ПРОЛОГ

Если бы мне в первый день учебы в старшей школе Варвика сказали, что я сочту пойти в ад ради кого-то из учеников, не говоря уже о первой дамочке Варвика, я бы рассмеялась. Или, возможно, я бы ударила вас шариковой ручкой (это был довольно тяжёлый день).

Я была за школой и закуривала крайне необходимую в обед сигарету, когда я впервые увидела её. Она была милой блондинкой, одежда на ней стоило куда больше, чем сумма чеков, которые за год получали приёмные родители. Он устремила свой взгляд бледно-голубых глаз через забор и остановила его на высоком худом парне в грязных джинсах, который стоял рядом со мной. Она подошла к нему, и когда она заговорила, её голос дрожал.

— Анджела сказала мне, что у тебя есть ОК¹?

"Грязный Джинсон" оттолкнулся от забора.

— Возможно, Анджела и права, зависит от того, что у тебя есть для меня.

Девушка полезла в сумочку, вытащила несколько банкнот и протянула их. Мне так захотелось ударить её по затылку. Её что никто никогда не учил, что нельзя размахивать деньгами на публике?

"Грязный Джинсон" улыбнулся, развернулся и начал наступать на её, притесняя её к забору.

— Думаю, у тебя есть для меня нечто большее, чем бабки. Первый раз?

Ну-ка, как это называется? Что-то французское. А двойной грёбаный смысл. Надо было сразу сунуть ему в глаз сигарету. Вряд ли я единственная кто тут из девушек фантазирует об этом.

Блондинка сморщила лицо.

— Мой первый... о, приход сюда... да?

Неужели она не могла понять, что этот панк хочет воспользоваться ею? Он явно собирался забрать у неё деньги, но она сама напросилась. И по тому, как он смотрел на неё, я была уверена, что он попытается удвоить плату для неё. Об этом она его не просила.

Мне должно было быть пофиг. Я уже неоднократно слышала, как девочки вроде неё отпускают стервозные замечания по поводу моих растрёпанных волос и жлобного костюма, купленного в универмаге по специальной цене, с тех пор, как я появилась в школе сегодня утром в первый учебный день в сопровождении моей новой приёмной мамы и надзирателя, ведущих меня в канцелярию. Я видела, как эти девушки шарахались от меня, когда я шла по коридору. Я слышала, как они шептались о том, что я убила кого-то, и это было совершенной неправдой. Я чуть не убила кого-то. И я ожидала всех этих слухов, всех этих щуплых выражений лиц, и я уже решила, что мне всё равно и мне плевать, что они думают. Так какое мне дело, что эта стильная девушка собиралась невольно сблизиться с подражателем наркоторговца?

Но... в тот момент, когда я увидела, как кровь отхлынула с её и без того бледного лица, я поняла, что не смогу смотреть, как это происходит.

Я раздавила сигарету и сделала несколько шагов к ним. Я не огромная, но и не одна из этих анорексичных ходячих стеблей сельдерея. Я могла отжиматься от пола. У меня было немного свободного времени, пока я находилась в подростковой тюрьме Род-Айленда. Я также знала, как важно уметь защитить себя. Всего лишь один из многих побочных эффектов того, что я была приёмным ребёнком Рика Дженсона. После нескольких месяцев под его "опекой", я пыталась покончить с собой. И когда это не оказалось искомым спасением, на которое я надеялась, я сбежала от этого другим способом. Выбив из него всё дерьмо и отправив тем самым себя в колонию для несовершеннолетних. Где я научилась не бояться таких детей, как "Грязный Джинсон".

— Ну же, — огрызнулась я, делая ещё один шаг вперёд. — Пусть покупает свои таблетки и бежит к подружкам.

— Заткнись, — ответил "Грязный Джинсон", ближе наклонившись к девушке, подавляя её.

Он даже не взглянул на меня. Он не считал меня угрозой. Потрясающе.

Прозвенел звонок об окончании обеда. Я была в одном долбаном шаге от того, чтобы быть отправленной обратно в тюрьму для несовершеннолетних, и я должна была поспешить на урок, но я не могла заставить себя оставить её. Я знала, каково это быть беспомощной и загнанной в угол, как бы я ни старалась забыть.

— Возьми деньги, — захныкала она, — и отпусти меня в класс.

— О, ты не можешь уйти сейчас. Мы должны обсудить оплату, — пропел "Грязный Джинсон", бросив на меня косой взгляд.

