Глава 10. Ассоциации

Кирстин широко распахнула глаза, просыпаясь от давно забытого чувства: как будто Мастер вот-вот придёт за ней.

Абсурд этого ощущения здесь, в ухоженной квартире Рея в Женеве, заставлял леденеть конечности.

Кирстин не хотела думать о том, что прошло. Хотела поверить, что они с Реем в самом деле просто любовники, хоть и понимала, стоило задуматься хорошенько, что ничего такого между ними в обычной жизни не случилось бы.

Рей был нежен и заботлив, внимателен и чуток — как в кино, и Кирстин до боли хотелось верить ему. Её не волновало то, что, едва раздаётся звонок телефона, предназначенного для деловых контактов, как Рей, извинившись, выходит в соседнее помещение и прикрывает за собой дверь. Скорее наоборот — это делало более реальным и настоящим то, что происходило в течение дня.

В первой половине дня Рей был занят — но не так плотно, как можно было ожидать от человека с его достатком. Он мог работать у себя, но чаще выезжал в офис. На несмелый вопрос Кирстин, чем занимается его фирма, без тени сомнений ответил, что торгует землёй. И показал Кирстин сайт.

Кирстин хмыкнула.

Возможность доступа к интернету на какое-то время опьянила её, но Кирстин так и не нашла, к чему её применить. Ни с кем из друзей разговаривать она не хотела, тем более с отцом. Собиралась было набрать сестре сообщение, что у неё всё хорошо, но замерла, коснувшись пальцем клавиатуры над кнопкой «отправить». Подобное сообщение лишь больше взбудоражило бы и её, и всех остальных. Кирстин мучительно нужен был совет относительно того, как поступить.

На выбор имелись два человека, которые с ней разговаривали, вели себя открыто и тепло: сам Рей и начальник его охраны, светловолосый гигант Йонас, которому было поручено сопровождать Кирстин в прогулках по городу.

Вынужденно, связанные распоряжением Рея, они с Кирстин проводили много времени вдвоём — остальную охрану можно было не принимать в расчет, потому как она держалась на расстоянии и никогда не вступала в разговор.

Йонас показывал Кирстин Женеву, которую знал лучше, чем любой гид.

— Я прожил здесь пару лет, — с улыбкой признался он, — до того, как открыл охранное бюро.

— Сколько тебе лет? — ненароком поинтересовалась Кирстин после этих слов.

— Двадцать шесть.

— Не так уж и стар, — Кирстин усмехнулась. — А… шефу?

— Нет и тридцати.

Кирстин почему-то пробрала дрожь. С этой небольшой обмолвки и начался не оставлявший её все последующие дни мандраж — с этой и ещё с одного маленького нюанса, от которого её едва не хватил инфаркт.

 

В тот день, проснувшись и ожидая, что окажется в тёплых объятиях своего новоявленного любовника, Кирстин потянулась и, выпростав руку из-под одеяла, попыталась обнять Рея, который должен был бы лежать рядом с ней — но никого, кроме себя, в кровати не нашла.

Кирстин резко села. Ей стало холодно и неуютно одной, в чужой постели и в незнакомой квартире. Не к месту проскочила мысль, что эта квартира может вообще принадлежать не Рею — но она постаралась тут же отогнать её. Не для того тот придумал этот идиотский контракт, чтобы теперь бросить её в чужом городе одну.

Сделав глубокий вдох, Кирстин соскользнула на пол и, обмотав вокруг бёдер брошенное накануне Реем полотенце, побрела в коридор.

Квартира выглядела пустой. По дороге Кирстин обнаружила ещё несколько прикрытых дверей. Чувствуя себя Алисой в стране чудес, заглянула в каждую, но, обнаружив там гардеробную, спортзал, кабинет и ещё какую-то комнату смешанного назначения, самого Рея так и не нашла.

Добравшись до кухни, Кирстин оказалась в просторном помещении, напичканном всякого рода техникой — накануне они пили здесь чай, но Рей притягивал к себе внимание как магнит, и оглядеться Кирстин не успела. Теперь же взгляд её упал на несколько коробочек с яркими надписями «Pure Protein Super Shake», теснящихся около плиты. Она взяла одну коробку и прочитала описание: девяносто калорий, двадцать граммов белка, ваш любимый коктейль — и Кирстин почувствовала, как горло сдавливает спазм. Она открыла рот, силясь вдохнуть, но вместо этого издала невнятный писк. Кирстин так и стояла, чувствуя, как начинает кружиться голова, пока за спиной не хлопнула дверь. Ужас усилился в несколько раз, и Кирстин стала оседать вдоль стены на пол, но вместо этого оказалась в тёплых и сильных руках.

— Кирстин! — рявкнул прямо над ухом Рей и, удерживая её на локте одной руке, принялся хлопать по щеке ладонью другой. — Кирстин, что с тобой?

Кирстин замотала головой, всё ещё пытаясь самостоятельно сделать вдох. Хотя ужас начал отступать, справиться с телом она по-прежнему не могла, пока, наконец, Рей не склонился над ней и, приникнув губами к её губам, не втолкнул порцию воздуха девушке в рот.

После нескольких таких вдохов Кирстин наконец задышала сама, вцепилась руками ему в шею, оставляя ногтями красные полумесяцы на коже, но боли Рей не замечал.

— Что это было? — спросил он. — Ты больна? Почему я не знал?

Кирстин снова покачала головой и плотнее прижалась к нему.

