину и сорок два в длину.

В одном конце зала он нос к носу столкнулся с каменной статуей. Когда-то она была произведением искусства, но теперь время и сырость сделали своё дело, гладкий когда-то камень покрылся трещинами и сколами, сложно было разглядеть изначальный образ, дева в прозрачной одежде, которая имела звериный лик, а изо рта торчали клыки. Присмотревшись, он увидел также, что вниз по подбородку спускается также раздвоенный змеиный язык. Подобный образ он видел впервые, никакие учебники и справочники ничего о нём не говорили. Отметил только, что статуя принесена сюда откуда-то издалека, здесь нет такого камня, делали её в другом месте, возможно, очень далеко отсюда. На статуе обнаружилось несколько бурых пятен, в том, что это кровь, Морт не сомневался, но никаких эманаций она не вызвала, её пролили давно, настолько давно, что даже не осталось запаха. Это место явно не служило для обрядов и жертвоприношений.

В зале всё ещё держался сквозняк, что вместе с недавним воспоминанием о подвале барона Минца побудило его искать проход. Толстой свечи хватит надолго, вряд ли эта пещера тянется отсюда на десятки миль. Проход обнаружился в десятке шагов от статуи, круглое отверстие в стене, высотой как раз в рост человека. Прикинув направление, он шагнул в темноту, прикрывая пламя свечи ладонью от ветра.

Стены пещеры говорили о том, что она является творением природы почти на всём своём протяжении, лишь в некоторых местах, где требовалось проход расширить, сделать выше или спрямить, видны были следы кирки. Считая шаги и запоминая повороты, он углублялся дальше в коридор, скоро пришлось остановиться, перед ним была развилка. Придвинув свечу к стене, он различил нарисованные углём указатели.

Налево уходила стрелка, над которой стоял знак, аналогичный тому, что он увидел на теле госпожи Гёре. Прикинув направление и пройденное расстояние, он сделал вывод, что здесь поворот в подвалы замка барона, появилась мысль пойти этим путём, попасть во владения барона и обследовать замок изнутри. Немного подумав, он отложил это посещение на потом. Куда больше его заинтересовал другой проход, более узкий, идти по нему можно было, только согнувшись. Зато оттуда тянуло свежим воздухом с запахом осеннего леса.

Проход начал подниматься вверх, местами довольно круто, кое-где даже ступени вырубили, чтобы можно было подниматься. Скоро, завернув за очередной изгиб подземного хода, он вывалился наружу, растянувшись на траве и с наслаждением вдыхая ароматы ночного леса. Отдышавшись, он встал на ноги попытался понять, куда его занесло. Как раз в это время ветер разогнал мелкие облака, и на небе появилась почти полная луна. Свет ночного светила помог ему узнать местность, тем более, что однажды он здесь уже был, выход из пещеры находился у подножия той самой горы, где он нашёл следы убийства. В первый свой поход он не смог найти эту пещеру, вход был замаскирован пышными кустами, со стороны его не видно.

Картина преступления уже сложилась в его голове. Девушку похитили люди барона, или даже он сам с друзьями, аристократы всегда остаются воинами, даже в мирное время. Некоторое время её держали в замке, скорее всего, в подвале, пока не улеглось волнение, а когда наступил подходящий день, девушку приволокли на эту гору, где и совершили обряд с человеческим жертвоприношением. Потом все разошлись по домам, а труп бросили здесь же. Прятать улики никто не стал, всё равно, на местных аристократов подозрение падёт в последнюю очередь.

Он вздохнул. Эту версию принял бы брат Доминик, её приняли бы к сведению остальные инквизиторы, но, увы, для полноценного обвинения этого недостаточно, а значит, ему следует продолжать искать улики.