Пропаганда о киборгах и их способах убийства все еще наполняла новостные волны по всей Галактике. Фальшивые заголовки вроде «психо-дроид убивает всю колонию» или «киборги, машины, готовые уничтожить наш мир» служили прикрытием для военных злодеяний. Правда это или нет, но эти ложные истории сработали. Люди шарахались от них, даже те, кто находился на грани беззакония.

Поскольку пираты не желали торговать, киборгам пришлось прибегнуть к другим методам, чтобы приобрести необходимое. Проблема заключалась в том, что рейды не всегда давали нужные инструменты или сырье. Не говоря уже о том, что достать деньги, настоящие деньги в виде золота, единственную валюту, которую принимали черные торговцы. Возвращение к старому земному обычаю торговли, в данном случае торговле опытом Эйнштейна, когда дело касалось ремонта роботов, была разменной монетой для этой сделки.

Оставив свой пост в командном центре, но сохранив связь с бортовым компьютером на случай приближающихся неприятностей, Эйнштейн вошел в парящий дворец удовольствий. Известный как торговый центр «космическая киска», эта роскошная станция перемещалась по Галактике и могла похвастаться некоторыми из самых продвинутых секс-ботов, которые могло предложить человечество. На Эйнштейна это не произвело никакого впечатления.

Попробовав один-единственный раз опустошить свои яйца с помощью дроида, Эйнштейн придумал дюжину способов, которыми можно было бы улучшить это действие, если бы это его как-то заинтересовало. Но у его IQ были более важные задачи, которые нужно было проработать, например, как создать лучшие маскировочные устройства для кораблей. Как усовершенствовать нано-ботов, бегущих по их не очень человеческим венам. Кого волновало, соответствуют ли мускульные сокращения секс-робота фактическому оральному сосанию женщины, или почему голосовые связки дроида были установлены в ухе, а не во рту? А Эйнштейна это и подавно не интересовало.

Отставая от своих нетерпеливых товарищей, Эйнштейн лишь на мгновение сосредоточил свое усовершенствованное зрение на пышном густом бордовом ковре, мягких уютных креслах, тихой музыке и приглушенном освещение. Все элементы должны были успокаивать и передавать ауру роскошного декаданса. По мнению Эйнштейна, это было пустой тратой времени.

Когда его братья организованно вошли в зону развлечений, Эйнштейн вместо этого подошел к стойке, за которой сидела миниатюрная женщина-дроид, напоминавшая ему земную куклу, известную как Барби. Предположительно она должна была представлять воплощение женственности с этими изгибами, светлыми волосами и накрашенными розовыми губами. Лично он считал, что соотношение груди и бедер с очень тонкой талией делало ее похожей на песочные часы с синтетическими волосами, но опять же, Эйнштейн предпочитал предметы с более сбалансированной симметрией.

— Я ищу мужчину, отвечающего за ремонт роботов. Он назначил мне встречу.

— Одну минуту, пожалуйста, сэр, — моргнув, дроид-регистратор отправил незашифрованное беспроводное сообщение, которое Эйнштейн легко уловил.

Вскоре появился тучный человек.

— Извини, что заставил ждать. У нас была проблема с водопроводом в одной из комнат. Проклятые богатые парни из братства вечно разыгрывают какие-то шуточки. Кстати, меня зовут Боб. Если тебе что-нибудь понадобится, пока ты здесь, просто дай знать, и я посмотрю, что можно сделать.

— Меня зовут Эйнштейн.

— Потому что ты очень умный?

Позаимствовав реплику у Сета, Эйнштейн изобразил на лице то, что, как он надеялся, было дружелюбной улыбкой.

— Из-за моих волос.

Которые часто вставали дыбом, пока он работал над каким-нибудь проектом. По какой-то причине дерганье за пряди, пока они не превращались в дикую гриву, помогало Эйнштейну разгадывать загадки.

Боб усмехнулся.

— Почему-то мне трудно это представить. Ты кажешься очень нервным. Но опять же, как и большинство бизнесменов, которые нас навещают. Правда, несколько минут с одной из моих девочек…

— Я не буду участвовать в этом.

— Это ты сейчас так говоришь. Если передумаешь, дай мне знать. У меня есть один сумасшедший бот, очки и все такое. Она как раз по твоей части.

Сомнительно. Эйнштейн приподнял бровь.

— Может, мы займемся теми роботами, которые требуют ремонта?

— Не терпится приступить к работе? Мне нравятся такие качества в мужчине, э-э, киборге. Следуй за мной, боты, которые нужно исправить, находятся на нижних уровнях.

Эйнштейн ничего не ответил, только кивнул и последовал за толстым мужчиной в служебный лифт. Они опустились на несколько уровней и оказались в сером коридоре без каких-либо излишеств или роскоши верхних этажей. Его шаги громко отдавались эхом в пустом пространстве, почти заглушая пыхтение и сопение человека, торопящегося в комнату, которую, очевидно, никогда не видели клиенты. Эйнштейн покачал головой, окидывая взглядом хаос. Он задавался вопросом, сколько мужчин вернулось бы в заведение, если бы увидели своих «красавиц» в различных состояниях расчленения.

