Глава одиннадцатая

Из-за незнания местности мне пришлось положиться на Пирса, который нас направлял, когда мы шли по дому.

─ С моей сестрой все в порядке?

Мой тон был сдержанным, потому что я не была уверена, что конкретно делать в этой ситуации.

─ Пока да. Это, по большей степени, зависит от тебя.

Что это значит?

─ Чего ты хочешь от меня, Пирс?

─ Все, что ты уже мне дала, пока что.

Он продолжал говорить «пока». Это оставило огромную дыру неуверенности в моем будущем.

Я знала, что мы вернулись в его комнату, когда запах кофе в воздухе сменился на аромат его парфюма. Он распутал наши руки и закрыл дверь. Через секунду я почувствовала его теплое дыхание на своем лице, прежде чем он поцеловал меня в губы. Я никак не отреагировала, лишь сжала пальцы в кулаки, чтобы не расцарапать его лицо.

─ Повернись, ─ резко сказал он, заставляя меня поколебаться в исполнении его просьбы.

─ Зачем? ─ спросила я.

Пирс схватил меня за плечи, насильно развернул и прижал спиной к себе.

─ Когда я говорю что-то делать, ты не должна задавать вопросов. Ты просто делаешь это, ─ разразился он, проводя рукой по моим волосам.

─ Ты поняла меня?

Он схватил мои волосы и слегка потянул мою голову назад. Я жестко кивнула, мысленно обзывая его всеми ругательствами, которые только могла придумать. Как может кто-то быть таким горячим и холодным одновременно?

─ Словами, Бунтарка. Я хочу это услышать, ─ он слегка усилил хватку, приказывая более резким тоном.

─ Да, я поняла, ─ сказала я сорвавшимся голосом.

─ Лучше. В следующий раз скажи это так, будто на самом деле имеешь это в виду. А теперь снимай свою одежду.

Он отпустил мои волосы и немного отодвинулся. Я недостаточно ему доверяла, чтобы поверить, что он не причинит мне вреда. Так что, зажмурив глаза и отбиваясь от злых слез, я поспешно отстранилась и остановилась. Хоть я не могла его видеть, я чувствовала его взгляд на себе.

─ Почему на мне повязка? Я знаю, кто ты, ─ сказала я в том направлении, где, как я думала, он стоял.

─ Мне было бы наплевать, даже если бы ты не знала, кто я такой. Мне так хочется. Забирайся на кровать.

Его голос стал ровным, без эмоций. Используя свое внутреннее чувство направления, я вытянула руки перед собой и медленно шагнула вперед.

Когда я наткнулась на раму из кованого железа и обхватила ее пальцами, а после, уселась на кровать, наступила обременяющая тишина.

─ О чем ты думаешь сейчас?

Он встал прямо передо мной и нежно откинул мои волосы с плеч. Так много ответов пронеслось в моем сознании. Я могла чувствовать дрожь своих рук, которые покоились на моих бедрах.

─ Думаю, что ты должен меня отпустить, ─ прошептала я.

Комната наполнилась тишиной, но я все еще могла ощущать присутствие Пирса передо мной. Он потянулся и взял меня за трясущиеся руки.

─ Не хочу, чтобы ты меня боялась, ─ он оставил мягкие поцелуи на обеих моих руках.

─ Ты сказал, что собираешься сломать меня.

─ И я сделаю это, но обещаю, что свершится это самым прекрасным способом.

Убежденность в его голосе нарушила ритм моего сердца.

─ Милая Бунтарка, ─ почти с сожалением промурлыкал Пирс, проводя пальцами по моей груди.

Я сглотнула. Он был единственным, кто называл меня так. Он убрал пальцы до того, как я почувствовала, как он касается шрамов. Нет. Не думая, я схватила его за руку, останавливая. Он двинулся на меня, легко освобождаясь и хватая мои руки.

─ Скажи мне, кто сделал это с тобой, ─ сказал он со злостью.

Часть меня не понимала, почему. Другая же ─ понимала. Если бы я увидела то, что увидел он, ─ разрушенную плоть, навсегда заклейменную монстром, ─ я бы тоже разозлилась. Нет, я была бы в ярости. Я была в ярости. Каждый раз, когда я смотрела на свое тело, была вынуждена признать это и вспомнить, что этот человек сделал со мной. Человек, который когда-то обещал защитить меня и стать отцом, которого у меня никогда не было.

Я пыталась использовать свои шрамы, как мотивацию, чтобы помнить, откуда я и чего достигла.

Я больше не хотела быть той сломленной девочкой. Что-то внутри меня кричало, чтобы я рассказала ему, умоляло меня рассказать это хоть кому-нибудь, но мой язык заплетался, и я задохнулась.

─ Когда-нибудь, маленькая бунтарка, ты расскажешь мне все свои секреты.

Он проследил мои шрамы еще раз, прежде чем грубо раздвинул мои ноги и толкнул два пальца внутрь меня. Он начал двигать ими в бешеном темпе. Боль с прошлой ночи заставляла меня хныкать и хвататься за его запястье, чтобы остановить его.

─ Убери свою руку или я привяжу тебя к кровати, ─ прорычал он.

Я убрала руки, будто он обжег меня, и сжала шелковые простыни.

─ Хорошая девочка, ─ похвалил он, изгибая пальцы внутри меня.

Я почувствовала себя жалкой слабачкой, когда начала стонать. Пирс обернул свободной рукой мое горло, поверх еще оставшихся там следов, и удерживал меня на месте.