Я почти видела, как крутятся шестерёнки в его крошечном мозгу, как будто он думал, что может получить двух по цене одной, словно считал, что я пойду с ним. И, конечно же, он начал обнимать меня за шею, разговаривая с девушкой.

— Я хочу почувствовать твой прелестный ротик на своём...

Я ударила его кулаком в живот, и он согнулся пополам. Я повернулась к девушке, которая выглядела так, будто её вот-вот стошнит.

— Чего ждёшь? Уходи, пока он...

"Грязный Джинсон" схватил меня за волосы и резко дёрнул назад. Я вмазала пяткой по его ноге и пнула локтем в живот. Он ахнул и отпустил мои волосы. Я бросилась за ним, вытаскивая из кармана единственное оружие, которое у меня было: шариковую ручку.

Я резко ударила его ногой в коленный сустав и схватила за волосы, когда он споткнулся. Он упал на колени, и я, удерживая его за волосы, откинула его голову назад. Я приставила кончик ручки к его шее.

— Готов вернуться в класс?

Я позволила себе роскошь, прижать ручку к его шее, совсем чуть-чуть. На коже остался удовлетворительно глубокий отпечаток, окольцованный синими чернилами.

Он вскинул руки по бокам, но потом резко их опустил, когда ручка ещё глубже погрузилась в кожу. Он поморщился и прохрипел:

— Да, но я найду тебя после школы...

Я покачала его головой вперёд-назад.

— Твой поступок аля-богатенький-малыш-хочет-быть-гангстером не производит на меня никакого впечатления. Поверь мне, когда я говорю, что надеру тебе задницу, если ты хотя бы дёрнешься в мою сторону. У меня даже есть друзья в Провиденсе, которые с удовольствием помогут мне. Хочешь с ними познакомиться?

Я блефовала. Но если у тебя была такая репутация, как у меня, и ты сказал бы таким детям, как он, что у тебя есть "друзья в Провиденсе", они бы подумали только об одном: Латинские Короли, детка. Если бы мне пришлось иметь дело со стереотипом, почему бы не заставить его иногда работать в мою пользу?

"Грязный Джинсон" покачал головой. Он избегал моего взгляда, а это означало, что он не сдастся... и в следующий раз нападет сзади. Внезапно, почувствовав усталость, я отпустила его волосы.

— Я слышал о тебе. Ты та самая девчонка, которая вышла из тюрьмы для несовершеннолетних, верно? А это значит, что ты на испытательном сроке. — Он поднялся на ноги, из его рта вылетели крошечные комочки слюны. — И знаешь что? Ты вернёшься туда...

— Нет, не вернётся, — отрезала девушка. Я почти забыла, что она здесь. — Если ты расскажешь кому-нибудь о том, что только что произошло, я отправлюсь прямо в кабинет директора и буду кричать, что ты сексуально домогался до меня. А потом посмотрим, кто попадёт в колонию.

Мне начинала нравиться эта девушка.

"Грязный Джинсон" умолк. Хотя любой поверит ему, если он обвинит меня в нападении на него, никто не купится на эту историю, если девчушка прикроет меня.

— Ты лучше почаще оглядывайся по сторонам, сучка. — Он развернулся и побежал к школе.

Девушка повернулась ко мне. Она выглядела такой ослабшей, что мне показалось, что она может рухнуть на землю.

— Большое спасибо, — сказала она, протягивая дрожащую руку. — Я Надя Виттер.

Это был такой официальный жест, что я чуть не рассмеялась вслух и всё испортила. Вместо этого я пожала ей руку.

— Лила Сантос, — ответила я. — Не за что. И тебе тоже спасибо.

Снова прозвенел звонок, и я застонала. Надя склонила голову набок.

— Какой у тебя урок?

— Английский. С... — я вытащила из кармана скомканное расписание. — Хофстедлер?

Она наклонилась и проверила номер класса.

— У меня история через один кабинет. Давай. Я провожу тебя к классу,— она направилась к входу в школу, потом остановилась и оглянулась через плечо. — Ты идёшь? Будет лучше, если я отведу тебя туда. Тогда мы сможем обвинить в твоём опоздании меня, — её улыбка была оживленной. — Меня всегда прощают.

Я несколько раз открыла и закрыла рот, пытаясь осознать, что эта стильная девушка на самом деле была милой, в то время как я ожидала, что она быстро поблагодарит меня, а затем начнёт притворяться, что меня не существует. В конечном счете, я перестала искать нужные слова и просто последовала за ней в школу.

На второй день учёбы в старшей школе Варвика, если бы мне сказали, что я предпочла бы отправиться в ад из-за королевы красоты, я бы вам поверила.