Она быстро взяла себя в руки.
— Не поймите меня неправильно. Я не жалею об этой стороне своей жизни, но вы не можете оставаться суверенным государем нашего народа и просить меня отказаться от поездки. Или утверждать, что знания, которыми я обладаю, не должны официально передаваться от одного поколения к другому.
Наполеан подпер кулаком подбородок и серьезно на нее посмотрел. Ее глаза редкого бледно-розового цвета сияли светом истины и силой духа. У женщины была мягкая, обаятельная улыбка и доброе сердце, они убеждали Наполеана согласиться с ней.
— Нет, — наконец произнес он. — Я не могу оспаривать ваши доводы, — мужчина помолчал, — но это не значит, что мне нравится данная идея.
Ванья улыбнулась и понимающе кивнула.
— Значит, я получила ваше благословение?
Наполеан закрыл глаза и ругнулся себе под нос. После стольких столетий они наконец-то нашли ее, а теперь она собиралась вернуться на древнюю родину. Он сам хотел многое у нее узнать, хотел использовать ее мудрость и знания в «Зале правосудия». Но это было бы эгоистично, и мужчина это понимал. Ванья заслуживала того, чтобы быть там, где принесет большую пользу. Где она будет счастлива.
— Да. У вас есть мое благословение.
Ванья вздохнула и взволнованно его обняла.
— Простите мне нарушение этикета, милорд, но я чувствую такое облегчение.
Наполеан позволил себе обнять женщину и сделал все возможное, чтобы передать ей свое тепло и добрые пожелания. Она отступила.
— И Наполеан.
— Да?
Она взглянула на двери, ведущие в дом, и кивнула в сторону гостиной.
— Знайте, что и у вас есть мое благословение, — ее улыбка была сияющей. — С вашей судьбой.
Наполеан не мог найти слов.
Не было никакого способа продемонстрировать ей свою глубокую признательность и нежность. Выразить, как много ее слова для него значили. Они были как целительный бальзам для его древней души.
Ванья Демир была истинным воплощением достоинства и красоты.
Как только настоящий смысл сказанного, а также понимание того, кто стоял перед ним, дошли до сознания Наполеана, он решил продемонстрировать ей знак своего глубочайшего уважения. Вампир склонил голову, опуская взгляд и кладя на сердце правую руку, на которой сверкало кольцо с гербом дома Джейдона. Это был жест преклонения. Жест, который он демонстрировал последний раз в Румынии, будучи ребенком и стоя перед королевской семьей… ровно как сейчас.
Это был жест, который теперь предназначался исключительно ему.
— С богом и счастливого пути, моя принцесса, — прошептал он благоговейно.
По щекам Ваньи текли слезы, когда она нежно убрала руку Наполеана с груди и поцеловала кольцо.
— Благослови тебя Господь, мой король.