Изменить стиль страницы

Глава 9

Я надеялась, что до Киллиана дошло, что я не хочу иметь с ним никаких дел. Было странно ненавидеть шеф-повара калибра Киллиана, но парень был невыносим. Я терпеть его не могла.

К настоящему времени он должен был уже понять это.

Мне не нравилось считать себя расчётливой, но в кулинарной школе я поставила цель познакомиться с как можно большим числом видных шефов. Были ли они учителями, или приглашёнными лекторами, я хотела почерпнуть максимум техники и таланта из них, насколько это было возможно.

В этом не было ничего, кроме как желания выжать максимум из моего дорогущего образования. Но в итоге, это аукнулось.

Я слишком близко познакомилась с один из приглашённых шефов. А потом влюбилась в него.

Вместо того чтобы войти в двери крайне конкурентной сферы, я обменяла свои цели и стремления на токсичные отношения, которые неминуемо разрушили все шансы на создание своего имени.

Но даже если бы не было моего собственного опыта с эгоцентричными, словесно негуманными шефами, я всё равно не захотела бы иметь каких-либо дел с Киллианом Куинном. Он был грубым, бесцеремонным и бездушным. Я его не просила высказывать своё мнение.

И я однозначно не хотела его слышать.

Я хотела, чтобы он оставил меня в покое.

Видимо я о многом просила.

Я видела, что он приехал в "Лилу" часом ранее. Был субботний день, и я была погружена в подготовку к вечернему обслуживанию. Как только я увидела, что он подъехал, я скрылась из виду и стала наблюдать за ним из тени как неадекватная преследовательница.

Он слез с мотоцикла с той же небрежной лёгкостью, как и всегда, и стянул с головы шлем. Только на этот раз вместо того, чтобы пойти прямиком в свой ресторан, он целые две минуты пристально смотрел на мой фургон.

Моё сердце бешено заколотилось в груди от испуга, что он подойдёт сюда. Я прижалась спиной к холодильнику, молясь, чтобы он не увидел, что я пряталась, как трусиха. Но его взгляд оставался таким пристальным, что я начала задаваться вопросом, а не обладал ли он супер способностями.

Наконец он закрепил шлем на мотоцикле и исчез внутри "Лилу". Я сделала глубокий, успокаивающий вдох и подумала, не попытаться ли убедить Ванна перенести магазин велосипедов. Например, на другой конец города. Или в другой город. А может, возможно, даже на луну.

Я уже знала, что мой брат никогда этого не сделает. Эгоистичный ублюдок.

Соус передо мной кипел на сковороде, время от времени лопаясь пузырьками. Окунув в него чистую ложку, я поднесла соус к губам и попробовала. Недостаточно солёный.

Чёрт.

Мне нужно было положить фрикадельки в соус, но теперь я боялась испортить вкус. Неуверенность в себе не была естественной для меня, и я ненавидела её ещё больше, потому что она была вдохновлена идиотом через дорогу. Она обвилась вокруг меня, как потрескавшаяся, слишком тугая кожа, которую мне отчаянно нужно было сбросить.

Резкий стук в дверь прервал моё внутреннее волнение, и я развернулась, готовая встретиться лицом к лицу с Ванном или Молли и попросить их восстановить часть моей уверенности комплиментами.

Я не стыдилась просить комплименты. Иногда девушке просто нужно было услышать, какая она потрясающая.

Но не осуждайте меня, я всегда говорю что-то приятное в ответ. Потому что я хорошая подруга и хорошая сестра. И потому что Молли и Ванн действительно чертовски удивительные.

К несчастью, это были не они.

— Мне нужно получить судебный запрет, чтобы ты понял намёк?

Киллиан смотрел на меня, его рот едва заметно дёрнулся.

— Мы же соседи. Наши кухни разделяет не больше тридцати метров.

Я фыркнула.

— Разве не будет жаль, если ты потеряешь свою работу, потому что не можешь оставить в покое мою?

Его нахальное выражение лица сменилось на хмурое.

— Я знал, что ты ещё зелёная, Делайн. Но не думал, что ты ещё такой ребёнок.

— Я не проглочу твою наживку, Куинн. Можешь уходить.

— Дело в том, что травля иногда требует некоторого упорства. Ты сдашься. Я не волнуюсь.

Я хлопнула себя ладонью по бедру, вспомнив, что ещё не переоделась в рабочую одежду. Погода по-прежнему была жаркой, поэтому я надела яркие, жёлтые, цветастые шорты с высокой талией, потому что они были лучшими друзьями каждой девушки, и тёмно-синий кружевной топ.

— У меня много работы, Киллиан. Что тебе надо?

Он шагнул внутрь фургона, но дальше не пошёл.

— Я хотел... — он сделал ещё один шаг ко мне, его взгляд остановился на кипящей сковороде. — Ты что, переделываешь свой соус?

Я сглотнула, борясь с обиженным комком в горле.

— Нет.

Он понюхал воздух и придвинулся ближе ко мне.

— Ты уверена?

— Это не соус, — солгала я ему. — Я пытаюсь понять рецепт твоего песочного печенья.

Его низкий смешок скользнул по моей шее и прошёлся вниз по позвоночнику.

— Ты могла бы просто спросить.

Я резко повернулась к нему, нервничая от чувств, которые не должна была испытывать.