Эйнштейн бродил по залу, чтобы оценить ситуацию, даже не пытаясь сдерживать звуки отвращения при виде в каком беспорядке были некоторые женщины-роботы.

— Что они делают с ними? — пробормотал он.

— Все, что угодно, — ответил Боб, с нежностью проводя ладонями по неповрежденной руке одного из ботов, голова которого свесилась набок. — Вот почему мы больше не используем человеческих девушек. Гораздо легче снова прикрепить руку робота, чем руку из плоти. Менее грязно и шумно.

Эйнштейн не спрашивал, зачем кому-то вообще понадобилось удалять конечность во время секса. Некоторые факты киборгу действительно не стоило знать.

Пересчитав неподвижные тела, он нахмурился.

— Здесь больше ботов, чем я ожидал, — Эйнштейн пристально посмотрел на человека.

Боб заерзал.

— Как я уже упоминал, проклятые парни из братства. Я соответствующим образом скорректирую окончательный счет для твоей команды.

Арамус был бы признателен за дополнительную скидку.

— Это вполне приемлемо. Тогда я начну.

Эйнштейн не терял времени даром. Распаковав свое оборудование, он провел следующие несколько дней, сплавляя сломанные контакты, восстанавливая ослабленные конечности, ремонтируя робототехнику и исправляя динамики, которые позволяли секс-дроидам имитировать речь. Эйнштейн не замечал наготы ботов. Грудь, которую он должен был отрегулировать, половые органы, которые проверял на работоспособность, и губы, которые настраивал на сосание, ничего для него не значили. Все боты были обычными объектами. Они казались ему такими же привлекательными, как и его тостер дома. Просто еще один механический предмет, нуждающийся в ремонте.

Через несколько дней, закончив работу, Эйнштейн потянулся и оглядел пустую комнату. Все, что можно было починить, было исправлено и возвращено в строй. За исключением нескольких оставшихся моделей, поломки которых не подлежали восстановлению, комната стала пуста, из-за чего он обратил внимание на большой ящик, похожий на гроб и стоящий в одиночестве в углу. Эйнштейн подошел к нему, гадая, что же там находится. Может, детали, которые он мог бы использовать для ремонта некоторых моделей, от которых отказался?

— Что в этом ящике? — спросил он Боба, постучав по крышке, когда человек пришел за окончательным отчетом.

Боб хмыкнул.

— Тьфу. Еще один дрянной секс-дроид. Я получил его от пирата в обмен на халяву. Мне казалось, ей просто нужна новая батарейка или что-то в этом роде. Но я не только не могу найти выключатель или энергетический блок, я даже не могу заставить глупого бота дергаться. Я перепробовал все от электрошока до электромагнитного импульса, чтобы сбросить электронную плату, но ничего не вышло. Глупый кусок хлама бесполезен. Вообще-то я собирался выбросить ее в утилизатор.

— Не возражаешь, если я взгляну?

— Вперед.

Эйнштейн открыл крышку и сделал шаг назад, чтобы посмотреть на содержимое. Боб называл это мусором? Глядя на идеальные черты миниатюрного робота внутри коробки, Эйнштейн не мог не нахмуриться. Кому придет в голову выбросить такого реалистичного дроида? Конечно, ее коже недоставало некоторых ярких тонов других секс-ботов, серая бледность, скорее всего, была результатом слишком долгого бездействия и собирания пыли, но Эйнштейн все равно считал устройство привлекательным от темных волос, рассыпавшихся по ее обнаженным плечам, до реалистичного человеческого тела, изобилующего ногтями и волосяными фолликулами на ногах.

— Я никогда не видел такой модели, — размышлял он вслух.

— Как и я. Почему-то я предположил, что она какой-то новый прототип. Поэтому, вероятно, я так и не разобрался, как заставить ее двигаться.

— У тебя нет названия фирмы-производителя?

— Нет. Поверь, я все проверил. Клиенты сходили бы с ума от чего-то настолько реалистичного. Сейчас она всего лишь пресс-папье ростом в пять футов шесть дюймов. Очень жаль.

— Если ты все равно собираешься выбросить ее, то не будешь возражать, если я посмотрю?

— Тьфу, ты можешь вообще ее забрать. Считай это бонусом за проделанную работу. Ты сэкономил мне кучу кредитов благодаря своим мозгам. Ненавижу нанимать этих наглых ремонтников из компании. Гребаные воры. Не говоря уже о том, что вы, киборги, обращаетесь с моими девочками лучше, чем большинство мужчин, которые нас посещают.

— Я могу взять ее с собой? — по какой-то причине эта идея понравилась Эйнштейну, разумеется, в научном плане.

— Забирай. Трахни ее или приклей к носу корабля в качестве талисмана. Мне все равно. Но если тебе когда-нибудь удастся заставить ее работать, то я бы очень хотел узнать, как это произошло, на случай, если снова столкнусь с подобной моделью.