Глава 11

Зуилас дожил до следующего дня.

У меня пока не получилось пробраться в библиотеку, но мне не нужно было видеть его, чтобы знать, что он всё ещё борется. Я стояла у кухонного стола и пыталась спрятать улыбку в то время как дядя яростно орал в своём офисе.

«Как? Как это создание всё ещё борется с нами? Оно уже должно быть наполовину мертво. Как оно умудряется поддерживать тьму в куполе. Мы же даже его ещё не видели!»

Голос Клода ответил ему что-то, но так тихо, что я не расслышала.

«Я знаю», — снова заорал дядя. «Он должен сломаться! Если это существо умрёт, прежде чем согласится на контракт, то я… я…», — он начал заикаться в поисках подходящей угрозы.

«Ой, отец, заткнись», — психанул Трэвис. «Мы все на нервах.»

«Ещё раз так со мной заговоришь, и я сломаю тебе челюсть», — прорычал дядя. «Ты всего лишь ученик. И если хочешь получить хоть одно имя демона от меня, то начинай относиться ко мне с уважением!»

Они замолчали.

«Нам нужен перерыв», — предложил Клод. «Давайте съездим куда-нибудь поедим.»

Дядя согласился, и их голоса стихли. Я выждала минуту и услышала, как хлопнула входная дверь.

Я взглянула на кружку в своих руках. Дымящееся какао наполнило её до краёв, сверху я налила сливки. Сжимая в руке кружку, я выскользнула из кухни и спустилась по лестнице в подвал.

Я включила свет в библиотеке, подошла к куполу и опустилась на колени. «Зуилас?»

Тьма внутри круга рассеялась. Он лежал на боку, подложив руку под голову, как подушку. В этот раз он выглядел более умиротворённым, но его глаза снова были черны.

«Payilas.»

«Как сегодня всё прошло?»

Он устало взглянул на меня: «Они более mailēshta, чем раньше.»

«Что это значит?»

Его брови сморщились, и он закрыл глаза, видимо, в поисках подходящего перевода. «Раздражающие. Они раздражают.»

Я замешкалась, уставившись на парующую чашку, затем протянула её. «Я принесла это тебе. Можешь не пить, если не хочешь. Но оно горячее.»

Он выдохнул, затем принял сидячее положение — металлические пластины на его ноге полоснули по полу. Я поставила чашку на серебряную линию, ручкой к нему, и он взял её в руки. Его глаза прищурились, когда он ткнул пальцем во взбитые сливки, которые покачивались на горячей жидкости.

Наверное, со сливками я всё-таки переборщила.

Он за раз выпил содержимое чашки, затем поставил её на линию. Я забрала её и отставила в сторону.

«Чего ты хочешь?», — спросил он устало.

«Что ты имеешь в виду?»

Он указал пальцем на чашку: «За это.»

«Я ничего не хочу.»

В его голосе послышалось рычание: «Спрашивай.»

«Но…»

Очевидно, для него было важно ничего не принимать от меня просто так. Ну, если ему это принесёт облегчение…Я пыталась придумать простой вопрос. Он наблюдал за моим мыслительным процессом: по его лицу скользили тени.

«Я хочу прикоснуться к тебе», — выдала я, не подумав и тут же об этом пожалела.

«Прикоснуться ко мне?»

Моё лицо вспыхнуло. «Всего лишь к руке или…», — я оборвала себя на полуслове и попыталась собраться с мыслями. «В этом круге ты как будто бы нереален. Я хочу прикоснуться к тебе, чтобы осознать, что ты действительно есть.»

Он уставился на меня так, как будто у меня выросла вторая голова: «Ладно.»

Мой пульс ускорился. Опасность. Опасность. Да, это было рискованно и всё же…Я хотела это сделать. Прикоснуться к нему, значит почувствовать.

Я придвинулась ближе к линии и сказала ему: «Прижми свои руки к барьеру.»

Он приложил руки к невидимому для меня барьеру и от него пошли мерцающие волны. Моё сердце подскочило к горлу и бешено забилось. Я сглотнула и подняла руки. Они дрожали. Тело было настолько напряжённым, что болело.

Я прикоснулась двумя пальцами к основанию его ладони. Его кожа была очень холодной. Я осторожно продвинулась пальцами к центру ладони и почувствовала живую плоть. Когда я провела пальцем по его указательному пальцу, во мне вспыхнула радость первооткрывателя, прогоняя страх. Я провела по его большому пальцу, а затем обхватила его, чтобы почувствовать костяшки. Тыльная сторона его ладони была твёрдой и тугой — кожа отличалась от человеческой. Жестковатая, с меньшим количеством растяжек, но при этом одновременно мягкая и гладкая. На кончиках пальцев были тёмные ногти, слегка изогнутые. Они не были острыми, как бритва, и казались коротковатыми, чтобы представлять опасность, но это не снизило ощущение тревоги в моём животе.

Барьер струился, как водопад. Я расправила свои пальцы и соприкоснула их с его пальцами. Моя маленькая рука выглядела такой хрупкой по сравнению с ним, моя белая кожа сияла на фоне его красноватой. Я подняла свои глаза, широкие от волнения, и уставилась в его чёрные глаза. Он смотрел на меня с нечитаемым выражением лица.

Это произошло в одно мгновение.

Он отвёл руку назад, и поскольку мои пальцы прижимались к его пальцам, моя рука «нырнула» вслед за ним. Она пересекла невидимую линию и его сильные пальцы сомкнулись вокруг моих.