— Никогда не болела, — сказала она, — понятия не имею, что со мной.

— Йонас, вызовешь врача? — Рей поднял голову, вглядываясь куда-то в темноту.

— Уже, — услышала Кирстин, и норвежец вышел на свет.

Так состоялась их первая встреча с Йонасом, о которой оба предпочитали больше не вспоминать.

 

Как только Кирстин смогла стоять, Рей попросил Йонаса оставить их вдвоём.

— Это не очень в тему в нынешней ситуации, — сказал он, — но не зря же я встал в восемь часов. Закрой глаза, — попросил он.

Кирстин опасливо опустила веки.

Рей обнял её. Раздался щелчок, и Кирстин на мгновение снова запаниковала, решив, что на ней оказался очередной каджет, наподобие того фитнес-браслета, который она носила, пока в поместье не приехал Рей.

Она резко распахнула глаза и увидела перед собой зеркало. В зеркале отражалось её собственное перепуганное лицо, а ложбинке между ключиц лежал выточенный из янтаря кулон.

— Подойдёт под то, в чём ты была вчера.

Кирстин неловко улыбнулась.

— Не уверена, что ещё раз найду этот джемпер среди всех купленных для меня вещей.

— Ничего. Подберёшь что-нибудь ещё, — Рей улыбнулся одним уголком губ. Затем отпустил руку Кирстин и прижал девушку к себе. — Ты меня напугала, — сказал он. Сердце Рея в самом деле билось как бешеное.

— Прости. Сама не знаю, что произошло, — повторила Кирстин. Прижалась к нему и после недолгой паузы продолжила: — Можно тебя спросить, Рей?

— О чём?

Кирстин чуть развернулась в его руках и ткнула пальцем в коробку с коктейлем.

— Ты это пьёшь?

— Когда времени совсем нет.

— Наверное, в Европе их пьют миллионы людей?

— Наверное, да, а что?

Кирстин покачала головой.

— Ничего. Просто никогда не видела их наяву — только в рекламе на ТВ.

 

Йонас никогда не отказывал в помощи и, вопреки имиджу сурового скандинава, был довольно улыбчив. Манерой вести себя он чем-то напоминал Рея, но в нём не было той странной, едва заметной на грани осознания тёмной угрозы, которая таилась в глазах любовника. Потому, поколебавшись, Кирстин решила обратиться за советом именно к нему.

Когда Кирстин озвучила ситуацию, глаза Йонаса на мгновение превратились во внимательные щёлочки, а затем тот кивнул.

— Ты правильно сделала, что не стала ничего предпринимать сама и обратилась ко мне. Не нужно волновать сестру, она может начать какое-нибудь неуклюжее расследование и создать массу проблем и нам, и самой себе. С детьми такое бывает иногда.

— Я тоже подумала, что Линдси может натворить дел. Но не могу же я вообще ничего не говорить ни ей, ни отцу.

Йонас какое-то время молчал, размышляя, а затем они вместе составили письмо, в котором, как и хотела Кирстин, говорилось, что с ней ничего особенного не произошло. Она немного увлеклась прогулками по Лондону, встретила «человека»…

— Имя лучше не указывать, — уточнил Йонас, — возможно, им с мистером Мерсером ещё придётся встретиться когда-нибудь.

Кирстин не сдержала улыбки.

— Думаешь? — спросила она.

Йонас неопределённо повёл плечом, а про себя подумал, что нужно учитывать любой вариант.

Далее в письме значилось, что Кирстин очень стыдно за то, как она поступила, но что теперь у неё всё хорошо. Вернуться на учёбу она пока не может, потому что пропустила сессию и до следующей весны не сможет её пересдать, но зато пока поработает в Европе и наберётся опыта.

— Я и правда пропустила год, — с грустью сказала Кирстин, но на эту фразу Йонас никак не отреагировал.

— Ты не хочешь ещё кому-нибудь написать? — спросил он. — Тебя наверняка ищут друзья. Может, сосед?

Кирстин задумалась.

— Лоуренс правда может меня искать, но у меня нет желания отчитываться перед ним.

— Всё же он может волноваться. Подправим немного это письмо и отправим ему, хорошо?

Кирстин кивнула.

— Лоуренс с ума сойдёт, узнав, что у меня тут есть «человек», — усмехнулась она, но всё же сделала как предлагал Йонас.

— Если кто-то из старых знакомых захочет вызвать тебя на голосовую связь — не отказывайся, но сначала поговори со мной. Мы обсудим, что лучше им сказать.

Кирстин кивнула.

— Ты всегда так вникаешь в дела… Ну… тех, кого тебе нужно охранять?

— В данном случае дело более чем касается меня и моих обязанностей. И я очень рад, что ты мне доверяешь.

Кирстин кивнула. За всё время их общения Йонас ни разу не попытался продемонстрировать ей того высокомерия, которым дышала Жанет, и ни разу не дал понять, что поручение шефа нянчиться с его игрушкой для него обременительно. Потому ему было легко доверять. Кирстин очень надеялась, что здесь, в чужом для неё мире, у неё появился ещё один друг.

 

Страх не проходил. Кирстин сидела в темноте, опасаясь шевельнуться даже для того, чтобы включить свет. Она снова чувствовала себя беспомощной, как тогда — в плену. Хотелось плакать от глупости и безысходности положения, от злости на себя за то, что эти мысли приходят к ней именно сейчас, когда всё могло бы быть почти хорошо.