Лукас оказался прав: я реагировала не на физический облик своих телохранителей, а на их чувства ко мне. С новой четверкой это было совершенно очевидным из-за резкого контраста между Вэнсом и тремя ульистами. Вэнсу я напоминала дочь и потому реагировала на него как на отца. Три ульиста походили на Адику — они, в первую очередь, видели во мне драгоценного телепата и концентрировались на своем долге перед ульем.

Когда мы закончили с оборонительными сценариями, я в последний раз быстро пробежалась по четырем разумам, чтобы понять, как сейчас обо мне думают новички. И обнаружила, что Вэнса заинтриговало, насколько я отражала эмоции Бекета, когда читала его разум. Ульисты явно отказались от идеи, что я возрожденная Клер. Странно, но их убедили слова Лукаса о моей неаккуратности. Клер всегда была опрятным и организованным человеком. Покидая разум Осрика, я уловила последнюю мысль.

«…но с нашей стороны, правильно послужить Эмбер. Мудрость Гайи не назвала бы отдел «Ангелом света», если бы его телепат не…»

— Мудрость Гайи, — зачарованно повторила я.

— Что? — спросил Адика.

— Я заметила в мозгу Осрика фразу, с которой никогда прежде не сталкивалась, — поспешно объяснила я. — Мудрость Гайи. Я растерялась и удивилась, что значит «Гайя».

— Я тоже раньше не слышал это слово, — сказал Адика.

— Оно не в ходу, — ответил Осрик. — Ульисты поклоняются улью как общности более ста миллионов разумов. Некоторые области ульистской доктрины именуют эту общность словом «Гайя».

Адика хмуро взглянул на Осрика.

— Почему член ударной группы является таким специалистом в доктрине ульизма?

Осрик пожал плечами.

— В детстве я глубоко интересовался ею и надеялся, что лотерея определит меня в служители, как и моих родителей.

Недовольство Адики усилилось.

— Ты разочаровался, когда лотерея вместо этого дала тебе импринтинг ударника?

— Ни в малейшей степени, — ответил Осрик. — Мое желание стать служителем культа пропало, когда я переселился на подростковый уровень и катастрофически лишился милости.

— Я всегда жалел родителей Осрика, — вступил Вэнс. — Должно быть, они пережили страшный удар, когда их сын, с его безупречным поведением и преданностью ульизму, перешел на подростковый уровень, оставил веру и одичал.

Недовольство Адики пропало, он рассмеялся.

— Но ты стал вновь практиковать ульизм, Осрик, — заметила я. — Это произошло из-за Клер?

— Из-за лотереи, — отозвался Осрик. — Вступая в нее, я ожидал наказания за плохое поведение на подростковом уровне и отсылки в глубины улья. Вместо этого меня приписали к первому уровню и оказали великую честь служить телепату. Я был поражен верой улья в меня и решил на всю оставшуюся жизнь стать безупречным гражданином.

Он всплеснул руками.

— Реальность такова, что я бываю хорошим гражданином около часа в неделю, когда хожу на ульистские службы родителей, но Клер говорила, что и этого достаточно, чтобы улей защищал тебя от вреда.

Неожиданно за моей спиной послышался голос Лукаса.

— Кажется, трое из вас четверых — ульисты, поэтому я должен задать необычный вопрос, прежде чем вы вступите в наш отряд.

Я повернулась к Лукасу и увидела вместе с ним не только Бекета, Рофэна и Кейдена, но и подошедшую Меган.

Когда я смотрела на Бекета глазами Лукаса, он сидел, скорчившись на полу кладовки уборщиков. Сейчас с ним произошла поразительная метаморфоза. Окровавленная серая рубашка сменилась такой же, но чистой, телесного цвета пластырь закрывал порез на лбу, появились очки и наушники, о которых упоминал Лукас. Очки имели темную оправу и странного оттенка линзы. Наушники же представляли собой просто узкую полоску, связывавшую два диска на ушах Бекета.

Но самым поразительным отличием оказался уверенный вид, с которым Бекет стоял возле Лукаса. Мне вновь пришлось признать умения Меган. Она сыграла свою роль в этом превращении, поспешив доставить все необходимое. Я заметила, что Лукас не представил Бекета людям, и догадалась: мой командир-тактик хотел дать другу адаптироваться к ситуации, прежде чем привлекать к нему внимание.

Лукас продолжал говорить.

— Большинство людей боятся выходить во Внешку, но Эмбер и ее ударной группе пришлось приноровиться к условиям там, чтобы выполнить жизненно важные задачи. У ульистов возникнут проблемы с участием в тренировках во Внешнем мире?

Прежде чем ответить, Осрик обменялся взглядами со своими друзьями.

— Мы слышали, что на службе улью ваш отдел выходил во Внешку, и обсудили этот вопрос до появления здесь. Согласно доктрине, ульистам нечего бояться во Внешке, поскольку их защитит преданность улью, а правдоискателей вроде Вэнса охотник за душами схватит за несколько секунд.

— Реальность такова, что все мы и боимся, и восхищаемся при мысли выйти во Внешку, — прибавил Вэнс. — И будем ужасно разочарованы, если вы не позволите нам попытаться.

Лукас рассмеялся.