─ Объезди мои пальцы, ─ потребовал он, закручивая их внутри меня. Я попыталась покачать головой, но его хватка усилилась.

─ Не заставляй меня повторять, ─ предупредил он.

Всхлипывающее рыдание разрывало мою грудь. Карма была хладнокровной сукой: она дала мне то, чего я хотела, а затем превратила это во что-то безобразное. Я держалась за запястье, обернутое вокруг моего горла, и объезжала его пальцы, как он сказал. У меня перехватило дыхание из-за быстрых движений и хриплых стонов. Когда оргазм начал нарастать, я больше не могла сосредоточиться на своих движениях и замедлилась.

─ Хорошая девочка, ─ повторил Пирс, убирая пальцы с моей киски, оставляя меня на самом краю.

Я услышала влажное чавканье, когда он засунул пальцы в рот и облизнул.

─ Я никогда не пробовал ничего слаще тебя, ─ прошептал он мне на ухо, надавливая теми же двумя пальцами на мои губы, легко проникая в рот.

Я слизнула оставшиеся соки с них, облизывая губы, когда он вытащил пальцы.

Я помог Уиллоу встать с кровати, отвел ее в ванную и посадил на черную замшевую оттоманку.

Она не плакала, не просилась обратно в свою жизнь и не боролась со мной. И все же я практически мог видеть, как колесики вращались в ее маленькой головке.

Что я делал?

Я не мог вспомнить, когда последний раз мой разум был в такой суматохе. Да еще и из-за девушки. Но она не простая девушка. Она была большой черной раковиной с лентой «осторожно» и предупреждающими знаками. Она была идеальной сломанной куклой, которую ты держишь на полке.

Ты хочешь поиграть с ней, но не делаешь этого, опасаясь, что сломаешь ее еще больше. По крайней мере, так поступил бы разумный человек. Я же хотел разобрать ее по частям и поглотить ее, черт возьми.

С того момента, как я познакомился с ней и смотрел, как она расцветает до сегодняшнего времени, в ней всегда было что-то такое, чего я не мог понять. Может быть, это был тот факт, что она так легко, по незнанию, вписалась в этот мир.

Если я хотел удержать ее, мне нужно подготовить ее к тому, чего я хотел. Я не желал менять ее, ни в малейшей степени. Меня привлек огонь в ее сердце, как пламя мотылька, но мне нужно было научиться управлять замком, так сказать.

Звук урчащего живота Уиллоу вырвал меня из мыслей.

─ Ты ела?

Я уставился на нее, совершенно не удивленный, когда она отрицательно покачала головой.

─ Идем, ─ я потянулся и взял ее за руку, поднимая на ноги.

Это будет длинный день. Помимо общения с Сетом, у меня было собственное дерьмо, с которым нужно было разобраться, а мой разум был полон мыслей о девушке, которую я вел на кухню.

Я посадил ее на барный стул, чтобы иметь возможность пристально следить за ней, пока готовил ей что-нибудь поесть. Она не смогла бы никуда уйти, но я не хотел, чтобы она воспользовалась возможностью и спрыгнула с балкона.

Продукты еще не прибыли, поэтому варианты были ограничены. Найдя небольшую упаковку «SpaghettiOs»[3], я согрел их и наполнил пластиковый стакан холодной водой.

Когда микроволновка подала звуковой сигнал, я схватил бумажное полотенце и уселся перед Уиллоу. Я пока не хотел снимать с нее повязку, поэтому решил сам покормить ее.

Некоторые могут подумать, что повязка на глаза не нужна, я знал, что она думала именно так. Но она не знала, каким твердым я становился, видя ее совершенно слепой по отношению к ее окружению и подчиняющейся моей воле. Обычно обстоятельства, в которых я это делал, сильно отличались.

Женщины были готовы и полны желания. Они также не были Уиллоу Борджиа, и это, само по себе, резко снижало их ценность.

Я подул на ложку пасты и поднес ко рту девушки. Она раздвинула губы и высосала соус из ложки одним движением языка. Мой член напрягся в моих брюках. Она всецело моя.

Ее шелковистые волосы свисали вокруг ее плеч, слегка прикрывая круглые стоячие груди. На шее выделялись следы от моего удушения, и одна гладкая нога пересекала другую. Она была совершенно не смущена своей наготой. Казалось, единственное, что волновало ее, были эти чертовы шрамы. Хотя даже сейчас ей было комфортно в ее совершенном несовершенстве. Она была самой сущностью красоты. Для нее было так неправильно находиться рядом с таким человеком, как я.

Я хотел выжечь эти шрамы с ее тела, взять скальпель и заклеймить ее. Ее кожа выглядела бы прекрасно, будь она немного покрыта красным.

Спрятав свои неблагородные мысли в дальний угол сознания, я продолжал кормить ее пятнадцать минут, прежде чем она, наконец, покачала головой и сказала, что все, наелась. Я поднес чашку воды ко рту и помог ей попить. После того, как я все выбросил в мусор, то снова взял ее за руку и отвел обратно в свою спальню.

Судя по тому, как тело Уиллоу дрожало, когда я провел рукой по ее заднице, она все еще жаждала освобождения. Уложив ее на свою кровать, я положил руку ей между ног и сунул указательный и средний пальцы в ее киску.

─ Руки, ─ предупредил я.

Она быстро собралась и вытянула их по бокам. Это не заняло много времени прежде, чем она начала бороться с неизбежным натиском удовольствия. Я хотел потеряться в ней до конца ночи, но мне нужно было, чтобы она попросила об этом. Мой большой палец играл с ее клитором, и я толкнул ее за край.