Я поднял руку.

— Погоди, мне надо все уложить в голове. Эмерсон пошел к Бруту с жучком?

— Этого придурка копы загнали в угол. За что-то прижали и теперь шантажируют. — Он переглянулся с Бриэль. — Они уже пытались провернуть подобное дерьмо с Бри, но, полагаю, Эмерсон действительно в чем-то замешан. Его прикрывает звание рок-звезды. Уверен, ему пригрозили решеткой, если не согласится помочь.

— Но жучок?

— Ага, копы занимаются подобной хренью. Это не только в фильмах. Они любят заставлять наркоманов сдавать своих друзей, а в этом случае, собственного наркодилера.

— Что он сейчас делает? — спросила Бриэль. Поднявшись, она прищурилась и скрестила руки на груди. — Ты сказал, что он не будет доводить дело до конца.

— Он сказал, что ищут осведомителей. Но не сказал, зачем и почему.

Я узнал этот взгляд и покачал головой.

— Да. Ни за что.

— Заткнись. — Она бросила на меня уничтожающий взгляд и повернулась спиной. Это было сделано намеренно. Она снова обратилась к Илаю: — Что он собирается сделать, чтобы его не искали?

Илай посмотрел на нас, и я уловил в его глазах понимание. О, да. Он тоже видел эту ее черту характера. Он точно знал, что происходит. Бри собиралась помочь, и ее не волновало, кто что скажет. Если я заставлю ее остаться... Жаль, что у меня нет наручников.

— Просто срет.

Бриэль склонила голову набок.

— Что ты сказал?

— Он срет, — повторил Илай. — Притворяется, что у него сильный понос. Как только выяснилось, что на людях ищут прослушку, тут же навалил в штаны. Он может срать по команде.

— Ты серьезно? — Бриэль резко повернулась ко мне. — Он серьезно?

Я кивнул.

— Он частенько практиковался в гастрольном автобусе. — Я поморщился. — Он думал, это забавно. Но кроме него так не думал никто.

— О боже, — пробормотала она, — мой кузен идиот.

Илай щелкнул пальцами и указал на нее.

— Ага, ты все правильно понимаешь. Он идиот, но мы все его любим. — Брови Бриэль взметнулись вверх, и он поправился. — Мы все чувствуем к нему подобие долга. Так лучше?

Она закатила глаза.

— Ага, неважно. Если вы идете, то и я иду.

Голос звучал легкомысленно, но зубы впились в нижнюю губу. Бриэль переживала так же сильно, как и Илай. Это Эмерсон. Он попал в беду, снова. Мне следовало волноваться, но появилась Бри. Меня обуяла ярость. Да, я беспокоюсь о нем, но ее-то люблю. А из-за него она подвергнется опасности.

Илай наблюдал за мной потемневшим взглядом.

Я стиснул зубы.

— Ладно, — я резко кивнул, — поехали.

Именно этого Илай и ждал. И уже выходя, бросил через плечо:

— У меня есть оружие. Больше не бери. У меня достаточно.

— Оружие, — пробормотала Бриэль. Опустив голову, она сжала руки в кулаки. — Ладно. Оружие. Мы справимся. — Она двинулась вперед, но я схватил ее за руку и потащил обратно.

— Ты не должна этого делать. — «Пожалуйста, не делай этого». — Все эти годы он обращался с тобой, как с куском дерьма. Тебе, правда, не обязательно ему помогать.

Ее рука зависла в воздухе, а потом накрыла мою. Бри ободряюще кивнула мне.

— Я хочу пойти. Ты идешь. Илай идет. И да, пусть мой кузен осел, но я переживаю обо всех, — Она скользнула взглядом по моему лицу, и ее тон смягчился. — И я люблю тебя. — Ее голос ласкал меня. Она положила ладонь мне на щеку. — Я люблю тебя.

Я прильнул к ее руке. Нежность, теплота, ласка — вот, чем мне хотелось наслаждаться, а заниматься тем, что мы собирались сделать.

— Бри... — В голове пронеслись видения, как я запираю ее в комнате, привязываю к стулу и нахожу что-нибудь на замену наручникам. Что угодно, лишь бы она не пошла с нами. У меня было плохое предчувствие.

— Что?

Я покачал головой. Она хотела убрать руку, но я вновь поймал ее и удержал на месте. Мы стояли на пороге шторма. Ее прикосновение — единственное убежище перед шагом в самую бурю.

— Люк, — прошептала она, придвигаясь ближе, — знаю, все странно. Понятия не имею, что с нами будет, но я люблю тебя. Правда. И никогда не прекращала.

Мои губы растянулись в улыбке.

— Ты мне сейчас это говоришь? — Я ничего не мог с этим поделать. Мысли о запирании в комнате, привязывании к стулу и наручниках вновь вернулись, но получили совершенно иную окраску. — Как же ты все усложняешь. Я хочу, чтобы ты осталась.

— Не могу. — Она снова прижала ладонь к моей щеке. — Ты идешь. И я иду. Только так.

Да, только так. Она говорила искренне, и эти слова пронзили меня насквозь. Я прочувствовал каждое из них и ощутил новый прилив сил. Она принадлежала мне. Только что сама это сказала. Бороться с этим бесполезно, поэтому я и продолжал возвращаться к ней.

Мы встретились взглядами.

Я притянул Бриэль к себе. На ее лице отразилось облегчение, и она обхватила меня за плечо.

— Я люблю тебя, — прошептала она, прижимаясь ко мне лбом.

— Я тоже тебя люблю, — прошептал я в ответ. Обхватив ладонями ее лицо, я упивался ею. Ее глаза сверкали, а щеки покрылись румянцем. Губы Бри приоткрылись, и я хотел поцеловать ее. Прижать к себе и потеряться в ней.

— Эй, — позвал Илай, стуча по стене, — Пепе и Пенелопа, тащите свои вонючие задницы сюда. — Он повернулся и пошел в сторону машины, но мы услышали, как он пробормотал: — Нам нужно спасти одного идиота.