Шедевр/ Картина.

Предыстория

Он был если не гениальным, то талантливым художником, поэтому картина, которую он писал всю жизнь, считал своей самой главной работой, назвал интригующе: «Мудрость», при этом не показывая никому, так разочаровала всех знавших его. Они нашли её настолько невзрачной, ничем не примечательной, чтобы не сказать бездарной, что именно одним только этим она и удивила всех, совершенно не оправдав ожиданий. Особенно расстроились многочисленные родственники, которые, не видя смысла оставлять такую картину в семье, никоим образом не могли продать её, в то время как все остальные работы, выставленные ими на продажу, были распроданы моментально, и цена по мнению специалистов, была весьма достойной.

Когда с момента смерти художника прошло уже более года, продавцы уже совсем было потеряли надежду продать злополучный шедевр, но внимание одного из них привлекло упоминание о том печальном факте, что тело покойного было найдено практически на упомянутом полотне, а в руке у него была одна из множества кистей, валявшихся рядом с палитрой, из чего следовало, что смерть застала покойного в процессе работы. Предприимчивый малый решил воспользоваться данной информацией в качестве рекламы порядком залежавшейся уже на складе картины.

Сложно говорить о том, провидение ли, предприимчивый ли торгаш способствовали продаже, но в скором времени порядком заждавшиеся уже родственники, наконец поделили скромный барыш.

***

Пожилой мужчина сидел в своём кабинете, облокотившись на столешницу тяжелого стола красного дерева, упираясь подбородком в сложенные пальцы своих больших усталых рук, вперив задумчивый взор в черную пустоту висевшей напротив картины с претенциозным названием «Мудрость»…

А между тем время для подобных праздных размышлений было весьма неподходящее: очень значительные события требовали от него полной сосредоточенности и безотлагательных действий. Несмотря на это, мужчина словно старательно изучал непокрытое местами полотно, сосредоточенно вглядываясь в, казалось, совершенно бессмысленную его пестроту. Подолгу задерживая взгляд то на одном цветовом пятне, то на другом, абсолютно не гармонировавшим с соседними, он словно хотел понять, постичь её. Параллельно с этим в голове вставали картины из его реальной, отнюдь не похожей на сказку, жизни, банальный сюжет которой заключался всего в двух словах: доверие и предательство. Как известно, эти явления неразлучны, так как без первого не может существовать второе, и доверяя кому – то, мы тем самым провоцируем его. Трудно, очень трудно бывает сдержаться, не воспользоваться имеющимся козырем…

А если уж само провидение ставит вас в ситуацию, в которой вроде бы и не вы уже, а обстоятельства руководят вашими поступками, то ваша совесть чиста, и вы даже можете не чувствовать за собой особой вины. (Понятно, что только слабый или незрелый человек может перекладывать таким образом ответственность на обстоятельства, да и то, только до поры до времени, но факт этот имеет место быть. Конечно, когда вы окажетесь с другой стороны этих самых обстоятельств и предадут уже вас, вы склонны будете радикально поменять своё мнение, но такова уж человеческая природа.)

Мужчина был последним представителем древнейшего и весьма состоятельного рода. Теперешний помощник был его правой рукой не один десяток лет, а до этого их отцы, а также деды - и ещё пара поколений предков – прекрасно, не имея каких бы то ни было претензий ни с одной из сторон, сосуществовали друг с другом. Хороший помощник просто необходим для ведения дел, а преданность щедро оплачивалась хозяином, так что терять превосходный заработок слуга не имел никакой охоты, поэтому и неудивительно, что этот тандем просуществовал столь долго, чудно скорее то, что он внезапно и совершенно беспричинно – во всяком случае с точки зрения хозяина – распался. За годы, проведенные вместе, иногда, безусловно, между ними возникали спорные вопросы, но всегда удавалось найти желательное для обеих сторон решение. Тем неожиданней и больней оказалось предательство.

Глаза мужчины словно помутнели, с таким вниманием он смотрел на картину, будто она могла хоть чем – то помочь ему. Любой знавший его, увидев за таким занятием, решил бы, что от безысходности и отчаяния бедняга просто впал в ступор, а картина оказалась у него перед глазами случайно. На самом деле это было не совсем так. Мужчина осознанно захотел рассмотреть её и специально пришел в кабинет с этой целью, обыкновенно он размышлял в библиотеке, но сейчас что – то заставило его изменить привычке.

Причем, что именно, он и сам бы не смог ответить точно. Возможно, невыносимо было бы сидеть в любимом кресле, отчетливо понимая, что это вероятно в последний раз. Или все предыдущие вопросы, которые он обдумывал, сидя там, раньше, казались теперь просто смехотворными. А может, не привычно было бы сидеть без чашечки ароматного на столике рядом, кофе, заботливо принесённом помощником…

Он смотрел на картину почти не мигая. Ведь хотел купить её он сам, а когда попросил об этом своего помощника, тот решил преподнести её ему в подарок на День рождения. И дарил её уже подготовив все необходимые документы на имущество, зная, что это последний подарок хозяину, так сказать в благодарность за всё. Ведь знал, что картина действительно понравилась, и теперь её, как подарок, если и конфискуют, то в последнюю очередь. То есть можно будет любоваться ею, вспоминая его щедрость долгие годы, если конечно удастся прожить их, не имея средств к существованию. Сама картина хоть и стоила немало, продать её не представлялось возможным, так как, прежде чем он наконец купил её, она кочевала по складам более двух лет.

Да, помощник его никогда не был глупым. Не то что бы примечательно умным, нет, но и глупым не был. Именно этот факт и сыграл решающую роль в провале его блестящего, как казалось ещё совсем недавно, плана.

Светлая улыбка озарила угрюмое, постаревшее за день лицо мужчины. Он встал, прищёлкнул пальцами и отправился в свою библиотеку уже широко улыбаясь, проходя мимо картины, он пальце провёл по невзрачной латунной табличке с названием. Глупо, наверное, но он был абсолютно уверен, что не совсем самостоятельно нашел выход из этой безвыходной для него ситуации, если не сказать больше: он явственно увидел ответ на полотне картины. Пусть это звучит неправдоподобно, он и не собирался убеждать никого в этом, более того он вообще не собирался говорить об этом никому, кроме своего сына, да и то, только когда тот достаточно подрастёт.

И ещё он точно знал, что скажет: достойный человек, смотрящий на картину безусловно найдёт ответ на неразрешимый вопрос, и полностью оправдано её название, данное автором, ибо ответ будет мудрым.