— И ты бы дал его мне?

Он пожал плечами.

— Конечно.

Я не планировала делать свои собственные десерты, но я хотела проверить его.

— Ладно, давай.

— А что я получу за это?

— А разве ты говорил, что тебе что-то нужно взамен?

Он выдержал мой взгляд, уголок его рта изогнулся в улыбке. Боже мой, он был неоправданно горяч. В этом Молли была права.

Стоя так близко к нему при дневном свете, я наконец-то смогла рассмотреть его татуировки. И я сделала это, наплевав на то, что он может поймать меня за разглядываем. Мы ушли далеко за пределы вежливой застенчивости.

На внутренней стороне предплечья было удивительно живо выбито анатомическое сердце, в центре которого торчал огромный окровавленный мясницкий нож. Кельтские узоры вились вокруг остального пространства, исчезая под рукавом его чёрной футболки. На другом предплечье от локтя до запястья тянулся большой компас, занимая почти всё пространство. Вместо стрелок, указывающих на направление, была умело использована кухонная утварь. Лопаточка указывала на запад, а венчик на север, как часы, показывающие время.

Он скрестил руки на груди, разрушая мгновенное заклинание, наложенное на меня его татуировками.

— Вот так мы и сыграем в эту игру, Делайн. Дай мне что-нибудь. Я дам что-то тебе в ответ.

Я моргнула, глядя на него.

— Мы не играем в игру.

— Уверена?

Он языком скользнул по нижней губе, и я прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы не подражать ему.

— Да, — твёрдо ответила я.

— Попробуй, — предложил он. — Попроси меня о чём-нибудь. Я скажу тебе, сколько это стоит.

— Так как же мне помешать тебе от попытки дать мне ещё один нежелательный совет?

Его рот расплылся в широкой улыбке. Он наблюдал за мной несколько долгих секунд, обдумывая что-то сам с собой.

— Это не имеет значения. Рецепт песочного печенья не мой. Я не могу тебе его дать.

Я бы удивилась, если бы он был его. В конце концов, он был известен отнюдь не своими десертами.

— Он мне всё равно не нужен был.

— Но тебе нужна моя помощь с соусом.

— Нет.

Он протянул руку и коснулся моей талии, не обращая внимания на то, что я стою между ним и плитой.

— Если ты только...

Не имея возможности дотянуться до чистой ложки, он схватил меня за бедро двумя руками и физически отодвинул в сторону.

— Что...

Я в ярости наблюдала, как он попробовал соус, а потом постучал себя по носу кончиком ложки. Он постоял в раздумьях, потом достал из холодильника фрикадельку и откусил от неё кусочек. Он взял другую ложку и попробовал соус ещё раз, а потом уже доел фрикадельку.

Он метался по моей кухне, роясь в полках и открывая металлические шкафы. Наконец он подошёл к холодильнику и достал свежую мяту.

Я купила её для соуса цацики. Я подумывала положить её во фрикадельки, но не сделала этого. Я не хотела перебить вкус.

Киллиан вернулся к стойке и вытащил чистую разделочную доску. Затем, не стесняясь, он взял мои ножи.

Я сжала руки в кулаки.

— Что ты делаешь?

Он оглянулся и посмотрел на меня.

— Ох, ты не возражаешь, если я просто... — он указал на разделочную доску с ножом в руке.

— Я... что...

Он снова повернулся к мяте и принялся крошить её на мелкие кусочки.

— Хороший нож, — он прочёл марку и вернулся к работе. — По крайней мере, ты разбираешься в приборах.

— Что за идиотские вещи ты говоришь.

Его плечи затряслись от беззвучного смеха.

— Я только что сделал тебе комплимент.

— Ты сделал мне двусмысленный комплимент. И ты это знаешь.

Он положил мяту в белый соус и добавил укроп. Потом вернулся к холодильнику и достал лимон.

— Прими комплимент, шеф, и перестань считать всё, что я говорю, оскорблением.

Он назвал меня шефом.

Он назвал меня шефом!

Моё самолюбие воспрянуло от неожиданной похвалы, и я попыталась вспомнить все те ужасные вещи, которые он сделал со мной за то короткое время, что я его знала.

— Ты делаешь этот соус слишком похожим на цацики, — пожаловалась я.

Он покачал головой, его губы изогнулись в улыбке.

— Имей хоть немного веры.

Затем он схватил хлопья красного перца и бросил весьма щедрое количество в соус.

Он стоял над сковородкой и помешивал, а я наблюдала за ним. Долгое время никто из нас не произносил ни слова. Я не могла угадать ход мыслей в его голове, но пыталась примириться с тем, как хорошо он выглядел на моей кухне.

Он должен был быть слишком большим для маленького интерьера. Но он сгорбил свои широкие плечи, пока работал, склонив своё длинное туловище над едой… оберегающе... задумчиво. Его мускулы перекатывались при каждом малейшем движении, при каждом взмахе венчика или поднятии новой ложки, пробуя на вкус прогресс.

Его эго должно было казаться претенциозным и неуместным в моём скромном пространстве. Но он двигался с естественной непринуждённостью, которая одновременно притягивала и пугала. Он догадывался, где что находится, но в большинстве случаев оказывался прав. Он овладел моими ножами так, словно всю жизнь ими пользовался. И он работал с соусом, как будто это был его оригинальный рецепт.