— Превосходно. Наши поисковые отряды еще не нашли инфовизор Бекета?

— Думаю, я его нашел, — отозвался в коммах голос Илая.

— Думаешь? — нетерпеливо спросил Адика.

— На самом деле, я еще не видел инфовизора, — ответил Илай. — Но слышу его, когда группа связи пытается дозвониться Бекету. Есть лишь небольшая проблема в получении прибора.

— Что за проблема, Илай? — спросил Лукас 145a05.

— Когда Бекет упал с ленты, его инфовизор, должно быть, приземлился на медленную лентку и продолжал путешествие на ней, пока не достиг промежутка между концом ленты в Красной зоне и ее началом в Оранжевой. Там есть решетка безопасности, предотвращающая падение людей, но инфовизор оказался достаточно тонким и проскользнул сквозь нее.

— Это означает, мы должны остановить экспресс-ленту? — тревожно поинтересовалась Николь. — Закрытие одной из главных скоростных лент подросткового уровня будет…

— Не надо ничего закрывать, — перебил Илай. — Я сказал работнице технической службы, что уронил в провал новый дорогой инфовизор. Она ответила, мол, люди вечно теряют там вещи, и мне надо дождаться, пока с перерыва вернется Байрон, пролезет по туннелю под лентой и достанет мне вещицу из системы утилизации.

— А ты сам не можешь? — спросил Адика.

— В данный момент я притворяюсь обычным подростком, — уязвленным тоном ответил Илай. — И не могу потребовать, чтобы меня пустили полазать под экспресс-лентой. Вдобавок мне сказали, что Байрон специализируется в извлечении предметов, не позволяя им упасть в уничтожитель.

— Не знаю, что такое уничтожитель, — сказал Лукас. — Но мы вряд ли хотим, чтобы инфовизор упал в него. Подождем Байрона.

— Техническая сотрудница сказала, он скоро вернется, — успокоил Илай. — Просто ушел… О, думаю, Байрон уже идет. Через минуту сообщу.

— Илай сказал, инфовизор еще звонит, — сказала Эмили. — Надеюсь, это значит, что прибор не поврежден. Только подумаю, как нам придется переделывать весь системный анализ…

— Скоро мы все выясним, — подбодрил Лукас.

После напряженного ожидания в коммах раздался триумфальный голос Илая:

— Байрон достал мне инфовизор! Хотите, я проверю, работает ли он?

— Нет, ничего не делай с инфовизором Бекета, — откликнулся Лукас. — Он гораздо сложнее, чем выглядит. Так что просто принеси его в складской комплекс.

Через несколько минут Илай, размахивая инфовизором, вбежал в комнату, за ним по пятам следовала альфа-группа. Лукас поспешно отобрал прибор и передал его владельцу.

— Пожалуйста, попробуй отослать копию временного анализа в наш отдел, чтобы мы знали, в безопасности ли она.

Бекет постучал по инфовизору.

— Начинаю передачу.

После короткой паузы Эмили проговорила:

— Получаем временной анализ. Передача займет время, но она идет.

Лукас ответил глубоким вздохом облегчения.

— Это значит, бета-группа может продолжить путь в Синюю зону и внедрить наших лазутчиков. Теперь альфа-группа спустится на грузовом лифте для нашей тихой поездки домой.

Я удивилась, что мы воспользуемся грузовым, но пошла за Лукасом в конец комнаты.

Он вызвал оба лифта.

— Меган и Бекет спустятся первыми в одной кабине. В другой должны поместиться все прочие, включая меня.

Пришел первый лифт, и Меган с Бекетом ступили внутрь. Когда двери за ними закрылись, прибыл второй, и в него набились все остальные. Я заметила, как Лукас выбрал место назначения, и нахмурилась.

— Зачем мы спускаемся на сотый уровень, если наш отдел находится на вершине улья?

— Мы едем на сотый уровень, потому что для тихих поездок используется система грузового транспорта, — объяснил Лукас. — В улье существуют лишь две сети грузовых лент. Одна на нулевом уровне, другая — на сотом. Мы все по горькому опыту знаем, что на нулевом уровне содержится сложное, опасное и часто шумное оборудование, обслуживаемое группами технических работников. Сотый уровень, в основном, наполнен трубами и утилизационными баками.

Я кивнула.

— Но разве это не означает, что нам придется все время уворачиваться от контейнеров?

Лукас улыбнулся.

— Именно поэтому тихие поездки надо заказывать, по крайней мере, за час, чтобы устроить необходимый перерыв в перевозке грузов.

Через мгновение двери нашего лифта открылись. Лукас вывел нас в широкий, слабо освещенный коридор, где находилось что-то вроде средней ленты между двумя медленными. Я ожидала увидеть проезжающий по ней длинный ряд обычных контейнеров, но размер грузов сильно разнился. Среди них виднелось множество крупных объектов без упаковки. Я в замешательстве поглядела на движущееся пианино.

— Нам лучше отойти от района доставки, — сказал Лукас.

Он показал на пол, и я увидела, что тот изрисован красными изгибающимися отметками. Лукас прошел дальше по коридору, туда, где пол был однотонного грязно-серого цвета. Меган с Бекетом стояли поблизости, и она, сказав что-то спутнику, поспешила к нам.