Адреналин наполнил моё тело. Паника заполыхала в голове, но я не могла пошевелиться. Застывшая, как кролик в зубах волка, я уставилась на него с ужасом.

Он держал мои пальцы в мёртвой хватке, а затем потянул. Я-то думала, что он ослаб, но он не был слабым. По крайней мере, по сравнению с моей отсутствующей силой. Я пыталась сопротивляться, но колени заскользили по полу. Мои запястья пересекли линию, затем локоть, а затем и предплечье.

Слёзы потекли по щекам. Ну почему я была такой дурой? Зачем я приблизилась к нему так близко? Теперь он затащит меня в круг и разорвёт на части — прекрасный финальный аккорд его заточения. Последнее прощальное слово демона — убийство беззащитной девушки.

Его другая рука сомкнулась вокруг моего запястья. Я ожидала, что он полностью втащит меня в круг. Ожидала, что он вопьётся в мою кожу — его клыки разорвут моё горло. Вместо этого он перевернул мою руку и прижал два своих пальца к моей ладони. Моё сердце грозилось остановиться.

Он изучил мою ладонь, а затем каждый палец. Он провёл пальцами по моим ногтям, а затем легонько стукнул по ним, как бы пробуя на прочность. Он прошёлся по костяшкам, а затем погладил тыльную сторону моей ладони.

Меня трясло от страха, дыхание прерывалось. Я ничего не понимала. Он наклонил голову и ущипнул мою кожу. Было больно, но я молчала. Он поднял рукава кофты и изучил внутреннюю поверхность запястья, внимательно рассмотрел вены под кожей. Его голова опустилась, а ноздри расширились, когда он вдохнул мой запах. Вдохнув снова, он лизнул кожу там, где бешено бился пульс. Его язык был теплее, чем его кожа.

Его чёрные, голодные, умирающие глаза уставились в мои. Затем он ещё сильнее сжал мои руки и втянул меня в круг. Я ахнула и попыталась отбиться от него, но он с лёгкостью тащил меня по полу. Я влетела внутрь круга и инстинктивно свернулась калачиком, чтобы защититься от его удара.

Он дёрнул меня за руку, тем самым расправив меня, а другой рукой поймал мой подбородок. Заставляя меня поднять голову, он наклонился ко мне, заполняя собой всё пространство. Я слишком резко выдохнула и у меня закружилась голова. Низкий хриплый смех вырвался из его горла, его дыхание коснулось моих заплаканных щёк, и он прошептал: «Интересно, какова твоя кровь на вкус, payilas?»

Мои ноги отказались подчиняться мне, а тело начало трясти.

Вдруг его голова дёрнулась, а взгляд устремился к двери библиотеки. На долю секунды его внимание переключилось с меня на дверь, его хватка ослабла.

С силой, о которой я и не подозревала, я вырвалась из его рук и выкатилась из круга. Я ударилась об пол, а тьма укутала купол и спрятала демона. Я отползла от серебряной линии.

«Робин?» В дверях стоял Трэвис, в шоке глядя на меня. Из меня вырвался плач. Я не могла подняться на ноги — так сильно меня трясло, так что отползала от круга на четвереньках. Трэвис подскочил ко мне и опустился на колени.

«Робин, ты в порядке? Ты ранена?»

Я покачала головой. Голос покинул меня, когда Зуилас схватил меня за руки, и так до сих пор и не вернулся.

«Демон схватил тебя? Почему ты подошла так близко к нему?»

Я с трудом выдохнула: «Я…Я не…»

Он приобнял меня и помог мне подняться. Я даже не могла самостоятельно стоять — адреналин лишил меня сил. Мне пришлось опираться на Трэвиса.

«Отец говорил, что ты спускалась сюда, чтобы взять книгу», — прошептал Трэвис и посмотрел на тёмный купол. «Робин, демон заманил тебя, не так ли? Он обманул тебя, чтобы ты подошла так близко.»

Моя нижняя губа дрожала. Опустив голову, я поправила очки и вытерла лицо от слёз, пытаясь скрыть унижение.

«Это существо говорило с тобой? Что оно сказало?», — в его голосе появился интерес, и я опустила голову ещё ниже. Он усилил хватку на моей талии: «Это не твоя вина. Ты же не знала. Демоны очень хорошо умеют манипулировать.»

Я глупо кивнула, уставившись на свои ноги. Он подвёл меня к двери: «Пойдём. Давай уведём тебя отсюда до того, как вернётся отец.»

Я подняла голову: «Ты ему не скажешь?»

«Нет. Я не скажу ни отцу, ни Клоду. Но, Робин, если демон заговорил, мне нужно знать, что он сказал.»

Меня бросило в холод. Как я могу хоть что-то рассказать из моих разговоров с Зуиласом? Не то, чтобы я пыталась защитить демона — больше нет — но я не хотела подставлять себя. Трэвис ждал моего объяснения.

«Я слышала… шёпот. Я пыталась расслышать, но слова… они были сказаны не по-английски», — на ходу придумала я.

Поджав губы, Трэвис помог мне подняться по лестнице: «Демон должен уметь говорить по-английски. Языковое заклинание было первым, что мы сделали.» Увидев мой непонимающий взгляд, он пояснил: «Это серия заклинаний, благодаря которым демон может понимать и говорить на нашем языке. Без этого переговоры вести невозможно.»

Так вот почему Зуилас знал английский.

«А может он и говорил по-английски? Я не могла расслышать», — быстро выкрутилась я.